Стаб
Шрифт:
Я думал, он разозлится. Хотя бы немного.
– Ты дал ему имя?
– Да.
– И что было потом?
– Как видишь, с легкость отказался от ублюдка.
– Как его зовут?
– Не помню, - улыбнулся мэтр.
Лжец грёбаный.
– Он был особенным?
– Я чувствовал, что смущаюсь, и от этого психовал всё сильнее. С некоторых пор я не мог справиться с собственными эмоциями.
– Поэтому ты не хочешь проходить через это снова?
–
– Тогда просто раскинь мозгами и назови моё имя.
Он обречённо простонал, сдаваясь.
– Мария, Кэт, Стэйси, Джулия, Тереза...
– Это мужские имена?
– Ещё какие. Выбирай.
– Угу. - Я достал из кармана открытки с обнажёнкой, кидая по одной на его кровать.
– Мария... Кэт... Стэйси... Тереза... А вот и Джулия. И смотри-ка, кто тут еще есть? Барбара, Виктория, Диана, Шарлотта...
Многорукий приподнялся на кровати, глядя на меня исподлобья.
– Ты научился читать?
– Нет.
– Тогда откуда знаешь?
– Майлз сказал.
– Я выпустил в его сторону оставшиеся карточки.
– Он их все наизусть знает.
– Похоже, не только он.
– Это просто тренировка памяти.
– Охренеть, почему у меня в твоём возрасте таких тренировок не было?
– Навёрстывай упущенное, - сказал я, оставляя его в окружении бумажных красоток.
Мы больше не возвращались к этому разговору. Я так и оставался безымянным до тех самых пор, пока, прочитав своё пособие для девиантных подростков, мэтр не решил устроить мне день рождения.
– Ровно год назад ты, сопляк, появился на моём пороге, - объявил Многорукий, когда я утром вышел на кухню. Это был редкий случай, когда он просыпался раньше меня, сидел на кухне, вообще был дома.
– Запомни этот день.
Я посмотрел на календарь.
– Ладно.
– Что-то маловато энтузиазма. Разве ты не должен быть без ума от этого праздника?
– А это праздник?
– Да, единственный в своём роде, твой личный. Все дети его обожают... в смысле, каждый обожает свой.
Я попытался почувствовать радость, но ничего не вышло.
– Наверное, потому что в этот день принято дарить подарки, - добавил таинственно Многорукий, и я замер.
О, это уже лучше.
– Ты убил Рэймса?!
Он заглянул в мои горящие глаза, поджал губы и покачал головой.
– Ладно.
– Мои плечи поникли. Не то чтобы я верил, что он может сделать это за так, в качестве подарка.
– Я не убил его, потому что ты можешь сделать это сам!
– объявил он, и я воспрянул духом.
– Он здесь?
– В каком-то смысле да.
Я присел на стул, чтобы не упасть. Но Многорукий медлил, наверное, чтобы окончательно вывести меня из себя. Чтобы я начал ползать перед ним, умоляя его показать мой подарок.
– Закроешь глаза?
– Да, - охотно согласился я, хотя не знал, для чего это нужно. Я зажмурился и заслонил лицо ладонями. Всё, что угодно.
– Не подглядывай.
– Он куда-то вышел и вернулся через минуту.
– Не смотри, не смотри... Вот так...
– Можно?
– Да, открывай.
Я ещё немного помедлил, чтобы продлить это потрясающее чувство. Осознание, что вот сейчас всё свершиться... Я так долго ждал...
– Это что ещё за?..
– прошептал я.
– Эй!
– рявкнул мэтр.
– Я что тебе говорил про мат?! Следи за языком!
Я обычно извинялся, когда ругался при нём, но на этот раз я просто не мог найти цензурных слов. Я бы и извиняться начал матом, поэтому решил промолчать.
Передо мной на столе на тарелке лежал торт. В форме человека.
– Это же...
– Три в одном, приятель.
– Мэтр зашел мне за спину и положил ладони на плечи.
– Именинный пирог - обязательный атрибут дня рождения. И глянь, он же вылитая копия Рэймса, правда? Я попросил ребят из пекарни, и они сделали его за ночь с огромным желанием.
Угу, могу себе представить.
– Глянь, какой у него тут звериный взгляд. Он весь в чёрном. Импульсная пушка. Жуткий мужик, правда?
Нет, на самом деле. Кроме того, что от Рэймса пахло ванилью, и он был маленьким, так ведь он ещё не был на себя похож. Я бы никогда не догадался, кого хотели изобразить местные кондитеры.
– И посмотри, какой у него крошечный. Меньше, чем у тебя.
– Многорукий указал на то, что торчало между ног "Рэймса" и подал мне нож.
– Что отрежешь ему первым? Выбирай.
Я уже забыл про Рэймса. Мне не нужен был нож. Я смотрел на надпись, которая была сделана белым шоколадом на чёрной глазури. К тому моменту я уже умел кое-как читать, но почему-то тогда это сделать было невероятно трудно. Перед глазами плыло.
– С днём рож-де-ния, - прочитал я по слогам.
– Габ... Габ-ри-эль.
– Это твоё имя, - сказал мэтр.
– Моё имя, - повторил я, как полный придурок.
Он подарил мне имя. Я теперь не никто. Я особенный. Он запомнит меня на всю жизнь.
– Оно мужское?
– Я смотрел на последнее слово, как зачарованный.
– Ещё какое.
– На этот раз я ему охотно поверил, потому что хотел верить.
– Нравится?
Нет, не просто нравится. Я был в восторге. Я чувствовал себя так, будто только теперь родился.
– Ну а теперь прирежь его, Гэбриэль, так как тебе хочется.
Услышав своё имя от него, я совсем расклеился. Мои руки дрожали, сжимая нож. Я оттяпал Рэймсу голову, взял кусок руками и запихал себе в рот. Облизывая пальцы, я смотрел, как из разреза вытекает вишнёвый сироп.