Стаф II. ПрОклятое городище

Владимиров Денис

Пояс выглядел произведением какого-то… извращенного демонического искусства. Уж не знаю, сколько на него пошло черепов больших и малых, до смерти они принадлежали неизвестным, но явно хищным тварям. А центральный, служивший пряжкой, казалось, готов был впиться острыми серыми зубами в пальцы любого, кто посмел бы его коснуться. И откусить их пусть не по локоть, но по запястье — точно. В мертвых глазницах, казалось, клубилась тьма, иногда вспыхивали багряные всполохи.

Из оружия, не скрытого от любопытного от взора, незнакомец имел кинжал сантиметров сорок. Ножны в отличие от оружия не

приковывали взгляд. Обычные, слегка потертые темно-коричневые кожаные. Прямая гарда, рукоять обмотана чем-то черным. Навершием служил антрацитового цвета кристалл, ограненный в форме «капли», если ничего не путал в ювелирных названиях.

Это кто такие, мать их?

Магги не откликалась, не спешила радовать системными сообщениями. Такое ощущение, будто глаза меня обманывали. Или встретил элементы дизайна в игре, с которыми геймер не мог взаимодействовать. Интерфейсу вторил и исследовательский дрон, который четко транслировал картинку окружающего пространства. Четыре оранжевые точки одногруппников на месте. Углы зданий, очертания предметов, тех же уличных фонарей или сложенных друг на друга бочек в глубине проулка, — все он видел, кроме гостей.

И в специальном окне приближения детализированная, вплоть до трещин в камнях, мостовая. Пустая… Хотя тот же Сойер или другие участники четко высвечивались, как и их действия.

Незнакомцы продолжали оставаться без движения. Но судя по отсутствию кристаллов рядом — они оставались живы. Заглушило сильнее? До потери сознания?

Сменил нагайку на всякий случай на фалькату. Та с шелестом покинула ножны. Выставив впереди себя острый клинок, жалея, что глефу оставил в номере. Сделал один осторожный шаг вперед, не обращая внимания на приходящих в себя отморозков позади. Вряд ли они после такой встряски придут быстро в себя, но и наблюдал за их перемещениями на миникарте. Если что, мое оружие поставит точку в агрессивных поползновениях.

Приблизился еще немного.

Так…

Ничего не изменилось.

И тут внезапно антропоморфная фигура взмыла вверх из положения лежа. В воздухе она выпрямилась, будто от него же и оттолкнулась ногами, совершая сальто в мою сторону. Складывалось ощущение, что для гуманоида не существовало законов гравитации, физики или еще каких-то… Но это промелькнуло молнией в голове, когда я уже нырял вперед, рыбкой, делая длинный кувырок. И оказался на расстоянии вытянутой руки от спутника акробата, тот продолжал оставаться недвижимым.

Обернулся, чтобы успеть увидеть, как тварь, теперь уже никаких сомнений в этом не имелось, приземлилась на полусогнутые ноги рядом с пытающимся подняться жилистым типом. Из-под ступней вместе с искрами взметнулась каменная пыль и крошево. Но не это было важным. А появившийся черный, угольный росчерк, который пересек дважды фигуру бывшего бандита. Вдоль и поперек.

Очень и очень длинную секунду, казалось, ничего не происходило, а затем человеческое тело с невнятным хлюпаньем распалось на четыре части, и кровь с кишками и их содержимым выплеснулась, будто кто-то опорожнил ведро.

Появился кристалл.

Мертв!

Да и могло ли быть иначе?

О чем это говорило? Что пришелец убьет всех, не почесавшись. Да. Но самое главное, заключалось

в другом. Изначально целью смертоносной атаки незнакомца выступал не я, находящийся ближе и представляющий большую опасность. Почему? Хотя бы потому, что двигался и вел осмысленную деятельность в отличие от пострадавших от взрыва гранаты. А вывод?

Тот меня не видел!

Работали, работали чертовы артефакты ниндзя! И давали неплохой шанс выжить. Оставалось только учесть ошибки предыдущего их владельца. А именно — стараться не двигаться и даже не дышать лишний раз.

Великан замер, будто прислушиваясь к чему-то, повернул голову в сторону людей. Только сейчас обратил внимание на полуторный меч с лезвием из серого металла, по которому, причудливо изгибаясь, словно ручейки и реки, к серебристой прямой гарде стекались черные-черные пульсирующие линии. Автоматически отметил и такой же, как у кинжала, только больших размеров, кристалл в навершие рукояти.

Чудовище вытянуло левую руку в сторону разноцветной переливающейся призмы, появившейся после смерти одногруппника. И от нее отделилась белесая дымка, которая втянулась в ладонь монстра, а хранилище душ исчезло.

Ничего себе…

А затем монстр размазался в пространстве, опять мелькнули антрацитовые росчерки и… Сидящий на мостовой новенький медленно с диким криком завалился на спину, заливая все вокруг кровью. Однако этот удар был не смертельный, человек оставался живым, он даже смог прижать руки к животу. Издать жалобный стон…

Фигура вновь замерла без движения. Я тоже. Затем пересилил себя и медленно-медленно, буквально по сантиметру, поднялся на ноги. Девчонке, скрывающейся за ящиком, видимо досталось меньше, чем ее товарищам, потому что она явно обрела способность видеть. И сейчас закусила побелевший кулачок, чтобы не пискнуть. Глаза были расширенны от ужаса.

Тварь не двигалась, словно наслаждаясь беспомощностью жертв, упиваясь их страхом, потому что Сойер уже пришел достаточно в себя, чтобы начать понимать обстановку. Он лежал, боясь пошевелиться, оставаясь также на боку, но по осмысленному взору, в котором плескался ужас, становилось ясно — успел, успел увидеть конец бывшего врага. Судорожно и рефлекторно тот сглотнул, судя по характерному движению кадыка.

Монстр, выждав еще с десяток секунд, переместился в пространстве, вновь тьма клинка прочертила смертельную линию, затем воткнулась в бок Сойера, пригвоздив его к тротуару. Он заорал истошно, захрипел, забился вроде бы в конвульсиях, но кристалл не появился и на миникарте оранжевая точка не погасла.

Что делать?

Никакого ответа!

А, если это люди СБ ЦК, внимание которого я успел привлечь?

Неизвестно…

Да будь они хоть близкими друзьями Сэра Лютера, я в любом случае предпочел бы их убить, нежели помертветь!

В это время зашевелился тип в хламиде рядом со мной, даже не думая и не размышляя, рубанул фалькатой от души, целясь в шею. Однако острейшее лезвие замерло в паре сантиметров от балахона. Секундное замешательство позволило вскочить уроду на ноги.

Я же сначала даже не понял, что произошло. Настолько «привык», что атака моего оружия лучше на порядки, чем защита врага. Не буду врать, растерялся.