#Стафф
Шрифт:
Гуля взяла на себя заботу об Армене, который едва держался на ногах после выпитого алкоголя. Проводив его до дверей, девушка хотела было удалиться, но он схватил ее за руку и развернул к себе.
– А нет! Кто меня разденет? – еле ворочая языком, спросил Армен.
Девушка растерялась: с одной стороны, она не могла позволить себе уйти так просто, оставив гостя одного, ведь он мог поднять шум; с другой стороны, она опасалась приставаний, что имело место в богатых домах – хозяева нередко домогались прислуги. Гуля знала об этом и постаралась обезопасить себя, предварительно приоткрыв дверь
С большим трудом девушка помогла мужчине дойти до кровати. Несмотря на свое состояние, мужчина кое-что еще соображал и не позволил девушке уйти так быстро.
– А кто меня разденет? – повторил Армен свой то ли вопрос, то ли приказ. Он продолжал удерживать Гулю.
По выражению лица Гули можно было догадаться, какая буря возмущения поднялась в ее душе, но, закусив губу, девушка стала снимать с мужчины обувь. Видимо, этого ему показалось недостаточно.
– Штаны!
Гуля оглянулась и подумала, не позвать ли ей кого-нибудь из стаффа. Однако не успела она обдумать свои дальнейшие действия, как Армен потянул ее за руку, и девушка, потеряв равновесие, упала рядом с ним на кровать.
– Что здесь происходит? – раздался голос Антонины, матери Юлианы, заметившей столь недвусмысленное положение Гули.
Женщина замерла на пороге и с каким-то отвращением созерцала представшую перед ней картину.
– Простите, я хотела помочь господину… – попыталась оправдаться девушка.
– Свою порочную натуру держите при себе и не выпускайте ее наружу в этом доме! – высокомерно вздернув бровь, стала отчитывать девушку Антонина.
Приложив усилия, Гуля выскользнула из объятий Армена, который уже был в отключке, и выбежала из комнаты, не глядя на Антонину, которая пыталась испепелить ее взглядом.
Гуля бежала по коридору, не видя ничего вокруг. Слезы застилали ей глаза, и она не заметила, как в этот самый момент ей навстречу вышла Юлиана со своими подругами. Гуля зацепила Машу, и та едва не упала, вовремя ухватившись за руку Светы.
– Ой, простите!
– Смотри, куда бежишь! – злобно ответила Маша.
– Что за слезы? – холодно поинтересовалась Юлиана.
– Ударилась, – соврала Гуля.
– М-м-м-м… ясно… Завтра поговорим. Идите вниз.
Как только Гуля скрылась, Маша и Света стали возмущаться:
– Надо же! Где это ты их раздобыла? Одна вещи портит, другая на лету сбивает, словно самолет-истребитель.
– Не я. Мой батлер. На рынке труда.
– Видимо, рынок был не так уж хорош, – ухмыльнулась Маша и продолжила прерванный разговор.
На дворе стояла глубокая ночь. Пока утомившиеся гости отдыхали в своих временных владениях, еще более утомившаяся прислуга только приступила к уборке. Лишь далеко за полночь Альберт распустил всех отдыхать. Анна медленно брела к своей комнате с одним-единственным желанием – оказаться в кровати. Она тяжело вздохнула, понимая, что на сон остается всего два-три часа, в лучшем случае четыре, если просто завалиться в кровать, игнорируя предшествующие сну процедуры. Девушка зевнула и прибавила шаг, насколько это было возможно в ее положении: ноги отекли, на пальцах появились мозоли от новой обуви, а голова шла кругом.
Проходя
Анна постучала:
– Гуля, что случилось?
Та не отвечала. Анна хотела было уже уйти, но неожиданно дверь открылась, и заплаканная Гуля выглянула в коридор:
– Спасибо, что интересуешься. Я… я… я… – девушка не выдержала и зарыдала еще сильнее.
Анна обняла ее и стала утешать. Зайдя с ней в комнату, она дождалась, пока Гуля хоть немного успокоится, налила ей воды и выслушала сбивчивый рассказ.
– Меня еще никогда не обвиняли ни в чем подобном… Как же так? – не унималась Гуля, рассказав Анне о недоразумении с Арменом. – Я воспитывалась в строгих правилах. У нас большая семья – у меня трое братьев и четыре сестры. Помимо отца за мной приглядывали братья. Я всегда была защищена. А теперь…
– К сожалению, у нас только два пути: терпеть или уходить. Не научишься терпению здесь – не сможешь нигде. Нужно время. Все будет хорошо. Человек привыкает ко всему.
– А разве к этому можно привыкнуть? – жалобно взглянув в глаза Анне, выдохнула Гуля, поднося платок к заплаканным глазам. – Я знаю, ради чего я это делаю – моей семье нужны деньги. Мы всей семьей трудимся как можем, чтобы родители не голодали, чтобы сестры вышли замуж.
Анна с сочувствием взглянула на девушку. Всегда такая тихая, скромная, покладистая, та была похожа на раненую лань. Обидеть ее – все равно что обидеть ребенка.
– Ты счастливица! У тебя есть семья, есть о ком заботиться. Это должно давать тебе силы.
Гуля смахнула очередную слезу.
– А у тебя есть семья?
– Можно сказать, что нет, – грустно улыбнулась Анна. – Ладно, давай спать. Нам и так осталось всего ничего, – Анна не хотела вдаваться в подробности о своей жизни. Она предпочитала отмалчиваться каждый раз, когда речь заходила о ее семье.
– Ты права, и я тут со своими соплями. Спасибо тебе! – благодарно взглянув в глаза Анне, прошептала девушка.
Анна попрощалась с Гулей и направилась к себе. Уже лежа в кровати и закрыв глаза, девушка увидела перед собой улыбающееся лицо Орлова и, сладко зевнув, позволила сонным фантазиям унести ее далеко за пределы Рублевки.
VIII
Следующий день сулил домашнему стаффу новые испытания – как физические, так и моральные. Уже с самого утра началась грандиозная работа по дому – прислуга спешила доделать то, что не было завершено вчера. Когда все было выдраено и дом снова сиял чистотой, стали накрывать на стол.
Анна возилась наверху, заканчивая чистить ковер в коридоре. Как раз в это время двойняшки в очередной раз устроили соревнования по бегу. Виктория находилась неподалеку и следила за тем, чтобы дети не ушиблись и не поранились. Анна старалась не обращать на них внимания до тех пор, пока Лиза не принялась распылять белую присыпку, похожую на пудру. Девочка нарочно пачкала ковер, видя, как старается Анна. Обернувшись и увидев маленькое чудовище с присыпкой в руках, Анна еле сдержалась, чтобы не надавать девчонке по мягкому месту. Встав с колен, девушка подошла к Виктории: