#Стафф
Шрифт:
– Да, конечно, – отложив в сторону салфетки, девушка пошла провожать Камиллу, внутренне содрогаясь от предстоящей встречи с Антониной.
– Обалдеть, какой шикарный дом! – воскликнула стилист Камилла, обводя восхищенным взглядом окружающую обстановку. – Здорово, наверное, здесь работать?
– А как же! Каждый день получаем заряд положительных эмоций! – сыронизировала Анна, подозревая, что девушка ее все равно не поймет.
– И откуда у людей столько богатства? – продолжала размышлять ее спутница, переступая границы дозволенного.
– Лучше не задаваться этими вопросами. Ответа все равно не получим, – попыталась прекратить диалог Анна.
Дверь
– Мам, что с тобой происходит? Ты иногда вообще перестаешь со мной общаться, даже слова из тебя не вытащишь. Ты меня слышишь? Да что же это такое! В чем дело? Ты обижаешься на меня?
– Оставь меня! Хочу побыть одна, – в голосе Антонины почувствовалось раздражение. Она оттолкнула Юлиану со всей силы в тот момент, когда на пороге появились Анна и Камилла.
Юлиана побледнела. Первый раз за время пребывания в доме Вадимовых Анна видела растерянность на лице никогда не терявшей самообладание женщины. Заметив Анну и Камиллу, Юлиана попыталась взять себя в руки.
– Что вам?
– Валентина попросила меня проводить стилиста к Антонине Юрьевне, – объяснила Анна.
Юлиана кивнула.
– Да, проходите, – с этими словами женщина выскочила из комнаты.
Камилла наклонилась к Анне.
– Побудь немного со мной. Чувствую, меня могут послать.
И действительно, увидев приближающуюся к ней Камиллу, женщина закричала:
– Оставьте меня одну!!! Вон отсюда!!!
Камилла и Анна выскочили словно ошпаренные. Антонина явно была вне себя.
XV
К концу дня, перед самым приездом гостей, камердинеры выстроились в длинную шеренгу перед входом в дом. Постепенно стали подъезжать дорогие автомобили гостей. Стоя на входе, Константин и Юлиана приветствовали прибывающих, принимая поздравления от местного бомонда. Двойняшки в этот день были особенно прелестны: Лиза в длинном белом платье и с диадемой на голове и Даня в черном смокинге и белой рубашке с бабочкой, дополняющей общий ансамбль.
Появление детей Константина не могло остаться незамеченным для стаффа, желающего лицезреть отпрысков хозяина. Егор подъехал на своем новеньком «бентли», купленном папой. Это был высокий, подтянутый, симпатичный парень двадцати шести лет, выглядевший значительно старше – возможно, в силу той тусовочной жизни, которую он вел, употребляя немалое количество алкоголя и дури, такой модной среди золотой молодежи, а возможно, благодаря своей метросексуальной внешности. В любом случае он создавал впечатление прожигателя жизни, уже много чего повидавшего в свои молодые годы.
Дочь Константина подъехала сразу же после брата, демонстрируя соответствующие атрибуты роскошной жизни: красный «феррари» и бриллианты, гармонично сочетающиеся с длинным красным платьем в пол. Ангелина была похожа на модель – высокая, стройная, загорелая и красивая. Константин с гордостью окинул взглядом свою дочь и ласково поцеловал.
– Сколько же ей лет? – не удержалась от вопроса стоящая рядом с Анной Гуля.
Стафф с любопытством наблюдал за детьми Вадимова.
– Двадцать три, – услышав вопрос Гули, ответил батлер.
Девушки переглянулись. Альберт улыбнулся и пошел встречать Ангелину и Егора.
– Выглядит она, конечно, старше, – заметила Гуля.
– Угу, – кивнула Анна, продолжая наблюдать за Ангелиной, которая к этому моменту подошла к Юлиане.
Хозяйка дома поздоровалась с детьми Вадимова весьма сдержанно, как, впрочем, и они с ней. Тем временем гости стали
Кристина, умирающая от любопытства и желания посмотреть на гостей, вызвалась помогать в дамском салоне. Она ходила с подносом и предлагала напитки, одновременно сканируя интересные мужские персоны. Виктория возилась с детьми в отдельно отведенном зале, где для них был накрыт праздничный стол и выступали аниматоры. Мысленно и сердцем она находилась там, где собралось большинство мужчин, но забота о детях не позволяла ей посмотреть на других и показать себя. Так она и металась, думая, как бы все-таки выпорхнуть из детского зверинца и кому-нибудь кокетливо улыбнуться мимоходом. Такой случай ей скоро представился, когда с песней ‘‘Happy Birthday to You’’ взрослые буквально ворвались в детскую обитель вместе с торжественным тортом для двойняшек. Как только свечи были задуты, зазвучала музыка и в зале появились клоуны, среди которых были маленького роста люди. Каково же было удивление присутствующих, когда несколько детей, взяв кусочки торта, стали запускать их в клоунов и с восторгом скандировать:
– Лилипуты!!! Карлики!!!
Взрыв детского хохота сопровождал летающие куски торта. Няньки тут же ринулись успокаивать детей, а родители мягко их журили. Гулю и Ксению, к сожалению, постигла участь клоунов, досталось даже кому-то из гостей. Пока подруги переодевались, Анна пыталась контролировать ситуацию в детском зале, однако бесполезно: остановить детей было невозможно.
– Эта тупая, необразованная нянька испортила мое дитя! – жаловалась соседка Юлианы, глядя, как ее чадо берет очередной кусок торта. – Стоит ей уехать, как наш мальчик начинает на нас замахиваться, если мы делаем ему замечание. А еще он никак не желает себя обслуживать! Ужас какой-то! Только плохому научила она нашего Ваню. Думаю, в ближайшее время буду искать другую няньку.
Дама, жаловавшаяся на свою няньку, была из категории тех родителей, которые не замечают собственных промахов в воспитании и, столкнувшись с неуправляемым поведением своих чад во время отсутствия их воспитательниц, впоследствии обрушивают все недовольство на няньку. И тогда начинается самое интересное: дитя требует, чтобы его развлекали двадцать четыре часа в сутки, а если нет, то он своим криком терзает барабанные перепонки окружающих, закрывает родителей в подвале, ставит подножки, размазывает по стенам краски, требует денег или других благ за каждый свой самостоятельный пук. Другими словами, направляет всю свою тяжелую артиллерию на родителей за неимением поблизости той, которую можно гнобить и не уважать, как его приучили сами родители. Дети все слышат – и даже если не понимают всего, то уж мамин и папин тон, безусловно, примечают и делают свои выводы: их нянька – человек, ущемленный в правах, а искушение начать помыкать таким человеком очень велико, и побороть его, тем более ребенку, очень трудно. И вот тут интеллигентные мамочка с папочкой приходят в ужас: прислуга испортила дитя!
– Не смей мне указывать! – крикнула дочка кого-то из гостей, когда нянька попыталась ее успокоить и забрать кусок торта, предназначенный для кого-то другого.
– Харпер, прекрати, – продолжала умолять свою воспитанницу женщина.
Анна сразу же узнала бледную, дрожащую от переполнявших ее чувств няньку. Это была та самая женщина, которая рассказывала о полоскании горла трехпроцентным раствором перекиси водорода и прочих правилах антисептики, которые нужно выполнять всякий раз, прежде чем подойти к детям.