#Стафф
Шрифт:
Не успев подойти к дверям кухонного царства, Анна заметила надвигающуюся, словно ураган, Юлиану, в руках которой для общей картины не хватало жезла или скипетра. Девушка замедлила шаг, дабы не быть обнаруженной, а женщина тем временем ворвалась в обитель Гришина и встала перед ужинающим Альбертом.
– Почему вы допустили, чтобы моя мать вышла из своей комнаты? Неужели вы не заперли дверь?
Анна понимала, что нехорошо стоять за дверью и слушать их разговор, но она ничего не могла с собой поделать. Это
Альберт встал и гордо расправил плечи.
– Простите, Юлиана Сергеевна! Я действительно не проследил – допустил ошибку.
– Думаете, попросили прощения – и все? Вы хоть понимаете, в каком я оказалась положении? – Юлиана вот-вот готова была сорваться на истерический крик, что было ей несвойственно. – Как вы посмели? Я же вам доверила этот вопрос! – Юлиана стала повышать тон, чего сама от себя не ожидала.
Чуть склонив голову набок, батлер хладнокровно выслушивал претензии своей хозяйки.
– Видимо, ваша халатность – это отчасти моя вина! Конечно, бывают ситуации, когда с батлером по какой-то причине делятся тайнами, но вы-то должны понимать: это не дружба и никогда ею не станет. Вы – не часть семьи, несмотря на то что столько лет на меня работаете! – Юлиана глубоко вздохнула и попыталась взять себя в руки. – Видите, до чего вы меня довели? Я повысила тон! А кричать на персонал, как вы сами знаете, нельзя, потому что любые эмоции мы должны выражать только по отношению к равным, а вы… вы…
– А я всего лишь стафф! Вы правы! – горько заметил батлер.
– Я надеюсь, мы поняли друг друга?
– Да, Юлиана Сергеевна.
На какой-то миг Анне показалось, что Смита покинула обычная выдержка и его голос дрогнул.
Юлиана выскочила из кухни как ошпаренная, даже не заметив притаившуюся Анну. Девушка едва успела спрятаться, чтобы остаться незамеченной. Как только Вадимова скрылась из поля зрения, Анна тихо подошла к дверям кухни и открыла их.
Мужчина стоял спиной и вглядывался в окно. На улице была кромешная тьма. Девушка осторожно сделала несколько шагов вперед.
– Альберт?
– Как долго вы слушали наш разговор? – неожиданно спросил батлер, даже не разворачиваясь.
Анна вздрогнула.
– Я…
Смит обернулся, и девушка ахнула. Он смахивал слезу, однако так изящно и небрежно, как если бы смахивал соринку.
– Простите, просто я не смогла уйти, когда услышала, как эта стерва вас отчитывает, – выпалила горничная.
– Анна! – грозно сдвинув брови начал было батлер, но девушка не дала ему возможности остановить ее:
– Альберт, это же беспощадная работа, неблагодарная, неужели вы ни разу не пожалели о ней?
Батлер устало опустился на стул. Такого Альберта она никогда не видела: печального, подавленного, сутулого и очень уставшего.
– Ах,
– Грош цена тем королям, которые не ценят своих преданных подданных. И разве заслуживали они, чтобы за них проливали кровь и лишались жизней?
– Но среди них были и достойные, – возразил Смит.
– Да, но, к сожалению, Юлиана не относится к тем, ради кого стоит лишаться возможности создать семью!
Батлер вздохнул, но не стал возражать. Возможно, он впервые за столько лет одиночества хотел разделить с кем-то то, что хранил при себе долгие годы, а может быть, просто устал спорить и защищать ту, которая все равно никогда этого не оценит.
– Как-то я пытался, но попытки пришлось оставить, когда у Юлианы и Антонины встал вопрос о переезде в Москву… Для батлера семья всегда должна стоять на втором месте…
– Но у вас она даже не на втором!
Альберт горько усмехнулся.
– Не повторяйте моей ошибки, Абашева. Создайте семью. Вы молоды, умны, начитанны… Да и вообще, эта работа не для вас. Бегите отсюда, пока не поздно! У вас огромный потенциал! Не зарывайте его в гору посуды!
Девушка участливо положила ему на плечо руку.
– Вам тоже не поздно. Найдется та, кто оценит вас по достоинству! – Анна проникновенно посмотрела в его грустные глаза, и сердце ее сжалось.
Батлер горько усмехнулся, но ничего не ответил, хотя его взгляд был красноречивее всяких слов.
– Ложитесь спать, Абашева. Уже почти утро.
Анна убрала руку. Альберт вновь закрылся в себе, как ракушка.
– Альберт, у Антонины Юрьевны болезнь Альцгеймера? – не удержалась от вопроса девушка, уже стоя у дверей.
Альберт метнул на нее опасливый взгляд и приложил палец к губам.
– И ничего-то от вас не укроется, мадемуазель Абашева! Но вы правы… Очень похоже, хотя ставить диагноз никто не решается.
Девушка вышла и осторожно прикрыла за собой дверь, снова оставив в одиночестве того, кто всю жизнь был одинок…
XXIII
Гуля убирала на втором этаже дома, когда из дверей комнаты высунулась голова Егора. Парень был одурманен то ли выпивкой, то ли чем-то еще.
– Принеси водички, – распорядился сын хозяина и скрылся за дверями.
Гуля с неохотой поднялась с колен, так как в этот момент протирала плинтусы, и отправилась за водой.
Зайдя в комнату к Егору, девушка поморщилась: едкий запах какой-то дряни, которую он курил, разбросанные вещи, грязная посуда, упаковки от фастфуда, выглядывающие из-под кровати. Сам Егор вальяжно разлегся на кровати и смотрел порнофильм.