Стагнация. Катаклизм
Шрифт:
Комплинк включился и отобразил приветствие. После самодиагностики, подключился к сети и открыл коммуникационное окно. Василий перебрал пальцами по клавишам:
*Всем, кто в сети. Прошу выйти на связь. Это Василий, инженерный отдел. Нахожусь в убежище комплекса. Створки закрылись, пока я выполнял работы. Что за ЧП? На сколько все серьезно?
*
*
Не дожидаясь ответа, он все же сходил за пайком на склад, повозился с ним, вскрыв и разогрев в кухонном шкафе. А после ему пришлось подождать, когда паек остынет. Забрав свое лакомство, он вернулся к комлинку. Уже из прохода он увидел, что ему ответили:
*Это глава научного отдела! Рад, что ты жив, Вася. У нас тут полный карантин, весь бункер запечатан, как и пара соседних. Часть отдела безопасности погибло, как и часть состава научного отдела, что оказались ближе всего к проблеме. В нашем комплексе сейчас не закрыты всего два бункера. Один – в жилом комплексе. Похоже у них прорыв. Второй – резервный, на поверхности.
*Прошу прощения, Геннадий Павлович, это не слишком секретная информация для электрика.
*Вася, забудь о регламентах! У нас полная жопа! И чем больше народу быстрее поймет, что происходит, тем больше шансы прожить как можно дольше. С другой стороны, доверяй я полностью службе безопасности и войскам колонии, я бы тебя не посвятил. А так – обрати внимание – у нас большие потери личного состава, глава безопасности вне бункеров с отрядом, а мы потеряли связь с двумя бункерами. При том, что в одном не зафиксировано прорыва! Потому запрись к чертовой матери! Да, створки закрыты, но вот только не понятно, на долго ли! Выживи!
Василий аж ложку уронил от шока. Сглотнул и отпил воды. После вернул инструмент на стол, протер. Отложил в сторону. Почесал лоб. Выходит очень плохая ситуация, раз руководитель послал куда подальше регламенты и на прямую сообщил на всю внутреннюю сеть такое. Два бункера не выходят на связь. Один из них сообщил о прорыве. Люди погибли из-за инцидента.
Придя все же в себя, инженер все же взялся за ложку. Все же, как ни крути, голодом тут точно не поможешь. А пока он ел, решил обдумать, что полезного можно сделать в такой ситуации. В целом, у них есть служба безопасности, чьей задачей является их выживание в любой ситуации. А также устранение проблем. С другой – они уже где-то там, но не выходят на связь. Что же он может сделать?
Первым в голову пришло сутулое «пойти в бой». Однако он наверняка погибнет, если сунется за створку. Хоть инженер и не понимал, кто или что убивало людей. Потому он продолжил, усиленно жуя, обдумывать. Помощью для основного бункера от него и не пахнет. Потому нужно что-то поделать тут, с этой стороны. Нужно было что-то делать тут, с этой стороны. И решение пришло. Василий даже чуть не подавился от простоты, поскольку это должно было прийти ему в голову взамен той сутулой идеи.
Он будет укрепляться. Создаст линии обороны, продумает все, что сможет продумать. Благо их много тренировали, а каждый земной квартал они еще и проходили тесты и выполняли задания по обороне территории на случай проникновения снаружи или изнутри. Все, кто тут работал, понимали, что это территория опасная. Так и он, инженер-электрик, имеет представление о том, что можно сделать для организации каких-никаких рубежей. Но, чем он будет укрепляться? Пока что кроме бункера у него ничего нет.
Он вновь начал усиленно есть. Хмурясь и бурча под нос, он доел паек, допил воду. После привел себя в порядок, а также еще раз обошел бункер вдоль и поперек. В итоге, с мыслью о необходимости обороны, он оказался на кровати. Его потряхивало и начало подташнивать из-за того, что он накрутил себя до предела. Он хотел выжить. И его выживание может помочь другим в этом деле. Ему нужно понять, что он может сделать для всех. Почему? Потому что просто существовать в бункере ему совсем не нравится.
Вскоре он спал. Он не заметил, как это вышло. Не понял, когда уснул. Просто провалился в сон, что запечатал его разум и отвел все мысли туда, где он не сможет их контролировать.
Глава 2. Время, проведенное снаружи.
Они почти вернулись. Шли по компасам, перебирая ногами, ступая по столь жесткому снегу, что был на столько жестким, что по нему могла проходить техника. И сейчас по нему они возвращались назад, к их бункеру, к научной станции, где происходили очень занятные исследования.
Отряд, что возвращался теперь обратно из ближайшего бункера снабжения, в силу усилившегося бурана остался без связи. Казалось бы, их оборудование бьет на многие километры. Однако эти же километры, плотно заполненные беснующимся снегом, глушили сигнал. Точнее искажали его на столько, что шум перекрывал всю речь. А дорогостоящие маяки им не выдают, такое оборудование долго не живет в условиях снежных пустошей и не окупает себя. Потому их разместили в бункерах, где и так есть связь за счет стараний колоний. Они даже как-то решили проблему с нагревом. Раньше кабели растапливали льды, в которых пролегали линии, провисали и рвались под собственным весом.
Вновь посмотрев на показатели костюма – греющий элемент в норме, питание в норме, он еще долго бы смог ходить по пустошам. Радовало, что ему не нужно этого делать, они почти пришли. Об этом ему сказал очередной маячок. Они были расставлены сеткой, по центру – зеленые, далее желтые и красные. В пустошах стояли и синие маяки, на которых можно получить направление к ближайшей тропе. Этот де маяк был желтым. Но из тех, который недавно подняли над снегом, а такое делают только обходные группы.
Как показала практика самой колонии – в месяц уровень снега поднимается от полутора метров. Благо в «спокойный сезон» ветер сносит часть снега к теплому кольцу. Там снег растает и выпадет дождями. Пар поднимется вверх и пойдет в холодный регион, уводимый ветром. Все же, чего только не наслушаешься, сопровождая группы ученых от бункера к бункеру.
Будучи проводником, Васовский Степан был из «старожилов», видел, как основывали дополнительные бункеры, выводил застрявших водителей вездеходов, спасал особо удачно залетевших слишком удачно. В общем, имел представление о том, как перемещаться в пустошах, а потому был тем, кто знал, как пройти в самые глубины. Множество раз он вытаскивал группы с новенькими проводниками. Знал, как добраться до каждого бункера и убежища. В конце концов он разработал концепцию маячков так, чтобы по ним можно было ориентироваться.
И вот они вернулись с очередного перехода. Персонал основного бункера, что между собой именовали ульем, ведь там работало тысяч пять человек, должен был лично проверить один из бункеров снабжения. Пришли туда, перекладывали бумажки, что-то выясняли с руководством. А Васовский, после проверки снаряжения и добора необходимого, просто ждал. Отдыхал, тренировался, проверял кары в бункере. Даже добавил себе заметки и освежил некоторые пробелы в их данных.
Теперь же он наконец может возрадоваться, ведь прекратится нытье младшего лаборанта о том, что показатели у него падают. Все же их костюмов хватит и для больших переходов, и это было отлично известно всем. Но этот из всей пятерки злил больше всего. Даже не смотря на ругань ученых между собой, постоянные споры на совершенно непонятные для него темы. Он научился от этого отстраняться. Но этот малый выпил всю его кровь, превратившись в мальчика, который кричал «волки».