Сталин и бомба. Советский Союз и атомная энергия. 1939-1956
Шрифт:
Советский Союз начал оказывать давление на Турцию летом 1945 г., передвинув свои войска в Румынии и Болгарии поближе к турецкой границе {848} . [204] В Потсдаме западные союзники отказались поддержать советские требования, хотя и признали, что Конвенция Монтре нуждается в пересмотре. В 1945 г. Советский Союз продолжил кампанию давления на Турцию. Трумэн в письме, написанном в январе 1946 г., в котором он ругал Бирнса, также выражал опасение, что Советский Союз намерен вторгнуться в Турцию и захватить проливы {849} . 7 августа 1946 г. Советский Союз официально потребовал участия в защите Дарданелл и утверждал, что черноморские державы сами должны определить новый
204
Контроль за проливами был целью международной политики царизма.
Много лет спустя Молотов описал попытку достигнуть объединенного советско-турецкого контроля над проливами как ошибку. «Давай, нажимай!» — сказал тогда Сталин Молотову. Когда Молотов ответил, что они не получат права на совместный контроль, Сталин пояснил свою позицию: «В порядке совместного владения»{851}. «Хорошо, что вовремя отступили, — прокомментировал Молотов, — а то бы это привело к совместной против нас агрессии»{852}.
Атомная бомба не могла оказать влияния на выбор линии в послевоенной внешней политике. Окончательный выбор — следовать реалистическому, а не революционному или «либеральному» курсу в международной политике — был сделан Сталиным до окончания войны и, следовательно, прежде, чем атомная бомба вошла в сталинские стратегические расчеты{853}. Бомба не привела к переоценке линии международной политики. Сталин и Молотов рассматривали значение бомбы сквозь призму ее влияния на баланс сил и на послевоенное устройство. Тактика, которую они разработали с учетом факта существования бомбы, заключалась в демонстрации неустрашимости Советского Союза. Эта тактика привела, однако, к более быстрому краху сотрудничества, чем Сталин мог предвидеть накануне августа 1945 г. В этом смысле бомба внесла свой вклад в развал коалиции союзников и положина начало холодной войне.
В сентябре 1946 г. Николай Новиков, ставший уже послом в Вашингтоне, написал меморандум, который дает представление о советской точке зрения на роль атомной бомбы во внешней политике США{854}. Молотов инструктировал Новикова, что писать; в результате, как пишет Новиков, получился «доклад, который он мог лишь условно считать своим»{855}. Соединенные Штаты, писал Новиков, вышли из войны более мощными, чем прежде, и теперь намеревались главенствовать в мире. Два основных империалистических соперника, Германия и Япония, потерпели поражение, а Британская империя стояла перед лицом огромных экономических и политических трудностей. Советский Союз стал главной преградой американской экспансии. Советский Союз, со своей стороны, теперь занимал более прочное международное положение, чем перед войной. Советские войска в Германии и в других бывших вражеских государствах были гарантией того, «что эти страны не будут использованы снова для нападения на СССР»{856}. Советский Союз имел большой вес в международных делах, особенно в Европе, и его растущее политическое влияние в Восточной и Юго-восточной Европе неизбежно рассматривалось американскими империалистами как препятствие в проведении политики экспансии.
Трумэн — «слабый политик с умеренно консервативными взглядами»{857} — отвернулся от поисков сотрудничества с военными союзниками. Он еще не ответил на призыв Черчилля в Фултоне к англо-американскому военному союзу, хотя явно симпатизировал этой идее и поддерживал тесные военные связи с Англией. Тем не менее, заключает Новиков, нынешние отношения Соединенных Штатов с Англией не могут продолжаться долго, так как между ними существуют острые противоречия. Наиболее вероятным фокусом соперничества будет Средний Восток, где существующие соглашения между Соединенными Штатами и Англией могут расклеиться.
Соединенные Штаты пытаются навязать свою волю Советскому Союзу и ограничить или устранить его влияние на соседние
Спекуляции на угрозе войны очень распространены в Соединенных Штатах, писал Новиков. На публичных собраниях и в прессе реакционеры говорят о войне против Советского Союза и даже призывают к такой войне «с угрозой применения атомной бомбы»{858}. Эта кампания имеет целью оказать давление на Советский Союз и принудить его к дальнейшим уступкам, а также создать атмосферу военного психоза внутри самой страны, чтобы правительство могло поддерживать высокий уровень военных приготовлений. По утверждению Новикова, эти действия преследуют далеко идущие цели. Они должны создать условия, в которых Соединенные Штаты смогли бы выиграть новую войну, на что и рассчитывали воинствующие круги американского империализма. Никто, конечно, не может сейчас определить, когда война начнется. Но Соединенные Штаты укрепляют свои вооруженные силы, готовясь к войне с Советским Союзом, главным препятствием на пути Америки к мировому господству. Новиков не считал войну неминуемой и делал вывод, что непосредственная цель американской военщины, имеющей атомную бомбу, в том, чтобы заставить Советский Союз принять американский план послевоенного мира.
В основе новиковского меморандума лежал ленинский анализ империализма. Автор меморандума считал, что Соединенные Штаты стремятся к мировому господству. Поскольку Германия и Япония ослаблены в результате поражения, а Британская империя находится в упадке, Советский Союз является главным препятствием для экспансии американского империализма. Неизбежно поэтому, что Соединенные Штаты будут оказывать давление на Советский Союз, с тем чтобы ослабить его. Но Новиков надеялся, что здесь-то и проявятся межимпериалистические противоречия и в результате англо-американский альянс лопнет.
Новиков еще не рассматривал атомную бомбу как важный фактор, который мог бы привести к изменению международных отношений, также он не считал ее доминирующим элементом в балансе сил. Скорее всего, он видел в ней, как и многие комментаторы, политический инструмент, который Соединенные Штаты используют, чтобы склонить Советский Союз к уступкам{859}. Сталин говорил то же самое 17 сентября 1946 г. в одном из своих самых важных заявлений по поводу атомной бомбы. Не существует опасности «новой войны», сказал он. Он не думает, что Англия и Соединенные Штаты пытаются создать «капиталистическое окружение» Советского Союза, и он сомневается, что они смогут сделать это, даже если они этого хотят{860}. «Атомные бомбы предназначены для устрашения слабонервных, но они не могут решать судьбы войны, так как для этого совершенно недостаточно атомных бомб, — сказал он, отвечая на вопрос Александра Верта. — Конечно, монопольное владение секретом создания атомной бомбы представляет собой угрозу, но против этого существуют по крайней мере две причины не поддаваться страху: а) монопольное владение атомной бомбой не может продолжаться долго; б) применение атомной бомбы будет запрещено»{861}.
Так как перспективы на запрещение применения бомбы не были надежными, Сталин указывал, что Советский Союз намерен вскоре покончить с американской атомной монополией. Его слова о слабых нервах должны были означать, что у Советского Союза нервы не слабые и что его не запугать.
Глава девятая.
Атомная промышленность
I
Для создания бомбы нужно иметь атомную промышленность. Это невероятно трудная задача для страны, так сильно пострадавшей в войне. Но Сталин хотел иметь бомбу как можно скорее и был готов не постоять за ценой. Создание атомной бомбы оказалось задачей, к решению которой сталинская командная экономика подходила наилучшим образом. Этот проект напоминал крупнейшие строительные проекты 1930-х гг. — город стали Магнитогорск или Днепрострой, знаменитую плотину на Днепре. Это было героическое предприятие, на которое нужно было мобилизовать ресурсы всей страны, включая лучших ученых и руководителей производства, а также заключенных ГУЛАГа. Проект стал своеобразной комбинацией лучшего и худшего в советском обществе — полных энтузиазма ученых и инженеров, получивших образование при советской власти, и заключенных, живших в нечеловеческих условиях лагерей.