Сталин и достижения СССР

Мартиросян Арсен Беникович

Что касается этой неодолимой силы логики тех событий, то, очевидно, было бы вполне уместно процитировать мнение ярого монархиста Василия Витальевича Шульгина. В своей книге "1920 год" он указывал, что "сила событий сильнее самой сильной воли, Ленин предполагает, а объективные условия, созданные Богом, как территория и душевный склад народа, располагают"! Раскрывая свое видение "объективных условий, которые располагают", Шульгин сознательно акцентировал внимание на следующем: "Большевики:

1. Восстанавливают военное могущество России.

2. Восстанавливают границы Российской державы до ее естественных пределов.

3. Подготавливают пришествие самодержца всероссийского", так как "взяли принцип единоличной власти".

Но самое поразительное далее. Продолжая свой анализ, Шульгин отметил: "На этих господах (то есть на Ленине и Троцком. — A.M.) висят несбрасываемые гири, их багаж, их вериги — социализм, они не смогут отказаться от социализма, они ведь при помощи социализма перевернули старое и схватили власть. Они должны нести этот мешок на спине до конца, и он их раздавит. И тогда придет Некто, кто возьмет от них их «декретность»,

их решимость — принимать на свою ответственность, принимать невероятные решения… Но он не возьмет от них их мешка. Он будет истинно красным по волевой силе и истинной белым по задачам, им преследуемым. Он будет большевик по энергии и националист по убеждениям"! Шульгин явно подразумевал, что это будет именно "русский националист" — в смысле ярый сторонник идеи Великой России именно же как Великой Державы! Причем Шульгин явно сознательно не учитывал ставший крайне модным в то время этнический фактор, подчеркнув при этом, что кто сидит в Москве — безразлично! Не случайно, что без обиняков и оговорок Шульгин прямо указал также и на то, что "под оболочкой советской власти совершаются стихийные процессы огромной важности, ничего общего с ней не имеющие".

В наибольшей степени таким "объективным условиям, которые располагают", отвечал именно Сталин, потому как сознательно придерживался той политики, суть которой столь красочно описал Шульгин. Именно поэтому-то Сталин очень органично, потому как действительно сознательно, интегрировался в эту "силу событий", был востребован и соответственно интегрирован той же "силой событий", как ее органически неотъемлемый компонент. Прежде всего, в силу того, что уже тогда он был очень сильным политиком и государственным деятелем. Но тем самым он до бескрайности увеличил свою политическую силу. Вот почему в свое время Сталин откровенно и отринул, скорее, даже попросту похерил и ле-нинско-троцкистский курс на "мировую революцию", и НЭП, но провозгласил курс на строительство социализма в отдельно взятой стране. Это было единственным, что на тот момент в точности соответствовало как сущности России, так и ее коренным интересам после октябрьского катаклизма. Остается только добавить, что суть той неодолимой силы, суть тех "объективных условий, которые располагают", в том и состояла, что вопреки всем намерениям и действиям Ленина, Троцкого и их эмигрантских шаек верх взяла исконная сущность и базовая ценность России — БЕЗОПАСНОСТЬ! Вот ее-то Сталин и исповедовал едва ли не в прямом смысле неистово! Потому и победил во всем и всех! Но потому-то на него и нападают даже спустя более полувека после его убийства! Потому что он стал органически неотъемлемой составной частью сущности и базовой ценности России — БЕЗОПАСНОСТИ! Одно его имя — Сталин — уже означало и, Слава Богу, поныне же означает — БЕЗОПАСНОСТЬ! Вот почему его и охаивают неистово!

Второй же сценарий был прописан как в упоминавшемся плане, так и, к тому же более четко, в… Версальском «мирном» договоре, который даже главные его творцы обозвали не миром, а перемирием всего на 20 лет. [23] Так что колесо-то изобретать «бесу» не пришлось— он просто открыто сообщил на Запад, что настало время начать подготовку к новой войне с Россией, потому как на нее-то, Россию, «бесу» и впрямь было сколь абсолютно наплевать, столь же абсолютно и начхать. Тем более что от русской революции действительно стало все крепче пахнуть мужицким, сермяжным духом. А для «бесов» это хуже смерти. Как агент стратегического влияния Запада, прежде всего американского капитала, он знал, в частности, что, невзирая на то, что организатором Второй мировой войны во втором ее сценарии вновь должна была стать мерзкая "повивальная бабка" всех антироссийских войн и заговоров на протяжении последних столетий — проклятая Великобритания, — итогами второй всемирной бойни должна воспользоваться именно Америка, то есть США. Уже упоминавшаяся выше глобальная перегруппировка сил в мире в результате второй мировой бойни была запланирована именно США. Вот почему «бес» и добивался того, что его фальшивка стала известна в Америке и Европе — именно в такой очередности. Ну а явно рехнувшаяся к концу жизни супружница «беса» вдрызг проговорилась, вогнав тем самым превосходный "осиновый кол" в и так недобрую память о своем муженьке — преступнике международного уровня! Так что нельзя не воздать ей должное — уж так пригвоздила «беса» к позорному столбу Истории, что никакими клещами не отдерешь…

23

Автором этого выражения является французский маршал Ф. Фош.

В том, что «сморозил» Лев Давидович, действительно все было логично — без дураков, логично. Кроме одного. «Бес» оказался не в состоянии понять одну простую вещь — в новой мировой войне его «номер» был даже не «шестнадцатый», а "сто шестнадцатый", если вообще был бы. На кой черт он был нужен той же Америке и вообще англосаксам со своей "священной целью западной пролетарской революции", которой он намеревался взорвать "культурный западный капитализм"?!

Именно потому, что всенепременно должна была состояться следующая война, да еще и с указанными в ы ш е итогами, Запад, прежде всего Атлантический центр силы, особенно не устраивал генеральный лозунг вдохновлявшейся Троцким антисталинской оппозиции в СССР "Назад — к Ленину!", он же — "Завещание Ленина — в жизнь!".

Никакого парадокса тут нет. Загадки тем более. Соглашаясь с одной частью стратегических целей заговора Троцкого, в том числе и его военной составляющей, Запад физически не мог согласиться с другой их частью. Да, сердцу Запада было мило наглое и циничное стремление Троцкого к захвату власти в целях разрушения и уничтожения России. Да, Западу чрезвычайно импонировало стремление "беса мировой революции" свергнуть и ликвидировать не только самого Сталина, но и его курс на строительство социализма, полную демократизацию внутриполитической жизни в СССР и проведение внутренней и внешней политики СССР только исходя из его коренных национальных интересов. Но Запад не устраивал сам Троцкий, причем именно

же как "бес мировой революции". Его неиссякаемый крайний радикализм в вопросе о так называемой мировой революции и роли России в ней как "вязанки хвороста" для костра на Западе откровенно пугал и мешал Западу. Естественно, что в такой позиции Запада не было даже тени намека на какое-либо русофильство и уж тем более со-ветофильство. Просто как истинный "бес мировой революции" он действительно стал мешать Западу в достижении его новых «старых» глобальных целей. Запад же один раз уже изрядно обжегся на игре с "гением мирового пролетариата" — В.И. Лениным, — и потому вовсе не собирался второй раз наступать на те же грабли. Как увидим из дальнейшего анализа, те же Штаты списали его со счетов уже в конце 1920-х гг., хотя и позволяли ему активничать, играя на нервах Сталина. Но это была уже "лебединая песня" пресловутого «беса» — бегать ему оставалось совсем немного.

На Западе, естественно, все прекрасно услышали и поняли как надо. И едва только в конце января 1925 г. фальшивка Истмэна/Троцкого/ Крупской вышла из печати, так тут же последовала и соответствующая реакция и главного «смотрящего» за организацией второй по счету в XX столетии Второй мировой войны — Лондона. 20 февраля 1925 г. под грифом секретно появился печально знаменитый меморандум министра иностранных дел Великобритании Остина Чемберлена, имевший название "Британская политика в отношении европейской ситуации".

Именно с этого меморандума и началось непосредственное движение к пресловутым Локарнским соглашениям 1925 г. — к этому "Мюнхену-1", потому что именно тогда на свободу был выпущен "дух войны", сиречь «дух» Второй мировой войны. [24] Как и накануне Первой мировой войной, еще в проекте Локарнские соглашения создавали видимость безопасности западных границ Германии — в тот момент буржуазно-демократической Веймарской республики, — но полностью оставляли нерешенным вопрос о ее восточных границах. Точно так же впоследствии будет проделано и во время "Мюнхена-2" образца 1938 г. Именно это обстоятельство и открывало дорогу войне Германии за пересмотр ее восточных границ, которые преднамеренно и злоумышленно были оскоплены еще Версальским «мирным» договором.

24

С подачи советской разведки меморандум был опубликован в 1925 г. сначала в американской газете "Chicago Tribune", затем — британской "Manchester Guardian". Опираясь на эти публикации, в британском парламенте был инспирирован депутатский запрос, в ответе на который британское правительство вынуждено было признать его аутентичность.

В части, касающейся России, в меморандуме говорилось: "Россия. Европа теперь разделена на три главных элемента, а именно: победители, побежденные и Россия. Русская проблема, которая остается острейшей постоянной опасностью, может быть поставлена только как проблема; невозможно предвидеть, какие последствияг для будущей стабилизации Европы будет иметь развал России. Верно, с одной стороны, что чувство неуверенности, которое испытывает организация новой Западной Европы, в немалой степени вызвано исчезновением России как державы, ответственной перед концертом европейских государств. С другой стороны, русская проблема является для настоящего момента скорее азиатской, чем европейской; [25] завтра Россия может снова решительно фигурировать как фактор в балансе континентальных сил, но сегодня она, как грозовая туча на восточном горизонте Европы — угрожающая, непонятная, но теперь еще и обособленная. Россия не является поэтому фактором стабильности; она предстает в действительности наиболее опасной из всех неожиданностей, неизвестностей и независимо от России, а может быть даже из-за России, должна создаваться "политика безопасности"".

25

Тут Лондон сказал почти правду — в то время его сильно беспокоила коминтерновско-разведывательная возня Москвы в Китае, которой, сугубо по антибританским соображениям, молча благосклонно покровительствовал даже Вашингтон, и особенно завершавшиеся тайные советско-японские зонданжные контакты по нормализации отношений между двумя государствами.

Короче говоря, именно из-за России и должна была создаваться новая "политика безопасности", что в переводе с английского дипломатического языка на нормальный человеческий язык означает — "дух войны" должен быть выпущен именно же против России! Но чем же СССР мог тогда угрожать тому же Западу, в том числе и Великобритании, если у него и армии-то в тот момент нормальной не было?! К моменту написания этого пассажа она была сокращена в 10 раз и составляла всего 500 с лишним тыс. человек. Не говоря уже об официальном отказе от курса на мировую революцию. А только тем, что революция и впрямь пошла не запланированным Западом путем! Ведь в конечном-то итоге ничего, кроме одномоментного финансово-экономического грабежа России, не получилось! Ни по "плану Марбурга", ни по "плану Уэллса—Рассела"! Получилось совсем иное, что многие десятилетия спустя патриарх "изящного русофобства" американской дипломатии — Генри Киссинджер назвал следующим образом: "Невзирая на революционную риторику, в конце концов, преобладающей целью советской внешней политики стал вырисовываться национальный интерес…". [26] И черт с ним, с Киссинджером, что этот вывод он завершил традиционным для западника антисоветским выпадом — "… поднятый до уровня социалистической прописной истины". Куда важней им же осуществленная констатация того факта, что уже в начале 1920-х гг. "советская политика сделала окончательный шаг в сторону возврата к более традиционной политике в отношении Запада". [27]

26

Киссинджер Г. Дипломатия. М., 1996.

27

С. 232. Там же. С. 233.