Сталин и «русский вопрос» в политической истории Советского Союза. 1931–1953 гг.

Кузнечевский Владимир Дмитриевич

Вот уж этого Сталин стерпеть не мог никак.

Летом 2013 года в беседах со мной Лев Александрович Вознесенский, сын расстрелянного в октябре 1950

года министра образования РСФСР Александра Алексеевича Вознесенского, рассказывал, что в 1949 году Сталин, прочитав «Генеральный план развития СССР до 1965 года», много времени провел в беседах с Николаем Алексеевичем Вознесенским (вызывая его в кремлевский кабинет и в длительных пеших прогулках на Ближней даче). Николай Алексеевич в это время (за несколько месяцев перед арестом) много и упорно работал над своим главным, как он говорил, трудом – 850-страничной «Политической экономией коммунизма» и охотно делился со Сталиным своими мыслями по поводу этой работы.

При аресте Вознесенского в 1949 году рукопись главного труда Вознесенского была арестована и, как говорят, уничтожена. А Сталин в своих «Экономических проблемах» опубликовал две страницы под заголовком «Международное значение марксистского учебника политической экономии», подчеркнув: «Нам нужен учебник в 500, максимум в 600 страниц, – не больше», который должен стать «настольной книгой по марксистской политической экономии, – хороший подарок молодым коммунистам всех стран». По-видимому, эта главка стала единственным последствием тех долгих пеших бесед.

Сейчас можно высказать предположение, что, похоже, именно в ходе этих бесед у Сталина родился замысел его брошюры «Экономические проблемы социализма в СССР». Как и то, что весь текст этого сталинского труда был полемикой с проектом Программы ВКП(б), созданной Ждановым и Вознесенским, и с идеями, заложенными в Генеральном плане развития.

Конец ознакомительного фрагмента.