Сталин
Шрифт:
Сталин осушил свой фужер, все в зале сделали то же самое. Воцарилась тишина» 401.
Конечно, Сталин ответил непонятливому генералу, но по сути в этом ответе выразилась его главная мысль, почему-то не нашедшая места в сорокаминутном выступлении со сцены. Это раскрывает колебания нашего героя.
Тревога переполняет его, донесения разведки уже вопиют, а тут генерал Сивков со своей «миролюбивой политикой» сглаживает эффект от его не до конца откровенной речи, — и Сталин взрывается.
Да, теперь он их предупредил.
Однако через несколько дней последовало ужасное известие: 10 мая заместитель Гитлера по партии Р. Гесс перелетел в Англию и ведет там переговоры. О чем?
В недавно рассекреченных документах Комитета госбезопасности СССР есть свидетельства, объясняющие состояние кремлевского руководства. Разведка сообщала, что США и Великобритания окажут помощь СССР только в случае неспровоцированной агрессии Германии. Но если же Советский Союз нанесет превентивный удар, что тогда? Тогда он останется в одиночестве.
Сталин знает, что СССР к войне не готов, но войны избежать не удастся. Вопрос в сроках. Когда?
Восьмого мая ТАСС опровергает слухи о сосредоточении советских войск на западной границе. На самом деле войска сосредоточивались.
Девятого мая СССР разрывает дипломатические отношения с эмигрантскими правительствами оккупированных немцами Бельгии, Норвегии, Югославии.
Двенадцатого мая признается прогерманское правительство в Ираке, пришедшее к власти в результате антибританского восстания под руководством германской агентуры.
Какая тут «наступательная война», за которую он предложил тост?
Словно в ответ на этот вопрос Генеральный штаб представил 15 мая «Соображения по плану стратегического развертывания Вооруженных сил Советского Союза». Документ был написан от руки начальником оперативного управления А. М. Василевским и не подписан ни Тимошенко, ни Жуковым. Предлагалось нанести превентивный удар по германским войскам в направлении Польши.
Эти «Соображения…» были прочитаны Сталиным и остались без последствий.
Когда Тимошенко напомнил его недавнее выступление перед выпускниками военных академий, Сталин объяснил: это делалось для поднятия духа офицеров. Он запретил объявлять всеобщую мобилизацию и приводить пограничные округа в боевую готовность. Запретил «дразнить» немцев, не то «головы полетят».
Однако в приграничные округа Генштаб направил директивы, которые впоследствии оказали важнейшее влияние на весь ход военной кампании 1941 года. Предусматривалась вероятность отступления вглубь страны, а также на случай вынужденного отхода — подготовка к эвакуации промышленных предприятий, государственных учреждений, складов и т. д. Определялись три рубежа обороны: фронтовой — по границе, стратегический — по линии Западная Двина, Днепр (Нарва, Сольцы, Великие Луки, Конотоп), государственный (Осташков, Сычевка, Ельня, Почеп, Рославль, Трубчевск). На основании директив Генштаба округа должны были в кратчайший срок с 20 по 30 мая представить на утверждение оперативные планы обороны. Фактически это было началом скрытой мобилизации. В мае–июне из тыловых округов, Северо-Кавказского, Приволжского и Уральского, на стратегический рубеж обороны перебазировали несколько армий и корпусов. Всего на западном направлении было 170 дивизий, 57 из них прикрывали границу. Заглядывая вперед, в первые месяцы войны, надо сказать, что 28 дивизий не вышли из окружений, 70 дивизий понесли тяжелые потери, но более 70 кадровых дивизий вместе с вновь собранными (всего более 200 дивизий) сорвали решающий этап плана «Барбаросса» — «воспрепятствовать своевременному отходу боеспособных сил противника и уничтожить их западнее линии Днепр — Двина».
Четырнадцатого мая в «Известиях» появилось сообщение ТАСС, целью которого было выяснение намерений
В нем говорилось: Германия «неуклонно соблюдает условия советско-германского пакта», слухи о ее предстоящем нападении беспочвенны; СССР не готовится к войне с Германией, летние сборы и маневры РККА — это рутинное обучение войск.
Но напрасно Кремль ожидал ответа на свой зондаж. Берлин будто ничего не заметил. Тогда посол Деканозов 18 июня встретился со статс-секретарем германского МИДа Вайцзеккером, чтобы узнать реакцию. И — никакой реакции!
Похоже, неопределенность рассеивалась. Могучая, боеспособная, но не вполне подготовленная Красная армия должна была принять страшный удар.
Но как быть с личным письмом Гитлера, которое он направил Сталину 14 мая? Оно беспрецедентно: «Я пишу это письмо в момент, когда я окончательно пришел к выводу, что невозможно достичь долговременного мира в Европе — не только для нас, но и для будущих поколений без окончательного крушения Англии и разрушения ее как государства. Как вы хорошо знаете, я уже давно принял решение осуществить ряд военных мер с целью достичь этой цели. Чем ближе час решающей битвы, тем значительнее число стоящих передо мной проблем. Для массы германского народа ни одна война не является популярной, а особенно война против Англии, потому что германский народ считает англичан братским народом, а войну между нами — трагическим событием. Не скрою от Вас, что я думал подобным же образом и несколько раз предлагал Англии условия мира. Однако оскорбительные ответы на мои предложения и расширяющаяся экспансия англичан в области военных операций — с явным желанием втянуть весь мир в войну, убедили меня в том, что нет пути выхода из этой ситуации, кроме вторжения на Британские острова.
Английская разведка самым хитрым образом начала использовать концепцию „братоубийственной войны“ для своих целей, используя ее в своей пропаганде — и не без успеха. Оппозиция моему решению стала расти во многих элементах германского общества, включая представителей высокопоставленных кругов. Вы наверняка знаете, что один из моих заместителей, герр Гесс, в припадке безумия вылетел в Лондон, чтобы пробудить в англичанах чувство единства. По моей информации, подобные настроения разделяют несколько генералов моей армии, особенно те, у которых в Англии имеются родственники.
Эти обстоятельства требуют особых мер. Чтобы организовать войска вдали от английских глаз и в связи с недавними операциями на Балканах, значительное число моих войск, около 80 дивизий, расположены у границ Советского Союза. Возможно, это порождает слухи о возможности военного конфликта между нами.
Хочу заверить Вас — и даю слово чести, что это неправда…
В этой ситуации невозможно исключить случайные эпизоды военных столкновений. Ввиду значительной концентрации войск, эти эпизоды могут достичь значительных размеров, делая трудным определение, кто начал первым.
Я хочу быть с Вами абсолютно честным. Я боюсь, что некоторые из моих генералов могут сознательно начать конфликт, чтобы спасти Англию от ее грядущей судьбы и разрушить мои планы. Речь идет о времени более месяца. Начиная, примерно, с 15–20 июня я планирую начать массовый перевод войск от Ваших границ на Запад. В соответствии с этим я убедительно прошу Вас, насколько возможно, не поддаваться провокациям, которые могут стать делом рук тех из моих генералов, которые забыли о своем долге. И, само собой, не придавать им особого значения. Стало почти невозможно избежать провокации моих генералов. Я прошу о сдержанности, не отвечать на провокации и связываться со мной немедленно по известным Вам каналам. Только таким образом мы можем достичь общих целей, которые, как я полагаю, согласованы…