Сталин
Шрифт:
Ожидаю встречи в июле. Искренне Ваш,
Адольф Гитлер» 402.
Можно только догадываться о том, что испытывал Сталин, прочитав письмо. Он знал, что согласно всем установкам германских военных и политическим заветам Бисмарка немцы не могут рисковать воевать на два фронта. Пока Англия не будет повержена, Гитлер не повернет войска на Восток. Это подтверждают и донесения разведки. Но если Берлин и Лондон сговорятся? Полет Гесса может быть началом такого сговора. А Советский Союз все еще не готов к войне! Поэтому Сталин при всей его недоверчивости должен был лелеять надежду на честность фюрера. Да, это германские
И склонившись в сторону своей надежды, Сталин тем не менее предпринял несколько серьезных шагов, которые, как стало ясно потом, сорвали германскую стратегию молниеносной войны.
Впоследствии Жуков признался, что в случае развертывания на границе второго эшелона обороны наши войска были бы разбиты, «а Ленинград и Москва пали в 1941 году».
За три дня до начала войны Политбюро приняло решение о создании второго стратегического эшелона («второй линии») вдоль Днепра, что свидетельствовало об изменении прежней установки на войну «малой кровью, на вражеской территории».
Сталин делал все, что считал возможным, для укрепления позиций в неизбежном столкновении с сильнейшей армией мира. Были преобразованы Прибалтийский, Белорусский и Юго-Западный округа во фронты Северо-Западный, Западный, Юго-Западный и, кроме того, был создан Южный фронт.
С одной стороны, он убеждал всех, что никакой войны не будет, а с другой — изо всех сил строил оборону Конечно, обе линии конкурировали друг с другом и лишали военное руководство уверенности в себе. Но повторимся, у Сталина не было других решений, он не мог верить ни англичанам, ни немцам, играющим свои геополитические партии, ни своим генералам, которые вопреки логике заявляли, что «в смысле стратегического творчества опыт войны в Европе, пожалуй, не дает ничего нового». (Это слова наркома обороны С. Тимошенко на совещании высшего командования РККА 21–30 декабря 1940 года.)
Говоря о невиновности Сталина, надо иметь в виду его ответственность как полновластного диктатора, создавшего именно эту систему управления государством. Как сочетать эти вещи?
Необоснованные репрессии, кадровая неразбериха, нежелание признать реальность в сроке нападения, опоздание в перестроении первого эшелона обороны — никуда этого не денешь.
Его невиновность-виновность и его триумфальная победительность органично связаны с его жесткой и нередко ошибочной практикой. Это и есть формула Сталина. Его ответственность была тотальной, поглощала ошибочные решения и установки всех военных, разведчиков, дипломатов, соратников.
Хотя маршал Жуков, маршал Василевский, адмирал Н. Г. Кузнецов потом свидетельствовали, что были «крупные ошибки со стороны военных», это ничего не меняет в трагедии 22 июня.
Двадцать первого июня вечером на заседании у Сталина, где присутствовали Молотов, Вознесенский, Маленков, Берия, Ворошилов, Тимошенко и заместитель начальника Главного управления политпропаганды РККА Ф. Ф. Кузнецов, в обстановке постоянно появляющейся информации об угрожающем положении на границе было принято последнее «мирное» решение: поручено Молотову встретиться с Шуленбургом
После возвращения Молотова было поручено Тимошенко и Жукову отдать приказ о приведении в полную боевую готовность всех частей и соединений приграничных округов (фронтов).
Если суммировать все меры, принятые СССР к 22 июня 1941 года, то мысль о невиновности-виновности Сталина получит убедительное подтверждение.
«Версии просчета Сталина в сроках вероятного нападения Германии на СССР как главной причины наших неудач сопутствует утверждение, что наши войска в 1941 году, до войны, не уступали вермахту в умении воевать, в профессионализме и, если бы их вовремя привели в боевую готовность, они успешно отразили бы нападение агрессоров.
Под боеготовностью при этом понимают только способность войск занять по тревоге рубежи развертывания, упуская главную составляющую боеготовности — умение успешно выполнить боевую задачу по отражению внезапного нападения, которое при таком умении армии и не будет внезапным.
Главным «доказательством» неприведения наших войск в боевую готовность перед агрессией многие считают сам факт их поражений, хотя прямой связи тут нет. Вместо нечетких голословных утверждений, что войска не приводились в боеготовность, пора бы определить конкретный перечень главных мер, которые надо было осуществить для достижения требуемой готовности перед войной. И выявить, какие из них были проведены в жизнь до войны, вовремя; что не было сделано и как это повлияло на исход первых сражений.
В 1935–1941 годах руководством СССР был проведен ряд крупных мер по повышению боеготовности советских Вооруженных Сил:
1) перевод Красной армии в 1935–1939 годах на кадровую основу;
2) введение всеобщей воинской обязанности в 1939 году;
3) создание и развертывание серийного производства нового поколения танков и самолетов в 1939–1941 годах, до войны;
4) стратегическое мобилизационное развертывание Вооруженных Сил в 1939–1941 годах из армии мирного времени в армию военного времени (до войны!), с 98 дивизий до 303 дивизий;
5) создание и сосредоточение на западных границах в 1939–1941 годах армий прикрытия невиданной в истории человечества для мирного времени численности в 186 дивизий, с учетом 16 дивизий второго стратегического эшелона, прибывших в армии прикрытия до войны;
6) подготовка Западного ТВД к войне — аэродромы, укрепрайоны, дороги.
В апреле–июне 1941 года, с нарастанием угрозы войны, были приняты дополнительные срочные меры по повышению боеготовности, включавшие:
призыв в апреле–мае 793 тысяч резервистов для пополнения войск западных военных округов почти до штатов военного времени;
директива начальника Генштаба от 14 апреля о срочном приведении в боеготовность всех долговременных огневых сооружений, укрепленных районов с установкой в них оружия полевых войск при отсутствии табельного;
скрытая переброска с 13 мая из внутренних округов войск второго стратегического эшелона в западные округа с приведением их при этом в боеготовность — 7 армий 66 дивизий (16, 19, 20, 22, 24 и 28-я армии, 41-й стрелковый, 21-й и 23-й механизированные корпуса);
приведение в боеготовность 63 дивизий резервов западных округов и выдвижение их ночными маршами, скрытно, с 12 июня в состав армий прикрытия этих округов (Директива НКО от 12.06.41);