Сталинские соколы. Возмездие с небес
Шрифт:
Отдавшись на откуп банкирам-евреям, потомки наполеоновских солдат превратились в изнеженную привередливую нацию «поедателей трюфелей под шампанское». Действительно, под канкан не хочется умирать, даже за родину, наоборот, хочется жить, жить легко и весело. Другое дело – сумрачный гений Вагнера или трагизм Бетховена. Германское государство основали франки, но в наших дальнейших отношениях всегда были сложности. В начале над юной германской девственностью надругался Наполеон, прекратив существование Священной Римской империи, но его переустройство Европы в конечном итоге способствовало нашему объединению в Северогерманский союз, а затем и в новую империю. В 1870 году уже мы надругались над былым величием Франции. Затем, в Версале, французы отыгрались. После чего поверженную Германию, в свое время обильно финансирующую большевиков в России, саму стали раздирать двухлетние социальные смуты, закончившиеся десятилетием
Не успел я освоиться на новом месте, как в доказательство скорой войны на востоке нашу группу, со времени польской компании обеспечивающую превосходство Германии в воздухе над Европой, перевели в Бреслау на аэродром Гандау, где мы начали спешное перевооружение с «Эмилей» на «Фридрихи» – только с весны начавшие поступать в боевые части.
Судя по всему, скоро «запахнет пеклом», группу для использования в тылу на новейшие самолеты не перевооружают. Бф-109Ф был лучшей модификацией истребителя Мессершмитта, со значительной доработкой аэродинамики. Сопротивление крыла было снижено, диаметр винта, оборудованного автоматом скорости, уменьшен на пятнадцать сантиметров. Правда, шаг мог регулироваться и вручную, как на модификации «Е», на котором к тому времени я уже имел сто сорок пять часов учебного налета. Кроме крыла и винта, аэродинамические улучшения получили руль направления, стабилизатор и система шасси, а главное, две крыльевые пушки, ухудшающие маневренность, были заменены одной, стреляющей через вал винта с лучшим темпом стрельбы и начальной скоростью снаряда. Ввиду схожести модификаций «Е» и «Ф» наше переобучение шло ускоренными темпами, но даже за неполных девять дней, выделенных на освоение машины я убедился, что новый Мессершмитт – это лучший истребитель в мире, правда, боевого опыта я еще не имел.
Восемнадцатого июня уже на новеньких «Фридрихах» нашу I группу во главе с гауптманом Гансом фон Ханом с соблюдением всех мер безопасности внезапно и скрытно перебросили дальше на восток в южную Польшу под Замосць на аэродром Дуб северо-западнее и менее чем в ста километрах от занятого русскими Лемберга. Сомнений нет, мы готовимся к вторжению в Индию и Египет через русский Кавказ. А что, русские нас пропустят добровольно, у нас же с ними договор? А может, мы вторгнемся в Россию? Секретность и скорость нашего перебазирования вызывала разные толкования в среде личного состава, никто не мог объяснить толком, что происходит.
Чтобы не сеять слухи, фон Хан собрал группу на совещание. Командир, участник «битвы за Англию» с пятнадцатью победами, был с нами откровенен. Он сообщил, что попытки Геринга и остального генералитета отговорить фюрера от войны на два фронта были безрезультатными. Гитлер опасается приготовлений сталинской России за спиной Германии и желает снять эту опасность, напав первым. В данной ситуации все надежды на успех мы связываем с блицкригом – внезапным ударом и непродолжительной компанией. Со слов Адольфа Гитлера. «Искусство боев в воздухе – истинно германская привилегия. Славяне никогда не смогут им овладеть». При этом высказывании лицо фон Хана изобразило ироническую гримасу, а пижонские усики двадцатисемилетнего командира нервно дернулись.
– Попытаемся достичь невозможного, господа! Будем драть задницу дикому красному медведю. Наша группа включена в состав 4-го Воздушного флота, имеющего в своем составе восемьдесят девять одномоторных истребителей новейших модификаций из всех собранных для нападения на Россию четырехсот сорока боеспособных Бф-109Ф. Война не должна продлиться более шести недель. О дате и времени начала операции по соображениям секретности нас оповестят накануне. Зиг хайль – «Да здравствует победа!» – и удачи всем! Да, еще, вы понимаете, что, раскрывая планы командования несколько раньше времени, я совершаю должностное преступление, за которое запросто попаду под суд, надеюсь, что все сказанное останется
Мы вышли от командира в возбужденном приподнятом настроении. Мой ведущий обер-лейтенант Хельмут Меккель дружески похлопал меня по плечу.
– Кажется, начинается большая «охота на уток», мой друг.
И, действительно, мои ощущения были сродни настроению охотника, готовящегося к интересному сафари. И оно не заставило себя ждать. Субботним вечером нас опять собрали на совещание, о начале боевых действий ближайшей ночью мы поняли еще с утра по соответствующим приготовлениям. Фон Хан перед командирами эскадрилий поставил задачу на первый день операции «Барбаросса» – так в германском духе был назван план войны с Россией. Самые опытные пилоты должны были совершить вылеты еще ночью, меня включили в звено, чьи действия были назначены на утро.
Необходимо выспаться, но возбуждение охотника, вышедшего на тропу зверя, гонит сон.
– Почему мы нападаем на Россию, Хельмут, ведь логичней было бы повергнуть Англию, со Сталиным у нас договор?
– Это, малыш, большая политика – зевая, ответил Меккель. фюрер опасается Сталина больше, чем Черчилля, с русскими у нас не только разная идеология, но и культура, их фюрер, в отличие от западных политиков, непредсказуем, в России царит беззаконие, полиция Сталина бросает в тюрьмы его вчерашних сторонников, включая кадровых военных. Русская армия ослаблена, и война должна получиться. Вот почему фюрер назвал Россию «колоссом на глиняных ногах». Русский народ стонет от власти жидов-большевиков, вот увидишь, как только мы нападем, русские сами сбросят коммунистов. Впрочем, и, на мой взгляд, прежде чем нападать на «иванов», нужно было хотя бы заключить мир на западе. С другой стороны, тучная Бленхеймская Крыса – Черчилль, никогда не станет настоящим союзником Сталина, на это и возлагают свои надежды наши стратеги. Ты ведь не учился в университетах малыш?
Россия – огромная страна с большими расстояниями между пунктами, без дорог, с варварским населением, одурманенным комиссарами-жидами. Наполеон уже пытался использовать блицкриг, а ушел оттуда без армии. Охота не будет легкой, давай спать!
– Я не большой охотник, в отличие от вас – аристократов, это фон Хан или ты, Хельмут, искушен в таких вопросах, – не спалось мне.
– Не забивай себе голову, малыш, просто гони зверя, а вышел на позицию стрельбы – стреляй, оставь стратегические вопросы нашим генералам, пусть они отрабатывают свой хлеб, а мы – свой.
22 июня в 8 часов утра, когда боевые действия шли уже несколько часов, эскадрилью собрали на летном поле прямо перед подготовленными самолетами. Одеты все по-разному. кто-то в летних куртках, кто-то в одних белых форменных рубашках с закатанными рукавами. Большинство в летных черных ботинках, но некоторые надели коричневые тропические – это пилоты, успевшие повоевать на Балканах или в африканской пустыне. Усевшись на теплую землю, участвуем в предполетной подготовке. Вот и мы участвуем в деле. Получаем задание. уничтожить русских военных, замеченных в окрестностях населенного пункта Городок западнее Лемберга. Наше звено из двух пар прикрывает третья пара Мессершмиттов.
Погода превосходная. Ощущение охотника, вышедшего на след крупного зверя, не покидает меня с момента взлета. Немного сосет под ложечкой, но это не страх, это азарт. Набираем две тысячи метров, прикрытие идет за нами еще выше. Над советской территорией нас встречают несколько истребителей противника, вылетевших на перехват. Они идут ниже нас с набором. Это «крысы», как минимум две – короткие и вертлявые русские истребители с двигателем воздушного охлаждения.
Мы разомкнули строй. Один вражеский летчик, развернувшись на пятачке, попытался зайти в хвост моему ведущему. Я был сзади, складывалось впечатление, что русский пилот, увлеченный преследованием, меня не видит. Ситуация идеальная, как в учебном бою. скорость Бф-109 выше скорости И-16, поэтому ведущий, прибавив «газ», не позволял противнику приблизится, а дистанция между моим «Фридрихом» и «крысой» начала сокращаться. Выйдя на среднюю дистанцию стрельбы, я поймал «утку» в прицел и дал залп из пушки и пулеметов. Выстрел был точным, его самолет задымил и отвалил в сторону со снижением. Это был мой первый сбитый русский и это – в первом же боевом вылете! Конечно, условия сложились идеально, и победа не стоила мне больших усилий, но я не дрогнул, показав точную стрельбу. На дороге Лемберг – Городок мы обнаружили небольшую колонну противника. Я даже не оценил. идут они в сторону границы или наоборот – отступают. Мы сделали по два захода, расстреляв колонну из пушек и пулеметов. Как минимум, я уничтожил один небольшой грузовик, загоревшийся после попадания, из него так никто и не выбрался.