Сталкер времени. Либерея
Шрифт:
***
Греческая Принцесса подошла к золотой раке Святой Анны с причудливым орнаментом на стенках и прикоснулась к ней. Неожиданно она почувствовала что-то странное, ей показалось, что у нее за спиной кто-то стоит. София обернулась и увидела ту самую старуху, которая несколько лет назад передала ей карту и перстень с печаткой Императора Константина, они сейчас лежали в ее сумочке на поясе. Принцессу объял ужас, она не могла пошевелиться.
В этот момент старуха, которая за последние годы совсем не изменилась, очень спокойно произнесла:
–
И здесь ее лицо стало стремительно меняться, постепенно исчезли все морщины, и через несколько секунд перед Софией стояла уже не старуха, одетая в черное, а молодая, полная сил женщина в белом платье.
– Я не сомневалась в тебе, – продолжила неизвестная в белом, – я была уверена, что, когда тебе исполнится семнадцать, ты все-таки решишься отправиться в это опасное путешествие. Я буду тебя хранить и оберегать.
– Кто ты? – спросила София.
– Там лежит частица меня, – женщина показала на золотую раку с мощами Святой Анны и неожиданно исчезла.
София вернулась в таверну, но решила ничего не говорить Феофану о встрече в соборе с духом Святой Анны.
Утром Феофан взвалил на плечо их небольшой дорожный сундук, вышел из своей комнаты и спустился на первый этаж, вскоре к нему присоединилась и София. Они вышли на улицу и не торопясь направились в порт. Примерно через час София и Феофан были на корабле, а еще через два часа каракка «Цветок моря» вышла из гавани Генуи и взяла курс в сторону Константинополя.
Средиземное море было спокойно. Плаванье прошло почти без происшествий, если не считать маленького инцидента. На второй день пути к их судну приблизился турецкий военный корабль и хотел было атаковать «Цветок моря». Но, вероятно, турецкий капитан, заметив генуэзский флаг, решил ретироваться. Пока между Генуей и османами поддерживались мирные отношения.
В последний день их морского путешествия София пригласила Феофана в свою каюту и, когда он вошел, заперла дверь на задвижку. Она вытащила из сумочки, всегда висевшей у нее на поясе, перстень Императора Константина и карту, развернула ее, и, указав на ней на Божественный крест, негромко произнесла:
– В этом месте спрятано то, ради чего мы отправились в Константинополь…
***
Начало весны одна тысяча четыреста пятидесятого года. Последний Византийский Император Константин Одиннадцатый сидел в восьмиугольном тронном зале. Мысли о будущем терзали его. Константинополь, последний оплот Империи или вернее все, что осталось от некогда Великой Византии, окружен османами и, судя по их приготовлениям, скоро должен начаться штурм города. «Европейские Владыки не хотят помочь Ромеям, они хотят, чтобы нас уничтожили иноверцы и надругались над нашей верой, верой Христа», – пронеслось в голове Императора.
Константин встал с трона и подошел к окну, и здесь кто-то окликнул его. Император обернулся и увидел старуху, одетую в черное. На лице Константина возникла гримаса удивления, но он моментально собрался и грозно произнес:
– Кто посмел тебя впустить ко мне?
У входа в тронный зал всегда стояли стражники, и без разрешения Императора никто не мог самовольно войти сюда.
– Никто. Я сама вошла, – ответила старуха, – стены для меня не преграда. Сядь, – продолжила она, и повелительным жестом показала на трон.
Император невольно подчинился, подошел к золотому трону, на ступеньках которого стояли изваяния двух золотых львов, и сел.
– Я не буду тебе говорить, кто я, – начала старуха, – скажу одно, меня когда-то звали Анна. В конце мая Константинополь падет, ничто не убережет его, – Константин нервно дернул головой.
Он вспомнил Фотия, человека, служившего в его Императорской библиотеке и таинственно исчезнувшего год тому назад при весьма загадочных обстоятельствах. Он тоже предсказывал ему падение Константинополя.
– Все канет в лету, не останется ничего, только седые камни. Прими грядущее, как должное. Лучше погибнуть в праведной битве, чем под восторженные крики врагов на плахе. Молись Господу, он примет тебя, – продолжала тем временем старуха.
– Анна, зачем ты пришла ко мне? – отрешенно проговорил Император.
– Я пришла, чтобы спасти сокровища Империи. Только не думай, что я имею в виду золото и драгоценные камни, что пока хранятся в подвалах твоего дворца. Я про другие сокровища, про книги, что стоят на дубовых полках Императорской библиотеки, которую начал собирать Император Константин Второй. Спасти всю библиотеку ты не сможешь, она почти полностью сгорит после падения Константинополя. Ты обязан спасти самые ценные, самые главные книги. Я подскажу, какие, пусть завтра твои Хранители мудростей останутся в залах библиотеки после полуночи. Я сделаю так, что от самых ценных книг начнет исходить голубое свечение. Они должны их упаковать в сундуки, обшитые медью. У тебя есть почти сутки, чтобы приготовили оные. А потом необходимо спрятать их в тайном месте в окрестностях Константинополя.
Старуха подошла к Императору, показала на большой золотой перстень с печаткой в форме герба Византийской Империи, надетый на правую руку Константина, и властно произнесла:
– Сними, – Император безропотно подчинился, снял золотой перстень и протянул его старухе, она взяла его, но сразу отпустила, перстень повис в воздухе. – Прикажи своим искусным мастерам, чтобы они сделали механизм, который этим золотым кольцом, как ключом, открывал бы секретную дверь тайника, за которой будут спрятаны священные книги. Пройдет два десятка лет, и у тайника появится девушка, она, рискуя своей жизнью, заберет их, увезет сначала в Рим, а потом в далекую Московию, и станет Великой Княгиней-Царицей этой страны, страны твоей Православной веры. Ты исполнишь то, о чем я тебя прошу?
– Исполню, – твердо ответил Император, встал с трона и перекрестился.
– Благословляю тебя на эти подвиги, – торжественно проговорила старуха, перекрестила Константина и исчезла.
Золотой перстень сразу упал на мраморный пол тронного зала, а рядом с ним в беспамятстве упал и сам Константин.
Император в точности выполнил все, о чем его попросила Святая Анна. На следующий день было готово несколько сундуков, окованных медью. Три искусных мастера уже «колдовали» над хитроумным механизмом, который должен был приводиться в действие золотым перстнем Императора. А Хранители мудростей, отвечавшие за книги в Императорской библиотеке, ближе к полуночи уже были на месте и ждали чуда, в которое никто из них не верил, но они не могли ослушаться воли Константина, поэтому безропотно подчинились.