Шрифт:
Чертог красного Бога.
Глава 1.
Ряска. Холодная, болотная жижа.
Сразу вспомнил сцену из советского фильма “А зори здесь тихие”, как тонула Лиза Бричкина.
Неподдельный ужас для пятилетнего ребенка, и видимо, сейчас все так и случится.
Тина от дружеских объятий перешла к страстным чмоканьям в шею. – Отвали, дорогая, не для тебя цвел! Ну вот, паника началась. Еще бы!
Мысли метались как зерна в кофемолке. И чего мне дома не сиделось? Придурок!
Страх окончательно сковал мое сознание. И все как в том анекдоте:
Пойдешь налево – получишь!
Пойдешь направо – получишь!
Прямо пойдешь – тоже огребешь!
Так вот, решай быстрее, а то прямо здесь получишь!
Так и я: не двинешься – засосет, начнешь ерзать – засосет еще быстрее.
А те, кто могут сейчас протянуть мне ветку, уже бегут сюда. Но вместо этого всадят мне пулю между глаз, ибо других видимых частей тела уже не осталось.
Красиво попал! Влип, твою медь! Меж тем в деревьях уже замаячили пятнистые силуэты.
Поганое, мерзкое чувство отчаянья, жгло мои внутренности теперь уже горячим огнем. Сид! Дружище!
Но думать обо всем этом, уже просто не было времени.
Ну все, браты! Я сделал несколько глубоких вдохов и погрузился…
They burned down the gambling house
It died with an awful sound
Funky and Claude was running in and out
Pulling kids out the ground
When it all was over
We had to find another place
But Swiss time was running out
It seemed that we would lose the race
Smoke on the water
And fire in the sky
Deep purple
В заведении сегодня было особенно людно. Низкие сводчатые потолки, выполненные, толи в стиле каземата, толи готического замка, усиливали эхо общей массы снующих туда-сюда фигур. Я сидел на высоком стуле, упершись локтями в стойку. Это было единственное на данный момент место, куда не доставала вода, щедро выплеснутая из пожарных гидрантов.
– А и хрен бы с ним!
– Откупоривая бутылку рома, подытожил Фил, и тут же всадил в нее гейзер.
– Что думаешь? Меж тем, толпа уличных зевак, собравшаяся поглазеть на “файер шоу” начала расходится по своим делам.
– Всё к лучшему! Наверно… Фил усмехнулся в бороду и продолжил колдовать с бутылками. Несколько пожарных начали потихоньку сматывать рукава, еще один растаскивал багром, еще дымящиеся остатки маленькой сцены. Мысль о произошедшем, вызывала желание кататься по полу и орать. Столько сил, столько лишений.
– Не знаю, страховки едва хватит, чтобы погасить кредит, – А… в курсе, – перебил меня обладатель кожаной жилетки и выставил два шота с подозрительным зельем мне под нос.
– Жизнь полна иронии. С этими словами он щелкнул зажигалкой с длинным хоботком и обе емкости вспыхнули голубым пламенем.
Вся ирония сводилась к тому, что наш, не так давно открытый бар, обещавший стать местом сборища любителей рока и тому подобных ценностей, между шестью и семью часами утра, ярко запылал как коктейль, чьему названию он обязан. Выгорела большая часть помещения, включая не дешевую аудио систему. Не тронутыми остались лишь раздевалка, три четверти барной стойки и чудом уцелевший, новенький “Чоппер”, служивший декорацией при входе. И сейчас две команды пожарных всем своим присутствием констатировали не утешительный для нас с Филом факт – мечте конец! Согласившись с утверждением бородатого коллеги, я чокнулся с висящей напротив фотографией Джима Моррисона и влил в себя горящий напиток. Два стопарика с характерным звуком одновременно дамкнули по дереву, а стоящая рядом пепельница стала немым свидетелем инквизиции над выполнившем свою миссию окурком.
Утро застало меня врасплох. Неведомая бормашина сумасшедшего доктора сверлила мне мозг с отчаяньем злобного пикинеса.
Ззз-ззз-ззз!
Мои глаза поднялись над подушкой как МИ 24 над сопкой. Пятерня "управляемых ракет" понеслась к цели огибая стакан с водой, будильник и всяческую карманную мелочь.
С экрана мобильника на меня пялилась довольная физиономия в синей бейсболке.
– Спишь?! – Ммм. – Слушай, Никитос, такое дело… Помнишь по ящику все трубили про находки из зоны? – Допустим. – А Старчикова? Мы еще у него в общаге собирались?! – Был такой. – Я с ним недавно общался. Сид затараторил так быстро, что я едва успевал улавливать смысл повествования. – Он за периметр навострился ходить. По началу, говорит, страшно, и не нашел ничего, а потом повезло. Короче с общаги он съехал. Понимаешь? – Смутно. Лень, я бы поспал еще чуток, голова болит. – Ник! Харе тупить! Представляешь, если мы найдем хоть одну такую штуку! – И ты предлагаешь туда наведаться, я правильно понимаю? Не ближний свет! В трубке зашипело. – Слышал? – Что это?– Я уже еду! – Слушай, я чего-то не догоняю, раз ты уже едешь, чего ты мне то звонишь? Раньше не судьба была? Обсудили бы хоть. И закрой окно, шум такой!– Раньше, ты б и не поехал, это раз! Два – я тебе вчера звонил, ты не взял. Узнал, что у тебя произошло, и решил узнать как дела. Ну и за одно, предложить… Вдруг?! А то лениво одному. – А чего так резко то? – Да не суть. Загорелось мне. Давай, поехали, развеешься, глядишь, найдем чего, беде твоей поможем! Да, и ты же, любитель всяческих походов. Попробуем. Пара дней и видно будет! Как ты собрался туда попасть? Женька рассказал, где найти местного, он все расскажет, проведет и выведет обратно, как договоримся. Ну что? – Ты сейчас где? – Харьков проезжаю. Встретимся в Дитятках у озера, оно там одно. Если что дальше двинем в село Рудня-Вересня. С собой много не тащи, еды и все остальное в Чернобыле купить можно. На вокзал не ходи, хохол сказал, там патрули шмонают. Сядешь на попутку. Чего молчишь? Вспоминаю, куда рюкзак зашхерил. – Отлично! Давай! А то, роуминг, знаешь ли… Как только трубка замолчала, в комнате повис звон тишины, и создалось впечатление, будто закрыл дверь перед носом цыганки пытающейся заболтать тебя на смерть.
Я лежал на удобной, теплой кровати и пытался представить себя топающего по грунтовой дороге в незнакомом мне месте. Тот репортаж я тоже видел, просто не придал увиденному никакого значения. Проблема подгоревшего бизнеса, конечно, требовала оперативного вмешательства, но впереди был понедельник, да и я давно не давал себе продыху, игнорируя подобные предложения. В конце концов, за пару дней мало что изменится. Да и денег у меня откровенно не было. Заведение работало в минус, как и положено подобному бизнесу на первых порах. Если честно, я был согласен с того самого момента, как услышал голос в трубке. Какое-то странное чувство зудело в моей голове. Странное и одновременно знакомое.
Первый день.
На дальней станции сойду.
Трава по пояс.
Зайду в траву как в море босиком,
И без меня обратный,
Скорый-скорый поезд,
Растает где-то в шуме городском.
Растает где-то в шуме городском.
Пламя. В исполнении Гражданской Обороны.
К вечеру следующего дня, я уже топал по той самой грунтовой дороге и бодро вертел головой по сторонам. Дышать было одно удовольствие. С городом просто ни в какое сравнение. Конец октября радовал теплой погодой. Пахло яблоками и сухой травой. Запах недалекого леса смешивался с дымом костра. Я вдыхал воздух как охотничья собака. Утратившее былую силу осеннее солнце, уже направилось в серую нитку лесополосы. Картину омрачал только рюкзак, который еще километр назад, уже порядком врезался мне в плечи. Хотя, он скорее был не удобным, нежели тяжелым. Двести метров спустя, я таки поддался желанию сделать перекур, скинуть ношу, и заодно, достать карту, так как нужный поворот, все никак не показывался. Позвонить товарищу, означало бросить тень на непокобелимый статус бывалого путешественника. Повертев приобретенный в привокзальном ларьке глянцевый прямоугольник, я выяснил, что достать его надо было гораздо раньше. Еще раз, осмотревшись на местности и погоревав о зря пройденном отрезке, я вновь водрузил свой баул и направился через небольшой луг. Долго идти не пришлось, начинающая желтеть трава сменилась все той же щебенкой, щедро заминированной коровьими лепешками. Последние, судя по всему, лежали здесь уже давно и опасности не представляли. Деревенька, с пестрыми, всяк на свой лад, домами, осталась позади. Я пересек дорогу и направился к деревьям, растущим вокруг озера. Подтверждением приближающегося водоема, стали тучки комаров и мелкой мошки, грустивших до этого в густой траве. А про сетку то я и не подумал! Ни про сетку, ни про репеллент. Точнее подумал и даже приготовил. Лежат, там же где и ботинки. Собираясь выходить, я по привычке обулся в кеды. Приятно удивлюсь, если мой раздолбайский товарищ, догадался взять хотя бы репеллент. Я уже начал представлять нашу встречу с крепкими рукопожатиями, расспросами и обсуждением дальнейшего плана, когда между деревьев начала мелькать бежевая палатка.
Появилось кострище, по обычаю обнесенное парой бревен. Видимо, место пользовалось популярностью у местных. Одновременно я задумался над смыслом одноименной песни Сектора Газа. Да, сейчас только с местной шпаной, не хватало сцепиться. Отодвинув густые ивовые ветви, я подошел к остаткам костра. И! Сказал я громко, но про себя, оглядывая место дислокации. Палатка пустовала. Я как киношный следопыт потрогал золу. Едва ощутимое тепло держалось в самой глубине. Еще подходя к деревьям, я подозревал, что мой гаденький дружок, попытается напугать меня до чертей, выпрыгнув из кустов. Но он не выпрыгнул. С чего бы, они так спешно решили идти к следующей точке, закидоны проводника, или случилось что-то еще? Палатка была явно из недорогих и выглядела далеко не новой, но зачем же ее так оставлять? Вещей внутри не оказалось. Пустая консервная банка с засунутой в нее оберткой от макарон и количество окурков подтверждали утреннее отступление. Я достал телефон и набрал номер. После долгой паузы девушка объявила, что абонент не абонент.