Сталкер
Шрифт:
Мой тренер дает свисток и кричит:
— Молодец, Феникс.
Я встаю с пола, вытирая пот со лба и жму руку противнику. Он намного крупнее меня, и все же мне удалось его победить. Парень усмехается и подмигивает мне:
— Хороший спарринг, Никс.
— Спасибо, ДеЛука.
Это первый раз, когда мне удалось надрать его задницу. Он намного больше и сильнее других, но я думаю, именно поэтому мой тренер хотел, чтобы я с ним сразился. Он давал мне задания, которые не хотел ни для кого другого, например, в упор выстрелить парню в лицо,
Мне было не важно. Не имело никакого значения. И чем больше я дерусь и убиваю, тем меньше чувствую.
Мои эмоции ослабевали с тех пор, как я потерял ее, девушку, которая, как я верил, была моей. Теперь все, о чем я мечтаю, это заставить ее и ее новую семью заплатить.
Я покажу им, что такое настоящая сила. Та, которую нельзя купить. Этого не достичь, не потеряв часть души, и я с удовольствием обменяюсь ею с дьяволом.
Я могу делать все, что захочу, будь то тренировка, драка или убийство. Изо дня в день я ставлю перед собой цель и не оглядываюсь назад. Прошлое позади, вот кто я сейчас: Феникс — парень, которому плевать.
Мой тренер просто хочет увидеть, как далеко я зайду, чтобы выиграть.
Как далеко я зайду ради справедливости.
Точно так же, как однажды, когда он остановился, чтобы поговорить со мной из своей машины после того, как я подрался со своими чертовыми друзьями. В тот день он увидел во мне что-то. Что-то, о чем даже я не знал, что-то, что было внутри меня. До этого момента.
Скажем так, я сделаю почти все, чтобы добиться своего.
Даже убью тех, кто попадает в поле зрения. Не задавая вопросов.
Настоящее время
Внезапно меня окунает и выволакивает из воспоминаний о прошлом и о том, как я убивал людей голыми руками. Отрезанные пальцы мужика передо мной напоминают, каким грязным и хладнокровным ублюдком я стал. Мне действительно плевать на него. Все, о чем я могу думать, это как причинить ему побольше боли.
Вот что стало со мной. После многих лет тренировок и драк, обучения только тому, как убивать, я перестал заботиться о ком-либо в мире.
Кроме нее.
Этой обнаженной женщины, что забилась в угол и дрожит. Когда-то она была девушкой, которую я очень любил... теперь все, что осталось, это ненависть.
И все же ее голос... он зовет меня.
Успокаивает.
Клянусь, я слышу, как она шепчет мое имя, умоляя меня остановиться.
Умоляя вернуться к ней, именно таким, каким я был.
Пока наш мир не превратился в настоящий ад.
Ванесса
— Опусти нож, — обращается новый парень к Фениксу. — Я сказал, брось его! Положи гребаный нож, Феникс!
Он тяжело дышит, плечи поднимаются каждый раз, когда парень вдыхает, как медведь, который полон звериной ярости.
Нож медленно выскальзывает из его залитых кровью рук, пока он не звякает об пол, пошатывая всю мою веру в себя. Я только что стала свидетелем того, как один человек пытал другого… и это было так, так хорошо, что я ощутила мурашки.
— Я убью его, — повторяет Феникс.
Парень хватает его за плечо и тянет назад.
— Подумай о ней.
Сказанное, похоже, потрясает Феникса, когда он поворачивает голову ко мне и по-настоящему видит меня впервые после драки. Взгляд в его глазах превращается из смертоносно безумного в наполненный горькой болью. Это разбивает мое сердце надвое.
— Сосредоточься на ней, — говорит парень рядом с ним.
Феникс делает шаг ко мне, его руки дрожат. Когда он смотрит на них сверху, то хмурится, облизывая губы, неспособный сделать шаг дальше.
Я вижу пренебрежение на его лице, полное ненависти, но оно не относится ко мне. Его рука поднимается к его собственному сердцу, и он сжимает кулак у груди, как будто хочет вынуть его.
Я медленно поднимаюсь на колени, затем встаю и подхожу к нему, пока новый парень идет к тому, кто пытался наброситься на меня. Мне плевать, что он здесь, что я голая и что везде кровь.
Единственное, что я могу сейчас сделать — это обнять Феникса и крепко прижать к себе.
Мгновение я просто стою там, чувствуя, как его тепло окутывает меня, хоронит мое тело в его объятьях, и желаю, чтобы все это исчезло. Выражение его лица испугало меня, но не так, как раньше. Я привыкла бояться безумия в его глазах. Теперь я боюсь отвращения, которое он чувствует, просто глядя на свои руки.
Он может ненавидеть меня. Может ненавидеть мир. Но я не хочу, чтобы он ненавидел себя.
— Я убью его, — шепчет Феникс, медленно поворачивая голову к телу мужчины.
Поднимаю взгляд, хватаю его за подбородок и заставляю парня смотреть на меня.
— Я здесь. В порядке. Я жива.
Он вдыхает и выдыхает несколько секунд, глядя на меня, словно видит призрака. Смотреть в его глаза — все равно, что видеть мир перед тобой. Я вижу его, впервые я действительно вижу его таким, какой он есть на самом деле. Мужчина — ранимый, любящий, эмоциональный, обиженный. Он причиняет боль мне, а я — ему.
Я люблю его, и он — меня.
А потом следует такое крепкое объятье, что меня чуть не сдавливает его сильными мышцами.
Я не возражаю. Мне действительно это нужно, и в его руках я чувствую проблеск безопасности, наполняющий мое сердце. Пока совсем капелька, но этого достаточно, чтобы глаза наполнились слезами.
— Проклятье, — вдруг произносит парень.
Я смаргиваю слезы. Мы оба смотрим на него и на безжизненно лежащего на полу чувака.
— Слишком поздно, — говорит он, глядя на Феникса.