Стальная акула. Немецкая субмарина и ее команда в годы войны. 1939-1945
Шрифт:
— И ты тоже?
— Мы еще два раза подходили к Паули и просили разрешения открыть дверь. В конце концов он погнал нас с мостика. Герд сказал, что до кочегарки можно добраться через входной люк, поэтому он обвязал меня веревкой под мышками и опустил вниз. Мне кажется, это я наступил тебе на лапу.
— Наверное.
— Нам повезло, что торпеды попали в угольный бункер, иначе воды было бы гораздо больше. Но если бы не Вегенер, мы бы все равно пошли ко дну.
— Как это так?
— Он подвел свой корабль к нашему борту, а потом он и тральщик номер 2
— А что делал в это время Паули?
— Ничего. Просто трепал всем нам нервы своим криком.
— Если этот ублюдок будет командовать нашим кораблем и в следующем плавании, я его выброшу за борт.
— Я тебе помогу, — поддержал Штолленберг.
Глава 5
Паули посадил Тайхмана и Штолленберга на три дня под арест. Они возвратились из увольнения в 1:11. Паули посчитал эти одиннадцать минут самовольной отлучкой и подверг их наказанию. Они и вправду засиделись у Доры, но сумели бы вернуться вовремя, если бы не перепутали входы на верфь. Они совсем забыли, что сегодня утром «Альбатрос» был поставлен в сухой док.
А перед этим они помогали освободить бункер от оставшегося там угля и наткнулись на тела двух кочегаров, стоявших вахту вместе с Тайхманом. Их расплющило взрывной волной о крышу. Паули требовал, чтобы бункер был чист как стеклышко.
— Рабочим дока и особенно инженерам, — сказал он, — не понравится вид крови и сломанных костей.
Они закончили работу в 16:00. После этого команду выстроили в парадной форме на палубе для вручения Железного креста второго класса младшему лейтенанту запаса Паули. Такой же награды удостоился и погибший командир, а также Штюве за сбитый им самолет. Командир флотилии поблагодарил команду за спасение поврежденного корабля и произнес несколько прочувствованных слов о павшем командире и двух кочегарах. В заключение он объявил, что старшим помощником назначается младший лейтенант Пашен.
— Смирно! Равнение направо! — скомандовал Паули.
Командир флотилии поблагодарил команду:
— Так держать!
Хейне ткнул Лёббермана под ребра:
— Здорово ты отдал нашего Паули под трибунал!
— Зря Вегенер наградил его Железным крестом, — заметил Бюлов.
— Он вынужден был дать ему крест, иначе Штюве не получил бы своего, — сказал Штолленберг.
Командир флотилии отдал честь своим бывшим ученикам, пожал им руки и задержался, чтобы немного поболтать с ними.
— Ну, как дела? — спросил он Тайхмана. — Что вы?.. — Он запнулся, неуверенно улыбнулся и хлопнул Тайхмана по плечу. — Все придет в свое время.
— Что он хотел этим сказать? — спросил потом Тайхман Хейне.
— Черт его знает, — ответил Хейне. — Пойдем лучше к Доре.
На пути в город они миновали двух дам. Одна, вся в черном, была вдовой погибшего капитана; другая — женой командира флотилии. Все отдали им честь, и даже Питт постарался сделать это как следует. Тайхман отдал честь вдове командира.
— Я был бы не прочь позабавиться вон с той. —
— Ты всегда был свиньей, — бросил Штолленберг и покраснел.
— О ком это вы? — спросил Хейне с непривычной для него резкостью.
— О мадам Вегенер, если не возражаешь, — ответил Остербур.
— Пойди сначала спроси, согласится ли она иметь с тобой дело, — произнес Тайхман со смешком, который был больше похож на кашель подавившегося человека. Дамы проехали мимо в автомобиле командира флотилии. Бюлов и Фёгеле пошли в парикмахерскую, а Тайхман, Штолленберг и Хейне отправились по магазинам. Им пришлось походить, пока они не нашли то, что искали. Они купили яркий шелковый шарф с набивным рисунком; продавщица, которой они понравились, уступила его по двойной цене, зато без талонов. Они встретились с Фёгеле и Бюловом в парикмахерской.
Побрившись, все пятеро отправились к Доре.
— По правде говоря, я бы с большим удовольствием посидел в баре и выпил бы чего-нибудь приличного.
— Не говори глупостей, Ганс, — сказал с нажимом Штолленберг. — Ты идешь с нами.
Когда они вошли в заведение Доры, там сидело всего несколько посетителей. Между кафе и пивным залом был проход, и с первого взгляда никто бы не догадался, что официантки обслуживают посетителей не только за столиком.
Они уселись за угловой столик рядом с баром и послали на разведку Фёгеле. Он попросил продать ему пачку сигарет без талонов.
— Не могу, — ответила девушка за стойкой. Эта крашеная блондинка, судя по всему, была не прочь удалиться с клиентом на второй этаж.
— Мне хотелось бы увидеть вашу хозяйку.
— Она сейчас очень занята.
— С кем?
— Не поняла?
— Я хочу сказать, с кем это она кувыркается в постели?
— Советую вам оставить ваши грязные намеки — здесь приличное заведение.
— Я хочу передать ей привет.
— От кого?
— От «Альбатроса».
— Кто это — мужчина?
— Нет, целая толпа мужчин.
— Не понимаю. Не могли бы вы говорить пояснее?
— «Альбатрос» — это корабль. На нем служат мужчины. Понятно?
— Не думаю, чтобы моей хозяйке это было интересно.
— А вы лучше спросите ее саму.
Девица сделала недовольное лицо и удалилась.
— Кусок мяса, а не девушка, — сказал Фёгеле, постукивая монеткой по стойке бара. — Эй…
В эту же минуту кусок мяса появился в сопровождении Доры, одетой как дама. Она и внешне стала напоминать даму.
— Кого я вижу! — вскричала она и поздоровалась с Тайхманом, Штолленбергом и Хейне, как будто не видела их по меньшей мере лет двадцать.
Они отдали ей шарф и книги.
— Какой милый шарфик! И целых три дневника сразу…
— Можешь использовать их для записи своих доходов и расходов, — предложил Хейне, — здесь очень хорошая бумага.
— Стоило ли так из-за меня тратиться!
Она на минуту оставила их и вернулась с пятьюстами марками. Хейне сказал, что деньги возвращать не надо — они начистили друг другу рожи и разошлись довольные. Но Дора настаивала.