Стальная штучка
Шрифт:
– Что-то я не слышала, чтобы он высказывался на эту тему.
– И высказываться не надо. Достаточно почаще встречаться, хлопать друг друга по плечу, говорить об общих ценностях, по гамбургеру схавать в Макдоналдсе перед камерами, и всем становится ясно, кого они считают хорошим, а кого плохим. А у нас так не принято. Не по понятиям это. У нас принято сесть за стол и решить между собой. А остальные ладошками похлопают в знак поддержки. И вот пока не сели и не решили, все и суетятся, чтобы очки заработать. Например, показать америкосам, кто в доме хозяин. Вот и получилось, что ты попала в жернова. Хотели использовать в своих играх,
– Но он выполнял чье-то поручение.
– Конечно, выполнял. Поэтому они сейчас и заметают следы. А они – народ креативный, особенно в том, что касается, как подставить друг друга. Так что о себе подумай! У них борьба еще не закончилась.
– Спасибо за совет. Подумаю. Но остается еще задержанный. Его надо освободить.
Он смотрел куда-то мимо нее.
– Что ты там говорила? Что у них еще есть?
– Мои показания. Где я была и что со мной случилось, включая завод.
– И со мной тоже, – вдруг подала голос Аня.
В пылу разговора Вероника не обратила внимания на то, что девочка отложила игру и внимательно слушала.
– Вот-вот. И с ребенком тоже. Может подтвердить.
Ее собеседник молчал, разглядывая Аню.
– Ладно, – наконец сказал он. – Разрулим ситуацию. Только ты сама сиди спокойно на месте и не дергайся! Наслаждайся жизнью! Все оплачено.
Веронике показалось, что он сказал про себя какое-то слово и пошел к выходу. Аня дождалась, пока за ним закроется дверь, и произнесла еле слышно:
– Мама! Он совсем не добрый. Мне страшно.
– Если бы он был добрым, то не стал бы таким богатым.
Теперь, когда они возвращались в той же самой машине в гостиницу, что-то не давало ей покоя. Явно «он» пришел на встречу с твердым намерением заставить ее убраться обратно в Америку и забыть обо всем. Морковка в виде денег подействовала во время их предыдущей встречи, и он был уверен, что сможет воздействовать на нее теми же средствами. И вдруг в самом конце что-то явно сломалось, и он уже не был так уверен в себе. А вот в какой момент? И она стала вспоминать разговор фразу за фразой. Ну конечно! Как только Аня подала свой голос. И все сразу стало ясно. Ее могли объявить шантажисткой или просто сумасшедшей. Кем угодно. А как быть с ребенком, который засвидетельствует? Нет. Не в суде, конечно. До суда дело не дойдет. Просто в Интернете. А вот тут-то будет мировая сенсация. Такого еще там не было. История с похищением в России, рассказанная ребенком из Америки. И в котором оказались задействованы и ФСБ, и одно из предприятий промышленно-финансовой империи олигарха. А как после этого выходить с ИПО в Лондоне? Только-только урегулировали свару с другим олигархом, а тут еще одна проблема. И она может стоить сотен миллионов долларов, которые недоберут, когда выйдут на биржу в Англии. Инвесторы – народ нервный. Они не любят слухов. Все должно быть тип-топ.
«Ну что же. Если вы, уважаемый олигарх, это поняли, то должны понять и другие персонажи драмы».
Теперь она знала, что следует предпринять.
– Молодец, Аня! – сказала она вслух в машине, и девочка взглянула на нее с удивлением, потому что не поняла почему.
В гостинице они с Аней затеяли новую игру. Вероника усадила девочку перед камерой компа и сказала:
– Расскажи, пожалуйста, что с тобой произошло! Начни с вокзала, где мы провожали Елену Архиповну!
Поначалу все продвигалось с трудом. Ане явно не хотелось вспоминать неприятные моменты, связанные с похищением, и она капризничала. Но Вероника прошептала ей на ухо, что это нужно, чтобы вырваться из заточения, и рассказ стал медленно продвигаться вперед. По большому счету Веронику совсем не интересовала сама запись, а только то, что за ней в масштабе реального времени наблюдает кто-то, который донесет наверх о происходящем.
Когда Аня устала и потребовалось передохнуть, раздался звонок телефона. Почему-то она была уверена, кто звонит.
– Прекратите этот балаган! Я приеду через час.
Генерал называл «балаганом» все то, что не вписывалось в его концепцию, как должны развиваться события.
«Значит – доложили», – со злорадством подумала Вероника.
То, что к ней второй раз за день приезжал лично генерал ФСБ, вселяло надежду, что она действительно на правильном пути. Но с таким, как он, следовало быть настороже. Она не знала обо всех подковерных играх в российской политике, куда ее втянули, поэтому встретила Геннадия Васильевича настороженно.
– Девочка обязательно должна присутствовать при нашем разговоре? – был первый вопрос.
Он опоздал всего на пятнадцать минут, но звонков снизу уже не предполагалось, и он сразу же явился к ним в номер. Обошлись также без приветствий, кофе и светской беседы перед началом. Это был сугубо деловой визит. И еще ей показалось, что он опять чувствовал себя не в своей тарелке, хотя всячески пытался это скрыть.
– Обязательно должна, – вместо Вероники ответила Аня, всем своим видом показывая, что не стронется с места.
Геннадий Васильевич пожал плечами и усмехнулся. Он, как и Вероника, прекрасно понимал, что ребенок стал неотъемлемой частью их игры. Именно девочка заставила насторожиться олигарха, соответственно он привел в действие механизм вертикали власти, и вот теперь Геннадия Васильевича прислали, чтобы он сохранил положительный имидж этой самой вертикали. Хотя подобная миссия его совсем не радовала, но отказаться он не мог. Вертикаль ему этого не простит.
– Ну что же! Тогда начнем!
Чтобы выкроить немного времени и чем-то занять руки, снял очки и стал протирать их специальной салфеткой. Он был аккуратным человеком.
– Условия: чтобы сохранить вашу договоренность о финансовых условиях, вы прекращаете какие-либо инсинуации против нашей страны и покидаете ее пределы. Любое ваше выступление по поводу событий, происшедших во время вашего пребывания в Российской Федерации, будет воспринято как нарушение соглашений и поведет к аннуляции условий об оплате.
Вероника только было открыла рот, чтобы прокомментировать подобное высказывание насчет «инсинуаций», как он поднял руку ладошкой к ней.
– Я еще не закончил.
И он водрузил очки туда, где им полагалось находиться.
– В качестве жеста доброй воли мы позволим вашему подопечному избежать возбуждения уголовного дела о нарушении ряда российских законов, и он выйдет на свободу.
А вот это было то, ради чего они вдвоем с Аней затеяли свои игры, поэтому Вероника забыла о своем первоначальном намерении высказать ему все, что она думала по поводу предыдущего замечания.
– О чем он говорит? – спросила ее на ухо Аня.
Ребенку были непонятны затейливые обороты речи генерала.