Стальная стрекоза
Шрифт:
– Вы сумасшедший?
– Угадал, – захихикал Эскот.
– Что вы от меня хотите?
– Моё дело предупредить.
Оставив Аяна недоумевать, Юстас догнал Шелдона.
– И как? – спросил принц.
– Он вёл себя так, будто бы не понимает, о чём речь. Назвал меня сумасшедшим. Но вот есть один момент.
– Какой?
– Он знает Даулбая, хоть и пытался сделать вид, что они не знакомы. Так что, скорее всего, Дарын был прав, подозревая своего племянника.
– А зачем он тогда рассказал об их конфликте?
– Чтобы на него никто не подумал, раз он такой честный. Неужели не понятно? Он достаточно умён. И я думаю, что Дарына надо охранять.
– С ним Ким, другой охраны не потребуется.
Эриш и Феликс ждали неподалёку от лазарета, Эскот крутил в пальцах сигарету, а Никсон стоял, прислонившись к стене и закрыв глаза.
– У вас все министры знают язык нортов? – спросил Эриш.
– Да, – кивнул Феликс. – Вообще большинство жителей столицы уже говорят на языке нортов. Это облегчает сотрудничество с Нэжвиллем, а оно сейчас процветает, как никогда раньше. А жители восточной части учат язык хани, потому что торгуют с Сересом. Но вообще язык нортов считается самым лёгким для изучения, поэтому проще сарби заговорить, как норт, чем норту овладеть сарби. Такие случаи, как мой брат Юрген – это редкость.
Послышались шаги, из лазарета вышел Аян. Пробыл он там совсем недолго. Эриш окликнул его. Сарби обернулся.
– Вы что-то хотели? О, господин Никсон, добрый вечер, хотя уже можно было бы сказать доброй ночи.
– Хотели, – кивнул Эскот, подойдя ближе и встречаясь взглядом с Аяном. – Поговорить.
– Я вас слушаю.
– Речь о Дарыне.
– Да, со мной уже беседовал его высочество, я рассказал ему всё, что знаю.
– Оставь, Эриш, – сказал Феликс, понимая, что Аян не поддаётся его влиянию.
– Вы хотите что-то уточнить?
– Да Юстас уже всё уточнил, – ответил Никсон.
– Юстас?
– Только не говори, что он к тебе не подходил.
– Подходил, но, как мне показалось, этот молодой человек был несколько не в себе.
– Может, он и не в себе, – сказал Эриш, – но тебе бы стоило прислушаться к его словам.
– Я не очень понимаю.
– Всё ты понимаешь, – улыбнулся Феликс. – Дарын ведь был прав, опасаясь тебя, не так ли?
– Господин Никсон, я… – Аян замолчал, глядя на перстень на руке Никсона.
– Неужели ты этого не знал?
– Нет.
– Теперь знаешь. Что будешь делать дальше?
– Я готов служить вам, господин.
– Что ты знаешь о самозванце?
– Я прошу, чтобы вы помиловали меня, господин, – и Аян рухнул на колени.
– Значит, ты служишь самозванцу?
– Не служу. Служил. Прошу вашей милости, господин. Пощадите вашего покорного слугу.
– Считаешь, ты заслуживаешь моего прощения? После того, как предал меня и братство?
– Я готов на всё, господин.
– Ты готов назвать имя самозванца?
– Готов, господин.
– Я тебя слушаю.
– Это мой дядя. Дарын.
– И ты считаешь, я в это поверю? – усмехнулся Феликс.
– Я могу доказать.
– Каким же образом?
– Вы найдёте поддельный перстень, если обыщите его покои.
– Я обыщу. Но скажи мне, если Дарын – сын луны, то кто пытался его убить сегодня?
– Это пытался сделать я, мой господин.
– Но зачем?
– Чтобы избавиться от самозванца. Я был верен братству с самого начала. Когда начались гонения, я затаился, но когда дядя объявил себя новым сыном луны, я не мог это стерпеть. Сначала я пытался его образумить, но он начал заниматься торговлей левого опиума. А потом до меня дошли слухи о том, что случилось в Яссе. Я понял, что должен его остановить.
– Почему ты выбрал именно такой способ?
– Не хотел убивать его во дворце. Знал, что он посещает «Дом сладостей». Сам я тоже его посещал, но ходил к Лянке. Я заранее оставил у неё взрывчатку.
– Ты понимал, сколько человек могло погибнуть? Лянка, кстати, мертва. Братство никогда так не поступало. Луна никогда не требовала от нас стольких жертв.
– Я был в отчаянии. Я испугался, что когда обнаружится, что мой дядя – самозванец, то мне никто не поверит, что я не был с ним заодно.
– И после этого признания ты всё ещё надеешься на помилование?
– Я готов довести дело до конца и убить самозванца, если вы прикажете. И я готов служить вам до конца своих дней.
– И где гарантия, что ты не поступишь со мной точно так же, как поступил со своим дядей?
– Но вы же не самозванец.
– Ты будешь наказан.
– Я готов понести заслуженное наказание, господин.
– Юстас! – громко позвал Феликс, и из соседнего с лазаретом помещения появился Эскот.
– Слушаю, господин.
– Задержи его, пока мы подготовим всё необходимое.
– Необходимое для чего? – Аян всё ещё стоял на коленях.
– Для казни.
Юстас увёл Аяна за собой, а Эриш проговорил:
– Он ведь брешет.
– Знаю, – ответил Феликс. – Дарын не может быть самозванцем. Аян точно знает самозванца и покрывает его. Он ему верен.
– Ты собрался пугать его казнью бамбуком?
– У нас пока нет для этого бамбука. Можно усыпить его, как Даулбая, а он сам будет думать, что это яд. Или же я могу вырубить его на пару минут. Надо подумать, насколько быстро он нам снова нужен в сознании.
– Ты собираешься ставить в известность Шелдона и Неру?
– Надо бы.
Уже через четверть часа Феликс зашёл в комнату, где Юстас держал на прицеле своего пистолета покорившегося своей судьбе Аяна.
– Идём за мной, – позвал Никсон.
– Куда? – спросил Аян.
– Дойдёшь, узнаешь.
Феликс привёл их в карцер и, закрыв за собой дверь, проговорил:
– Аян, ты предал братство и заслуживаешь казни. Я готов услышать твоё последнее слово.
– Я по-прежнему хочу служить вам, мой господин.