Стальную Крысу – в президенты!

Гаррисон Гарри

– Наши избиратели! – воскликнул маркиз.

– Да, но и холуев Сапилоте тоже хватает. – Я кивнул в окно.

Перед входом в мэрию собрались последователи диктатора. Махая грязно-коричневыми знаменами с бледно-зеленым кругом в центре – эмблемой партии «Счастливый Канюк», [5] – они с наглым видом расхаживали среди избирателей и прикалывали на грудь каждого значок с аналогичной символикой.

– Наш выход на сцену.

Я выбрался из автомобиля и направился к избирательному участку. За мной следовал мой верный телохранитель Родригес, за ним – Джеймс и Боливар. Все трое хоть и безоружны, но крайне опасны.

5

Канюк – хищная птица из семейства ястребиных, крик которой напоминает плач ребенка.

Анжелина вытаскивала из машины видеокамеру.

– Снимай все, – бросил я ей.

Мы промаршировали через площадь к избирательному участку – зданию мэрии. У дверей нас поджидали мэр и шеф местной полиции. Обоим явно не по себе, рука копа на кобуре, мэра – под пиджаком у подмышки.

– Здесь нарушается избирательный закон. – Я повернулся к камере в профиль и указал на раздававших в толпе значки прихвостней Сапилоте. – Агитировать за кандидата в день выборов согласно конституции разрешается не ближе чем в двухстах метрах от входа в избирательный участок. Прикажите тем людям удалиться на должное расстояние.

– Мэр здесь – я, и я издаю указы.

– Мэр прежде других обязан соблюдать законы.

– Капитан, арестуйте наглеца.

Шеф полиции был настолько глуп, что вытащил пистолет. Родригес шагнул вперед, его рука со свистом рассекла воздух, и шеф полиции мешком осел на асфальт. Члены партии «Счастливый Канюк» придвинулись друг к другу и глухо забормотали. Я пошел на них, Родригес и близнецы – по бокам. Горе-агитаторы переглянулись и бросились врассыпную.

– Уберите тело, портит праздничное настроение, – распорядился я, указывая на шефа полиции. – А вы, мэр, открывайте участок, я проголосую первым.

Как только мэр скрылся за дверью, избиратели зааплодировали, сорвали с одежды значки партии Сапилоте и побросали их на мостовую. Мои помощники, соблюдая дистанцию в двести метров, начали раздавать значки с символом нашей партии – Разъяренным Терьером. Маленькая бело-коричневая собачка держала в зубах дохлую жабу. Сказать, что жаба походила на Сапилоте, значит ничего не сказать. Каждому хотелось проголосовать с красивым значком на груди, и даже те, кто уже подошел к входу в мэрию, поспешили обратно на площадь.

– А теперь, – обратился я к избирателям, – выборы начинаются.

Последовали аплодисменты и крики: «Харапо – в президенты!» и «Разъяренный Терьер задаст жабе перцу!». Мы с де Торресом прошли в мэрию, за нами проследовали охранники.

Я зашел в кабинку для голосования, задернул занавеску и включил машину для подсчета голосов. На лицевой панели только две кнопки, по одной на каждую партию. Я нажал на кнопку с надписью: «ДКРП». Машина довольно загудела, и на мониторе высветилось: «Ваш голос принят». Занавеска за моей спиной сама собой поднялась, я вышел, отступил на шаг, пропуская в кабинку маркиза.

– Как работает ваша аппаратура? – спросил я мрачного чиновника у входа.

Он недовольно поднял глаза от пола. Разговаривать со мной ему страшно не хотелось: вдруг заметят, – но от ответа ему было не отвертеться.

– Аппаратура электронная. Ваш голос поступает в банк машинной памяти. Вечером, после окончания голосования, центральный компьютер в столице подсоединится к нашему и другим таким же по всей стране и считает информацию. Затем, просуммировав голоса, выдаст окончательный результат.

– Откуда известно, что центральный компьютер не врет? Может, он запрограммирован так, чтобы присудить победу одной из сторон?

От столь нелепого предположения чиновнику сделалось дурно.

– Такого просто не бывает! И законом это запрещено. Уверяю вас, выиграет партия, набравшая большее количество голосов.

– Что ж, поживем – увидим. – Я протянул ему руку. После секундного колебания он неохотно пожал ее. – Запомните этот день. Сегодня диктатор будет выметен поганой метлой из нашего свободного государства. Желаю успехов!

Под рукоплескание избирателей мы пересекли площадь, сели в машины и покатили к замку.

– Итак, – сказал я, – дело сделано, до шести вечера отдыхаем. Надеюсь, повар приготовил нам приличный обед.

– Мы что, не будем сегодня никого агитировать? – удивился Боливар.

– И не будем защищать лояльных избирателей? – добавил Джеймс. – В таком случае, если не произойдет чуда, Сапилоте победит.

– Как интересно. – Я продемонстрировал им свою таинственную улыбку. – Надеюсь, на обед будет рыба. С сухим белым вином очень вкусно.

Обед удался на славу, а после отменных ликеров, признаюсь, я удалился в спальню. Заниматься политикой, знаете ли, весьма утомительно.

Вздремнув всласть, я открыл глаза. Анжелина стояла у западного окна. Солнце уже коснулось горизонта, и от ее точеного силуэта на светящемся оранжевом фоне было не отвести глаз.

– Дорогая, ты великолепна. Который час? – Я подавил зевок.

– Самое время лежебокам просыпаться. Избирательные участки только что закрылись. Я обо всем рассказала мальчикам. Твой замысел привел их в восторг, и они отбыли в назначенное время.

– Вот и славно. – Я встал, потянулся. – Пойду узнаю предварительные результаты.

Я спустился вниз и присоединился к маркизу. Тот, прослушав сообщение о ходе выборов, расхаживал по гостиной, как разъяренный тигр по клетке, и грозил телевизионному экрану кулаком.

– Ошеломляющая победа тирана, как и предсказывали. Сапилоте запутал избирателей, и те побоялись отдать свои голоса за правое дело.

– Думаю, маркиз, все гораздо проще. Главным компьютером для подсчета голосов управляют прислужники Сапилоте, и неудивительно, что он присудил победу своему господину. Именно поэтому мы и не стали терять время на дальнейшую предвыборную кампанию.