Стальную Крысу – в президенты!
Шрифт:
Решив поторопить Анжелину, он положил волосатую лапищу ей на плечо. С его стороны это было опрометчиво – хрустнула кость, и, издав сдавленный крик, он рухнул на ковер. Второй полицейский потянулся к пистолету. Я отложил недоделанный сандвич, но не успел встать, как он уже лежал рядышком со своим напарником.
Официант, не дождавшись чаевых, пулей вылетел из номера. Анжелина со счастливой улыбкой закрыла за ним дверь. Я приготовил второй сандвич, завернул их в салфетку, кинул в пластиковый пакет. Подумав, сунул в пакет и бутылку рона.
– Не хотелось бы, чтобы
Наш прощальный поцелуй прервал громкий нетерпеливый стук в дверь.
– Что ж, выберусь другим путем. – Я выскочил на балкон, Анжелина последовала за мной. Наш номер находился на двадцатом этаже, стены здания гладкие, без выступов и трещин. Не беда. Я протянул Анжелине пакет с едой. – Подержи, пожалуйста.
Я перелез через ограждение, повис на руках, качнулся и мягко приземлился на балконе этажом ниже. Анжелина кинула мне пакет и послала воздушный поцелуй.
Все идет нормально, во всяком случае, пока. Номер, как по заказу, оказался пустым. Перекушу и промочу горло здесь, потом уж отправлюсь дальше.
Я дожевывал последние крошки, когда услышал позвякивание ключа в замке. Глотнув из горлышка, я неохотно отставил недопитую бутылку, пересек комнату и прижался к стене за дверью.
Дверь открылась, в номер ввалились военные с оружием на изготовку. Убедившись, что их только двое, я вышел из-за двери и небрежно поинтересовался:
– Кого-то разыскиваете?
Они как по команде повернулись. Набрав в легкие побольше воздуха, я шагнул вперед, раздавил перед их носами капсулу с сонным газом и отступил. Они, бряцая оружием, повалились на пол.
Один из них ростом и фигурой походил на меня, и я решил воспользоваться старым как мир, но очень эффективным трюком. Надев форму поверх купального костюма, я мысленно пожелал солдату почаще мыться. Его нижнее белье оказалось украшенным кружевом из дыр и заплаток. Видно, на солдатское жалованье не разгуляешься. Зато на экипировке не экономили: коротковолновый передатчик, ионная винтовка, револьвер без отдачи пятидесятого калибра и полный комплект боеприпасов. В форме меня невозможно отличить от заправского военного, та же выправка, та же осанка, тот же загорелый цвет кожи.
«Классная работа, Джим, – поздравил я себя. – Ты, как всегда, на высоте: проникаешь в самые недоступные места, раскрываешь гнусные тайны тоталитарных режимов, двигаешься, подобно духу, разишь почище молнии. Бесстрашный и несокрушимый. Неотразимый!»
Подбодрив себя таким образом, я расправил складки на мундире и распахнул дверь…
В воздухе засвистели пули, из дверного косяка на уровне моего лица полетели щепки.
Глава 5
Я захлопнул дверь и отскочил в сторону. Как раз вовремя: в том месте, где я только что стоял, в двери появился аккуратный ряд дырочек.
– Туристов здесь обслуживают по первому классу,
Зная теперь, на что способны местные парни, я надел каску на ствол винтовки и высунул ее над ограждением. Грянули выстрелы, каска подпрыгнула и, громыхая, покатилась по балкону. Вспыльчивые ребята. Я подобрал каску и, не обращая внимания на вмятины, нахлобучил себе на голову.
«Впредь не будешь обжорой, Джим, – сказал я себе. – Расплачивайся теперь за затянувшийся ленч».
Обидные слова, но я их заслужил. Я всегда откровенен с собой и, когда прав, а обычно так и бывает, поздравляю себя, а когда нет, что ж, честно признаю свои ошибки. Преступник, который водит себя за нос, оглянуться не успевает, как оказывается зарытым на два метра в землю или разглядывает небо в клеточку.
«Ну, покаялся? Хватит, теперь думай, как выберешься отсюда».
Я призадумался. С обоих флангов – враги, время работает против меня. Выходит, пробил час открыть новый фланг.
Не хотелось бы, чтобы из-за наших с полицией игр пострадали невинные люди. Вряд ли кто пользуется душем днем, так что лучшего места не придумаешь.
Входную дверь снова прошила автоматная очередь. Я заскочил в ванную комнату, вытащил резак и, нажав на кнопку, очертил по дну ванны круг.
Невежды считают, что молекулярный резак испускает разрушающие материю лучи. Вздор! Он всего лишь генерирует поле, которое на время ликвидирует силы молекулярных связей. Просто, как все гениальное, не правда ли?
Круг на дне ванны и пол под ним обрушились на нижний этаж. Я услышал, как грохнулась на пол входная дверь в номер, и не раздумывая прыгнул в дыру.
Самая мудрая тактика в моем положении – двигаться попроворнее. Так я и сделал. Выскочив из ванной в гостиную, я наткнулся на отчаянно накручивавшую диск телефона туристку с нашего корабля.
При виде меня она завизжала, точно резаная.
– Канья, кабайос, испаньон, рон! – выкрикнул я грозно все известные мне слова местного наречия.
Она пискнула и хлопнулась в обморок.
Великолепно! Приоткрыв самую малость дверь, я выглянул наружу. В холле ни души.
Осторожничать некогда. Я стрелой пересек холл, не церемонясь растолкал хихикающих туристов и оказался в ведущем к служебной лестнице коридоре.
Прибыв в незнакомое место, я всегда первым делом осматриваю возможные пути отхода. Эта привычка не раз выручала меня, пригодилась и сейчас.
Дверь на служебную лестницу была именно там, где я ее и приметил. Я взялся было за ручку, но, услышав за дверью топот кованых сапог, замер. Меня опередили? Шум за дверью постепенно становился тише. Я рискнул и приоткрыл дверь. За поворотом исчезала спина последнего солдата. Отлично!
Я бросился следом.
Сержант истошно орал, солдаты, грохоча по каменной лестнице подковами, бежали вниз. Я пристроился сзади; улучив минуту, когда замыкающие остановились, смешался с солдатами. Вместе с отделением выскочил из отеля, пронесся мимо других строившихся, бежавших, оравших солдат и полицейских, без суеты свернул за ближайший угол.