Стальные боги
Шрифт:
– Тюрьма под Небесным престолом переполнена пленниками, – сказал Зоси, поглаживая рану. Когда мы брали стены, какой-то ополченец саданул ему щитом по носу, и теперь он говорил так, словно на ноздрях была прищепка. – Даже мой бедный нос улавливает нечестивый запах. Напоминает о тех днях, когда я сам томился в яме.
– С этого дня пленных больше не будет. – Я откинулся в кресле и поставил ногу на стол. Воздух Костани пропах сладостью крови и дымом. – Где сирмяне рубят головы?
– На Ангельском холме, – ответил Беррин. Таково настоящее название
– И сколько там засело? – поинтересовался я.
– Не больше сорока, – ответил Зоси.
– Я лично с ними разберусь.
– А что насчет шаха? – спросил Беррин с отвращением в голосе.
Проклятие. Было бы неплохо, если бы кто-нибудь оказал мне любезность, прикончив шаха. Кажется, что убить царственную особу так просто – всего-навсего отрубить голову. Но убийство шаха – это больше политика, чем война. Если император узнает, что я обезглавил шаха без разрешения, он меня утопит в глубоких тяжелых водах.
– Я напишу императору по поводу шаха. А пока что держите шаха взаперти в его покоях. Пусть проживет еще пару ночей в благополучии.
Не считая шаха, ни один почитатель Лат в Костани не был в безопасности. Священное место можно очистить только одним способом – выкорчевать всех неверных.
Частично с этой задачей справится пожар. Не мы его устроили, но он все равно очистит улицы.
– И еще кое-что. – Беррин поколебался, прежде чем выложить факты, явно не желая портить благостное настроение. – Закрома пусты.
– Вы проверили под землей? – спросил Зоси. – Наши лазутчики упоминали, что запасов зерна в городе хватит на два года.
– Все сожжено, – ответил Беррин. – Полностью. Как только закончится провизия у нас на кораблях, нужно будет раздобыть ее где-нибудь. За стенами.
– Двухгодичные запасы зерна обеспечили бы завоевание страны, – сказал я. – Кто бы ни отдал приказ сжечь их, он быстро соображает. Будь он проклят.
Я мог очистить Костани, но земля за стенами? Сирмяне удерживали город и окружающие земли триста лет. Нам могли бы помочь этосианские деревни, но до них непросто будет добраться, пока за нами охотятся конные лучники-забадары.
– За стенами царят забадары, – сказал я. – Я обещал каждому паладину надел земли. Нам придется сражаться за все травинки до последней.
В отличие от янычар и профессиональной армии Сирма забадары жили в юртах на равнинах. Говорят, дети забадаров учатся скакать верхом раньше, чем ходить. И мальчики, и девочки могут быть воинами, так что их в избытке и каждый с рождения владеет пятью жеребятами. По слухам, их гнутые луки сделаны из сухожилий ледовых мамонтов, хотя это похоже на выдумку. Но правда в том, что, посади забадара на кашанскую лошадь, даже лучший аркебузир не успеет пристрелить его, прежде чем его самого пронзят стрелой в голову.
Зоси поковырял
– Мы не исполним свою мечту о свободной земле, пока не изгоним забадаров обратно в Пустоши, откуда они явились.
Шахи специально расселяли племена забадаров вокруг Костани. Вот почему почитатели Лат в этих землях превосходят числом поклоняющихся Архангелу.
Пока я размышлял, как поступить, на меня пялился золотой павлин. От его мерзких рубиновых глаз бежали мурашки по коже. С распростертыми крыльями и наклоненной набок головой он выглядел так, будто вот-вот нападет. Эти Селуки не просто язычники, а еще и любители показной роскоши.
– Зоси, – сказал я, – возьми конный отряд рыцарей с аркебузами и атакуй забадарские деревни в дне пути от города.
– Как прикажешь, Великий магистр.
Не убирая руки от носа, Зоси ушел выполнять указания.
Мы с Беррином обсудили самое основное. Где разместить армию? В янычарских казармах. Что могут забрать воины? В городе – что угодно, но им не дозволено мародерствовать во дворце: его сокровища принадлежат императору. Кто будет охранять стены? Люди Эдмара. Что делать с нашими погибшими? Похоронить. А с трупами врагов? Выбросить в Тесный пролив: пусть их прибьет к берегам моря Сия, где ими полакомятся птицы.
Когда я нашел Айкарда, он курил кальян в дворцовом саду. Он отрастил белокурые волосы длиннее, чем подобает. Все напоказ. Куда бы мы ни отправились, он всегда играл новую роль, вечно новые причуды. Мне этого не понять.
– Это называется «освободить город»? – сказал он, выпустив дым.
Я никогда не любил кальян. Это путь к греху. А для Айкарда грех – лишь инструмент, с помощью которого он служит Архангелу.
– В Эджазе мы не убивали иноверцев, – сказал он.
– Эджазцы не оскверняли наши святые места и реликвии. Хватит. У меня есть для тебя задание.
Над головами порхали разноцветные птицы, невзирая на смерть вокруг. Их сородичи-падальщики лучше знали, что делать, и клевали мертвецов по всей территории дворца.
– Этого-то я и дожидался.
Айкард явно что-то принял: его глаза покраснели и смотрели в пространство.
– Когда протрезвеешь, ступай в город. Выйди за пределы стен на равнины, если понадобится. Свяжись с нужными людьми, твоими глазами и ушами, и найди Ашеру. Ее участие в нашей войне не закончено. – Я схватил его за плечо. – Ты понял?
– А твое участие в ее войне? – Лицо Айкарда прояснилось. Краснота в глазах прошла, и он посмотрел прямо на меня. Очередной трюк. Он притворялся пьяным, хотя был абсолютно трезв. Он отлично играл свою роль. – Я узнаю все, что можно. Не только о ней, но и о других магах и обо всех, кто злоумышляет против нас.
Достойный человек и входит в пятерку тех, кому я доверяю больше всего. Пусть его недостатки останутся между ним и Архангелом.
Я отдыхал, ел и пил. Молился и благодарил Архангела. А потом очистил меч от крови, чтобы он мог испить еще.