Стальные перья
Шрифт:
Руки Брестиды спокойно висят вдоль тела, но наблюдающей из-за дерева Аэлло отчетливо видно, как ловкие пальцы медленно, незаметно приближаются к ножнам на широком кожаном поясе. Оказывается, попытку Брестиды завладеть саблей заметила не только юная гарпия.
– Ну-ка, гадина, руки подними! Так, чтоб я видел! – приказал, хмуря брови, чужеземец, что стоит напротив.
Остальные загомонили, торопя амазонку.
– А ну шевелись, амазонка!
– Не слышала, что атаман сказал?
– Уль, дозволь я с ней поговорю?
– У
Обращаясь к тому, кто сказал Брестиде поднять руки, почтительно склоняют головы.
Пристально следя за амазонкой, атаман важно скрестил ручищи на могучей груди. Высокий, хотя тот же Лотер его на полголовы выше, но какой-то широкий, с мощными длинными руками, перевитыми веревками мышц. Одет в черную кожаную жилетку и широкие алые портки, на ногах кожаная обувь с вытянутыми носами. Загорелое скуластое лицо сосредоточенно, недобрый взгляд черных, глубоко посаженых глаз так и буравит Брестиду.
Побледневшие губы амазонки, дрогнув, поползли в стороны, растягиваясь в издевательской улыбке. Зеленые глаза сощурились:
– Презренные ящероголовые… Только и годитесь, что ввосьмером на одну безоружную. Женщину!
Последнее слово Брестида выплюнула, презрительно кривя рот, и самодовольно усмехнулась. Судя по реакции воинов, амазонка только что нанесла им тягчайшее оскорбление. Даже лучники прекратили обозревать небесные горизонты и устремили свои стрелы на амазонку.
Оглядев наведенные на нее стрелы, Брестида, как стояла с поднятыми руками, так и расхохоталась. Приподнятая грудь заходила в кожаном лифе, а тот лучник, что стоит спереди, сглотнул.
– А ну заткнись! – скомандовал главный. – А вы все, не отвлекайтесь! Маг сказал, здесь водятся смертоносные птицы.
Одна точеная бровь Брестиды чуть приподнялась.
Стоило воинам вновь нацелиться в небо, как атаман снова заговорил:
– Думаешь, мне не понятны твои помыслы, амазонка? Ты специально дразнишь нас, пытаешься спровоцировать лучников в надежде на легкую смерть. Но ты не умрешь так легко. Я, Уль, атаман сагатских племен, обещаю тебе, что ты сполна ответишь за то, что совершила.
На этот раз обе брови Брестиды поползли вверх.
– И что же я совершила? Ты может, объяснишь, наконец, в чем меня обвиняешь? Прежде, чем наброситесь ввосьмером на безоружную женщину! И еще непонятно, кстати, чей верх будет! Но определенный шанс у вас есть… Один на тысячу. Нет, на миллион.
Окружающие Брестиду зарычали так, что Лотер бы позавидовал, а ей это только прибавило веселья.
Главный же остался невозмутим. Его губы под тонкой щеткой усов тоже нехорошо растянулись в улыбке, и от этой улыбки все внутри Аэлло похолодело. Судя по тому, что Брестида сглотнула, амазонка больше храбрилась, чем говорила всерьез.
– Смейся, смейся, – тихо проговорил атаман. – Скоро ты умоешься кровавыми слезами. Ты спрашиваешь, в чем тебя обвиняют? Я напомню, если память тебе отказала. Если вдруг ты забыла, как убила Краса! Ты убила сагата, чтобы завладеть Золотым Талисманом! И теперь, мы, сагаты, пришли за тобой.
По лицу амазонки пробежала тень.
Она хотела что-то сказать, но атаман не дал ей такой возможности. Властно подняв руку и повысив голос, он продолжил:
– Ты убила Краса, гадина! Подло ударила в спину того, кто открылся тебе! Ты с самого начала затеяла весь этот цирк с кражей Энем-шамана, и с вашим побегом из Лесостепья! Ты подло пустила в ход свои женские чары, чтобы самой завладеть Талисманом!
Аэлло увидела, как Брестида сжала челюсти, еще выше поднимая подбородок, смотря перед собой из-под полуприкрытых век. Сначала, когда Уль только начинал говорить, она собиралась что-то сказать, одна рука даже опустилась и коснулась груди, но стоило Улю продолжить, амазонка замолчала. Бледная, недвижимая, она внимала обвинительным речам, словно все это ее не касалось.
– За то, что ты лишила сагатов чести стать хранителями Талисмана, за подлое убийство нашего славного воина ты приговорена к самой страшной из смертей. Можешь не хвататься за свой жалкий осколок. Расправившись с тобой, мы получим весь Талисман.
Аэлло решила, что пришла пора вмешаться.
Осторожно кашлянув, бело-розовая фигурка вышла из-за дерева, предварительно постучав по стволу костяшками пальцев.
Глава 7
– Послушайте, – постаралась опередить воинов гарпия, – я не знаю, как там Брестида поступила с вашим воином… когда-то, но отнять Талисман невозможно.
Свирепого вида воины остолбенело уставились на девочку-подростка с розовыми волосами в длинном просторном платье.
Аэлло, в свою очередь, изучала сагатов вблизи. Опаленные солнцем лица, вздыбленные чубы на загорелых макушках, мощные, рельефные торсы. Все, как один, огромные и коренастые, в ножнах короткие, хищной формы сабли, мотки кнутовищ на поясах. Руки лучников, что все это время стоят, натянув тетиву, перевиты веревками мышц.
На юном лице гарпии не отразилось ни одной эмоции, словно вокруг не свирепые воины, а грибы. Скрестив на груди тонкие руки, она уставилась на атамана, чуть наклонив шею.
При виде гарпии амазонка скривилась так, словно лошадь лягнула ее всеми четырьмя копытами сразу. Реакция амазонки на ее появление не ускользнула от Аэлло, и гарпия невозмутимо пожала плечами, чуть закатив глаза.
– Это еще кто? – спросил главный, ни к кому конкретно не обращаясь.
На лицах воинов красноречиво проступил вопрос: «Кто отпустил в лес ребенка?»
Брестида шумно вздохнула и чуть повела руками, которые начали затекать в неудобном положении.
– Это мой враг, – с неохотой сказала она. – А, значит, ваш союзник. Не трогайте ее…