Стальные сны. Серебряный клин
Шрифт:
— Нет, — ответила она. — Мы все еще топчемся там, где уже успели побывать другие охотники. Глотаем поднятую ими пыль. Пока — никаких следов. А наши маленькие союзники заняты слежкой за теми, которых удалось выявить нашим здешним сторонникам.
Боманц потребовал имена. Он их тут же получил. Длиннющую кишку, включавшую с полдюжины свежеиспеченных покойников.
— Ну что, знаешь кого-нибудь из этих людей? — спросил Ворон.
— Нет. Но я долго был не у дел. Мне кажется очень странным, что никто из Башни в Чарах до сих пор не обратил внимания на здешние события. Клин привлек сюда каждого деревенского колдуна, каждую гадалку
— Потому что у них нет летающих китов, чтобы доставить их сюда в мгновение ока, — предположил я. — А все их ковры-самолеты давным-давно превратились в кучу бесполезного хлама.
— У них есть другие возможности, — возразил Боманц.
Пустой разговор. Все равно от ответа на этот вопрос ничего не зависело.
Ворон поинтересовался, каким образом другие пытаются добиться желаемого результата.
— Может, — предположил он, — все дело в том, что остальные охотники за Клином просто хватают проблему не с той стороны?
— Паутинка и Шелкопряд возобновили повальные обыски, — ответила Душечка. — Кроме того, они не спускают глаз с остальных охотников, пытающихся найти тех, кто похитил Серебряный Клин и принес его в Весло.
— А почему все так уверены, что эта хреновина находится в городе? — спросил я.
— Многие просто чувствуют это, — ответил Боманц. — От Клина исходят миазмы зла.
— Значит, ты можешь определить, где он?
— Очень смутно. Сейчас Клин находится где-то к северу от нас. Но я могу определить направление лишь с точностью до тридцати градусов. — Он развел руки в стороны, наглядно показывая, о чем говорит, — Природа Клина такова, что он способствует разрастанию любого зла вокруг себя. Если бы его было легко обнаружить, то он не смог бы так просто умножать окружающий хаос. Он не обладает разумом, но способен улавливать и усиливать самые черные чувства, мысли и устремления тех, кто находится поблизости. Но вернемся к делу. Возможно, нам удастся обнаружить людей, доставивших сюда Клин из Курганья, если мы займемся поисками тех, кто находился вне города в соответствующий промежуток времени, а теперь ведет себя не так, как раньше. Или, выражаясь точнее, все они сейчас должны проявлять ярко выраженное пристрастие потакать худшим своим наклонностям.
Молчун перевел речь Боманца Душечке. Та, на языке жестов, ответила:
— Такой путь мы уже испробовали. Безуспешно. Нападение Хромого привело к гибели слишком многих, а выжившие настолько выбиты из колеи, что собрать такую информацию просто невозможно.
— Все же это хоть какой-то способ, — возразил Ворон.
— Паутинка и Шелкопряд уже используют его, — сказал один из местных ребят. — Они собрали в городе целую толпу головорезов в надежде, что похитители ударятся в панику и каким-то образом выдадут себя. Рано или поздно.
— Идиотизм, — сказал Ворон, презрительно улыбаясь. — Парням надо всего лишь обрезать все ведущие к ним концы и лечь на дно. Уж как-нибудь сообразят.
— Именно так они и поступили. Во всяком случае, мы так полагаем, — Местный принялся рассказывать о появившейся в городе отвратительной заразе. Эту болезнь прозвали «черная рука». Удалось выяснить, что следы ведут к одному врачу, которого зарезали сразу же после того, как близнецы наглухо заткнули все входы и выходы из города. Тот, кто первым заболел «черной рукой», скорее всего, случайно коснулся Клина, а затем заразил врача, к которому обратился за помощью. Так считало большинство, хотя были и другие мнения. Позже врач заразил всех своих пациентов, а от тех болезнь начала передаваться дальше, пока солдатам не удалось выловить и изолировать всех инфицированных.
— Близнецы придерживаются того же мнения, — показала знаками Душечка. — А убийство врача служит лишним тому доказательством. В нем замешаны два человека. Но установить их личность пока не удалось. Описания свидетелей недостаточны для опознания.
Один из местных снова начал излагать всякие домыслы. Он считал, что ни один из заразившихся не имел никакого отношения к похищению Клина. Близнецы, сказал он, тоже в этом уверены. Значит, где-то сейчас по улицам разгуливает парень, ухлопавший дока, который его вылечил. Именно так считало большинство охотников за Клином, орудовавших в городе.
— Может, оно и так, — сказал я. — А может быть, у его подельников хватило ума. Тогда его надо искать не на улицах, а шестью футами ниже.
Похоже, такая возможность никому еще не приходила в голову. Порядочные люди почему-то считают, что все остальные тоже должны вести себя порядочно.
— И еще, — продолжал я. — Что там насчет роз? Если ваши люди здесь ни при чем, тогда кто? И зачем?
— Очевидно, отвлекающий маневр, — предположил Ворон. — Но кто бы за этим ни стоял, мы сильно продвинемся вперед, если сможем схватить его.
— Пойди поучи свою бабушку, как яичницу бить, — опять воткнулся в разговор местный. — Сейчас почти все наши ходят по улицам, успокаивают людей и задают им вопросы. А ночью мы возьмем под наблюдение наиболее вероятные места, где могут появиться те артисты. Если кто-нибудь из них подвернется нам под руку, он и глазом моргнуть не успеет, как уже будет сидеть здесь и отвечать на вопросы.
— Они не попадутся в вашу ловушку. Хочешь, поспорим на что угодно? — спросил я, устраиваясь поудобнее, чтобы вздремнуть.
Устал я от этого трепа.
XLVII
Устает ли глина? А земля? Нет. Глиняный человек мчался на север. Час за часом, миля за милей, днем и ночью, преодолевая расстояние длинными скачками. Он останавливался редко и ненадолго, лишь для того, чтобы прочесть несколько заклинаний и подновить слой жира, удерживавший в нем влагу, чтобы глина не теряла свою эластичность.
Миля за милей. Возникали, проносились мимо и оставались позади руины разрушенных им городов. Восходы сменялись закатами.
Однажды ранним утром он пересек южную границу Северной Империи. Это случилось ранним утром.
И очень скоро обнаружил, что его преследует имперская конница. Тогда он замедлил бег. И они попридержали коней. Он остановился. Они тоже. Вне пределов его досягаемости. Выжидая.
Да, они оказались здесь из-за него. Его возвращение не было неожиданностью.
Но кто? Кто мог ждать его появления? И как давно? Какие сюрпризы они успели для него заготовить?
Он возобновил свой бег, но теперь двигался медленнее, стараясь держать свое бешенство в узде.