Стань единственной
Шрифт:
— Роза, ты можешь не шуметь! — простонал он. — И вообще, что ты тут делаешь? У тебя же выходной сегодня.
Роза закатила глаза, снова начала причитать на испанском, и, слава богу, поставила перед ним чашку с ароматным черным кофе. Дэвид унес кофе в гостиную, и набрал номер Тома, отхлебнув крепкой жидкости.
— Скажи Куперу, чтобы был у меня через час. Иначе я его прикончу.
Он несколько минут послушал про журналистов, осаждающих офис, после чего нажал отбой и поплелся в душ. Хорошо, хоть Томми не доставал его сочувствием и соболезнованиями по поводу неудавшейся женитьбы. Друг слишком хорошо знал его.
Стоя под потоком прохладной воды, Дэвид медленно приходил в себя. И злился. Опозорила его, унизила, выставила на посмешище.
Дэвид знал, что свернет кому-нибудь шею, если Купер не найдет этого папарацци. Они поймают ублюдка и засудят по полной программе. Больше никто не посмеет соваться на его территорию. Каждая гребаная газетенка пожалеет, что опубликовала эти снимки. Только тогда он обретет частичный покой.
Когда он вышел из душа, на столе уже ждал обильный завтрак, при виде которого его слегка затошнило, — яичница, бекон, оладьи с джемом и свежевыжатый сок. Дэвид взял iPad и равнодушно просмотрел утренние новости со своим участием в интернете. Не было ничего удивительного в том, что новость обросла всевозможными слухами и предположениями на тему того, почему Элизабет Кросс бросила его. Будет очень плохо, если кто-то начнет под нее копать, потому что случайно может выкопать большой кусок дерьма. Наверняка квартиру Лиззи уже осаждали толпы репортеров, а ее домашний телефон разрывался от звонков. Бедняжка. Ему было жаль ее.
Поглощая яичницу, Дэвид посмотрел на часы — у Купера оставалось еще двадцать минут. Одной минутой позже, и он с наслаждением уволит своего начальника службы безопасности.
Интересно, думал он, знала ли Лиззи, чем обернется их вчерашняя «свадьба»? Чувствует ли она свою вину перед ним или все так же ненавидит? Значила ли для нее что-нибудь его любовь? А дружба с его сестрой? Черт! Миа! Он забыл позвонить ей и попрощаться! Вернее, он был в отключке, пока его сестренка садилась в самолет. Слава Богу, она согласилась полететь его личным самолетом. Не хватало еще, чтобы зеваки и папарацци осаждали ее в аэропорту. Дэвид решил, что обязательно позвонит ей, когда она приземлится в Париже.
***
Старый особняк во французском стиле опустел. За несколько часов были убраны все украшения, зашторены окна и зачехлена мебель. Несколько уровней защиты включены — системы видеонаблюдения, датчики движения, сигнализация на дверях и окнах.
Когда-то здесь кипела жизнь. Несколько поколений Сандерсов росли в стенах этого дома. Помимо членов семьи здесь постоянно находились сотрудники охраны, помощники и обслуживающий персонал. Жизнь дома прекратилась со смертью Брэда Сандерса. Кристина и Миа переехали в Париж. Дэвиду тоже не нужен был этот дом. Он никогда его не любил, поэтому купил себе пентхаус, где спокойно жил, наслаждаясь всеми удобствами современных технологий. Он решил, что купит себе новый дом, когда заведет собственную семью. С семьей ничего не вышло, но особняк Сандерсов все равно не получил своего шанса, потому что его не любили ни мать, ни Миа. В ближайшее время он будет продан. Старый, никому не нужный семейный дом. Абсолютно несовременная груда кирпича. Свидетель всех бед последних поколений его владельцев.
Даже призраки не бродили в этих холодных стенах, не завывали в углах комнат, не заглядывали в окна. Этот дом был мертв. Он умер вместе с Брэдом, и ни у кого не было желания возвращать его к жизни.
Возможно, скоро он обретет новых владельцев, и по лестницам начнут ходить люди, в спальнях будут сниться сны, в саду зазвучит звонкий смех, а гараж наполнится рычанием мощных
Дом купят быстро, потому что он стал свидетелем позора своего владельца, а это неплохая реклама в дополнение к громкому имени хозяина и относительно недорогой цене. Но никто не пожалеет о сделке. Миа равнодушно пожмет плечами, Кристина тихо заплачет от счастья, пока никто не видит, а Дэвид вздохнет с облегчением. И у каждого из них в подсознании мелькнет слово свобода.
Часть 2
Глава 11
Июль
— О! Да! О! Да!
«Господи, да заткнется она когда-нибудь?!»
— О! Еще! Да! О!
Дэвид начал работать бедрами быстрее, чтобы поскорее покончить с этим. Весь кайф пропал вместе с ее воплями.
Бритни, или как там ее звали на самом деле, оказалась горячей штучкой, но ее стоны и возгласы почему-то ужасно бесили. Он чувствовал себя лошадью на длинной дистанции, которую всячески подгоняют и подбадривают. Дэвид намотал на кулак длинные рыжие волосы, потянул на себя, заставляя ее спину прогнуться дугой, и почувствовал, как она кончает. Через несколько минут кончил и он, с легким отвращением глядя на татуировку крыльев на ее лопатках. Интересно, чего она хотела этим добиться? Чтобы клиенты думали, что трахают ангела? Какая тупость!
— Ты был великолепен, — проворковала шлюха, переворачиваясь на спину.
Она запрокинула руки за голову, и он увидел едва заметные шрамы под мышками, говорящие о том, что шикарными формами ее наделила явно не матушка-природа, а пластический хирург. Накладные ресницы, волосы, крашеные в ярко-рыжий цвет, вишневая помада на губах — он специально выбрал такую, которая не напоминала бы о светловолосом ангеле с синими глазами, но в памяти все равно всплывали образы из прошлого.
Дэвид помнил золото волос на подушке, ямочки на щеках, маленькую родинку на бедре, которую так любил целовать, все изгибы ее изящного тела и даже аромат нежной кожи. Он не видел ее с тех пор, как она сбежала от него за несколько дней до свадьбы. Почти три месяца. Даже за вещами она не пришла сама, прислав свою соседку Джин. Малышка Лиззи струсила. И правильно сделала, потому что тогда он был очень зол на нее, и мог бы наговорить кучу нехороших вещей. Но злость давно прошла. В душе осталась только грусть. Дэвид тосковал по ней, по ее смеху, по ее сапфировому взгляду, по ласковым прикосновениям рук. За тот последний месяц они очень сильно сблизились, и ему отчаянно не хватало ее. Приходя домой, он ловил себя на мысли, что жаждет увидеть ее сияющие глаза и счастливую улыбку, по ночам ему хотелось обнимать ее хрупкое тело, вдыхать аромат шелковых волос, но все это было далеко в прошлом. Через несколько дней после несостоявшейся свадьбы Лиззи съехала со своей квартиры, и он не стал ее искать, поняв, что она не хочет его больше видеть. Ему было так больно от того, что Она больше не хочет его видеть…
Купер получил распоряжение присматривать за ней время от времени, потому что они все еще искали Саманту и должны были знать местонахождение Лиззи. Но сам Дэвид ничего знать не хотел. Он попросил сообщить ему что-то только в том случае, если объявится Сэм. И как только она объявится, он вычеркнет обеих сестер из своей жизни, из своих мыслей, из своей памяти.
Бритни томно потянулась, пытаясь взять у него косячок.
— Нет, — сказал Дэвид, отводя руку в сторону.
Она надула силиконовые губы.