Стань моей
Шрифт:
Когда оставляла номер, где-то в середине, съедала дикая печаль. Не хотелось прощаться с человеком, который за один вечер стал для меня важным, но… у меня под сердцем ребёнок от другого и это оказывает огромное влияние на мои дальнейшие отношения. Наконец, я не такая эгоистка, чтобы отказаться от собственного ребёнка ради своего удовольствия.
Номер сдаю быстро, потому что его никто не проверяет из-за того, что там остался ещё незнакомец, поэтому у меня забирают только ключ и прощаются.
Хватаю чемодан и тащу его на улицу, даже
Закидываю чемодан в машину и сажусь за руль, посмотрев на себя в зеркало я тяжело вздыхаю. Потом вставляю ключ и проворачиваю его, заводя двигатель. Всё, конечная, больше наши дороги не пересекутся.
Всё же сегодня я думаю свежей головой, потому решаю поехать к родителям и рассказать обо всём, что произошло. Мне необходима их поддержка, или хотя бы разговор, чтобы я знала, что делать дальше, хотя… хотя я и так знаю, что это закончится разводом, больше вариантов нет.
До села я еду долго, потому что теперь не рискую превышать скорость, ребёнок под сердцем этого не позволяет. Когда всё же оказываюсь под родительским порогом становится немного страшно, потому что не могу представить их реакции на всю эту историю.
Не знаю сколько времени стою вот так под калиткой, но в конце она открывается сама. Подскакиваю от неожиданности и замечаю отца. Давно мы не виделись, потому что даже времени не было приезжать. Я хотела, конечно, но мой Рома… у него всегда были какие-то дела, а я и не возражала, оставалось только соглашаться и говорить с родителями по телефону.
— Мария, — шепчет и закрывает рот рукой родной. Вижу, как на глазах мужчины выступают слёзы и сама начинаю плакать. — Маша, ты приехала… — подходит ближе и крепко сжимает в объятиях. — дочка, пошли в дом, там мама.
— Папа… — тяну. Мне так стыдно, что появилась впервые здесь за несколько лет. — я так соскучилась по вам.
— И мы, Мария, — легко улыбается. — мы ждали тебя, а ты совсем забыла о стариках.
— Не забыла, — шепчу. — а вы ещё совсем не старые. Пойдём к маме.
Отец заходит первым, а я чувствую свою вину перед ними. Как я вообще могла считать, что они не примут меня, не поддержат. Как могла бояться идти за помощью, если это родные мои люди.
— Тоня, — кричит отец через весь коридор. — встречай гостей.
— Каких ещё гостей, Слав? — кричит мама, а потом предстает перед нами с подносом и полотенцем в руках.
— Машка, — улыбается и начинает плакать. — приехала.
— Приехала, ма, — улыбаюсь и обнимаю.
— А я как знала, пирогов напекла, представляешь? Давайте на кухню, сейчас заварю быстро чая.
— Мама, отдохни, — улыбаюсь и обнимаю родную за плечи.
— Ты надолго?
— Надолго… — вздыхаю. Всё же лучше сразу сказать правду, чем тянуть с этим.
— Что-то случилось? — мама резко поворачивается и заглядывает в глаза. — где,
— Нет его, мам, — осторожно говорю.
— То есть как это нет? — строго спрашивает отец. — где твой Рома, Мария?
— Ромы больше нет, — говорю правду. — возможно, я позже расскажу всё?
— Ну нет, Машка, рассказывай уже как есть, если речь зашла за это, — мотает мама головой и садится напротив за столом. Садимся и мы с папой. Трудно вздыхаю, потому что даже не знаю с чего начать рассказ и как его закончить, по факту и я оказалась не святой.
Замечаю, как родители заглядывают с интересом в глаза и от этого становится не по себе. Возможно вообще не нужно было заваливаться сюда как снег на голову и вываливать все свои проблемы, но теперь пути назад нет.
— Он мне изменял, — говорю прямо, опустив глаза от стыда. Да, мне действительно стыдно. Хотя и не должно быть, ведь это меня предавали, а не я, и всё же… почему-то чувствую вину. — целый год, возможно и больше.
Родители молчат, похоже им тоже нечего сказать. А, что вообще в таких ситуациях должны говорить родители? «Дочка, он козёл, ты найдешь лучше»? Слишком банально. Да и не верится в такое, потому что это уже старый метод для успокоения.
— Хочешь, я поеду и мы поговорим по-мужски? — спокойно спрашивает папа, но я вижу его злость и сжатые кулаки.
— Нет, папа, — мотаю головой и дарю родителям лёгкую улыбку. — я уже и так всё решила. Оказывается, для него это нормально и наши отношения были слишком длинными, чтобы хранить верность.
— Будешь подавать на развод, Маруся? — вздыхает мама и обнимает меня по-матерински.
— Буду, — киваю уверенно. — не вижу смысла продолжать такой брак.
— Правильно, доченька, на лжи и изменах счастливого брака не построишь.
— Да, но… есть ещё одно «но», — тяжело выдыхаю. — вы скоро станете дедушкой и бабушкой. И, да, ребёнка я оставлю.
— А тебе никто и не сказал о том, чтобы избавиться от него, — со слезами на глазах, улыбается женщина. — не волнуйся, как-то будет, а мы с отцом поддержим и поможем.
— Знаете, — всхлипываю от счастья, что хотя бы здесь меня поддержали родные. — а я боялась ехать к вам со своими проблемами, ибо слишком провинилась перед вами. Пожалуй, я плохая дочь. Так долго не приезжала на родину и вообще…
— Машунь, мы все равно любим тебя, и которые ошибки ты не сделала бы, ты до сих пор остаёшься нашей дочкой. Ты же самое родное и дорогое, что мы с папой имеем.
— Вы тоже моё самое дорогое, мам, пап. — всхлипываю и обнимаю родителей, крепко прижимая к себе. Мне так стыдно, что всегда шла за Ромой и не имела своего мнения. Что ради него, фактически забыла о родных, почему-то принято, что женщина всегда должна идти за мужем. Только это ложь, абсурд, так не должно быть. Вернее, должно, но точно не во всем. А я пошла, и где я теперь? У тех, кому действительно нужна, а Рома… Рома, он в прошлом.