Стань моей
Шрифт:
— Я знаю тебя, Мари, — кривится и смеётся. Не понимаю, почему радуется, ведь действительно, тот огонь, который жил во мне ещё до вчера уже потух. Я поняла, что не было ничего между нами такого, за что можно держаться, а вокруг намного лучшие мужчины, чем мой бывший. — ты любишь меня, и звонишь, потому что хочешь вернуться и, чтобы я умолял тебя.
— Не угадал, Рома, — хмыкаю. — попытка была неплохой, но не сегодня. Наверное, когда-то я бы ещё действительно скучала и хотела бы вернуться к тебе, но сейчас… сейчас я звоню по другим причинам.
— По каким же? — до сих пор не верит и иронизирует
— Развод, — коротко и безразлично бросаю. Да, именно безразлично, мне все равно. Я не чувствую ничего. Совсем. Почему-то не чувствую. Я не знаю, возможно, это я какая-то аморальная, а не Рома, но, чёрт побери. Как бы не случилось того, что случилось, я бы до сих пор была в заблуждении и возможно пробыла бы там всю жизнь.
— Не глупи, Мари, — в конце хмыкает. — где ты сейчас? Я приеду, мы поговорим и решим все.
— А есть что решить? — истерически улыбаюсь.
— Конечно, — прыскает гневно. — мы до сих пор семья, Мари, что бы там между нами не было. Не дури и не порть все то, что у нас есть.
— Я? — фыркаю раздражённо. — ты сам все испортил, Рома. И, знаешь, я счастлива, что так произошло, потому что вчера я поняла, что не люблю тебя. Совсем.
— Ты сошла с ума? — раздражается он и фактически кричит в трубку. — что ты несёшь, девочка? Не говори того, о чём будешь жалеть.
— Не пожалею, — уверенно говорю. — я найду хорошего адвоката и собственноручно подам на развод. Ты не имеешь права удерживать меня, потому что у нас нет причин, чтобы нам отказали. Одна сторона хочет этого, и я… не беременна, поэтому… скоро мы станем совсем чужими, а ты сможешь спать с кем захочешь.
— Мария, — тянет бывший. — прекрати нести чушь. Ты же знаешь, что все равно помиримся.
— Нет, не в этот раз, Ром. Я не шучу, это все. Нет больше любви, нет больше даже уважения и доверия. Если откажешь, жди иск в суд, будем разбираться уже там. — холодно говорю и сбрасываю вызов. Хватит уже говорить об одном и том же. Этот человек думает, что я шучу или манипулирую им, но я никогда не манипулировала… я всегда говорила все в открытую, и думала, что Рома за пять лет это хорошо научился понимать.
Откидываю телефон и падаю на кровать, тот развод висит в моей жизни как некое клеймо, которое необходимо быстрее выбросить. На лице вырисовывается лёгкая улыбка, потому что ощущения такие, будто я отпустила какой-то камень, который тянула на себе целую вечность, а мои мысли давно заполнены незнакомцем, который только за один вечер и ночь научил меня, как это, по-настоящему, быть счастливой.
До самого вечера отдыхаю, мне нравится быть здесь, рядом со своими родными и чувствовать себя защищенной. Когда мама зовёт на ужин, завязываю волосы в хвост и иду на кухню. По дороге замечаю фортепиано, на котором, кажется, вечность никто не играл. Когда-то я занималась этим в детстве, а потом… потом полюбила медицину и зациклилась только на помощи другим. Начала изучать химию, биологию, а на такие мелочи совсем не хватало времени, хотя всем очень нравилось, как я умею ладить с клавишами. Даже стало немного грустно при воспоминаниях о прошлом.
— Мария, — мама легко коснулась плеча. — о чём задумалась?
— Вспомнила, что когда-то играла на этом красавце, — улыбнулась я.
— О
— Хочешь, я попробую сыграть что-то? — немного с сомнением спрашиваю. Мне действительно хочется что-то сыграть, музыка всегда отнимала у меня грусть и печаль.
— Шопена? — спрашивает отец.
— Ты пришёл, — улыбаюсь и целую папу в щёку.
— Пришёл, — обнимает меня, а потом и маму. — привет, дорогие. Так, что по Шопену?
— Нет, папа, — смеюсь. — ты же знаешь, я такую сложную музыку не играю.
— Ну, тогда ту свою любимую, которую играла ежедневно в детстве.
— Хорошо, сейчас попробую, — киваю и осторожно открываю крышку фортепиано. На нём даже пыли нет, похоже, мама очень заботится об инструменте. Провожу слегка пальчиками по клавишам и нажимаю, проверяя ноты. Оно до сих пор помнит мои пальцы, а я помню как это — играть.
Блокнот с нотами до сих пор стоит на подставке, тот самый, с моей любимой мелодией. Слегка улыбаюсь, вспоминая, сколько прошло лет после того, когда я сыграла последний раз. Жаль, что я это изменила ради мечты, которая по факту так и не осуществилась. Я не стала хирургом, я даже медсестрой не стала. Никак не помогаю людям, так как мечтала раньше.
Мои пальцы коснулись первых нот мелодии и в комнате воцарилась полная тишина. Кажется, что даже никто не дышал, пока не сбилась. Жесть, это так классно, что буквально останавливает время и относит в невероятный мир. Несколько ошибок, и, наконец мои пальцы вспоминают, как правильно играть. Это получается невероятно, а ещё как-то сказочно и слишком загадочно. Не верю, что снова делаю это, вновь касаюсь клавиш и играю.
Глава 14
Не замечаю, как проходит время, и родители, кажется, не замечают этого так же. Когда поднимаюсь, за окном уже темнота, хотя сейчас темнеет позже обычного. Мама с папой на диване, до сих пор загипнотизированные игрой. Это всего лишь мелодия отыграна на клавишах, но она буквально затаила и заворожила наши сердца.
— Это было невероятно, Мария, — говорит папа. Вижу на глазах мамы слёзы и понимаю, что и для них такое мое увлечение было очень важным.
— Жаль, что когда-то ты выбрала другой путь, — вздыхает мама. — кажется, в этом ты бы нашла настоящую себя. В музыке. Медицина тебя сковывает, дочка.
— Наконец, не имею ничего, — грустно пожимаю плечами. — но ничего, наверстаю.
— Пойдем ужинать, — говорит папа и обнимает мое плечи, проводя на кухню.
— Ужин уже остыл, — немного грустно вздыхает женщина. — но это того стоило, — улыбается и снова ставит разогревать.
— Помочь?
— Нет, отдыхай, Машка, — усаживает папа на стул и садится рядом. — тебе сейчас нужно следить за собой.
— Я не больна. Говорят, что беременность это прекрасно.
— Это действительно прекрасно, — смеётся мама. — но в том случае, когда у тебя есть тот, кто заботится о тебе и выполняет все прихоти, — с теплом смотрит на папу.