Станции Ангелов
Шрифт:
Странный свет теперь исходил от всего возвышения. Даже смотреть на него было больно.
– Черт возьми, Элиас, мы должны убраться отсюда, быстро. Пожалуйста, скажи мне, что выходить наружу теперь безопасно.
– О чем ты говоришь? Я никуда не иду.
– Да поверь мне, – ее голос дрожал, – когда я говорю, что нам действительно надо убраться отсюда. Я слышала, о чем попросил тебя Тренчер, и ты даже не знаешь, что могло бы случиться теперь, когда Тренчер там, внутри.
– Он велел увести всех отсюда.
– Ну так уводи. Я… я немного представляю, что здесь происходит. Посредник все еще переводит, едва-едва,
Убрать себя из вселенной.
Подгоняя и поторапливая всех, Ким бежала впереди с фонариком, освещая дорогу. Почему-то найти обратный путь оказалось намного легче. Помогло то, что они направлялись обратно к свету. Еще несколько раз с тревожным грохотом вздрогнула земля под ногами, и хотя подъем не был крут, Ким чувствовала, как усталость болью терзает ноги. Только каспериане, казалось, способны поддерживать ровный темп. Как понять их мысли, ведь Посредник остался далеко позади? Но у нее в кармане сохранился смартшит.
А затем они оказались снаружи, в тусклых серых сумерках. Поблизости валялись трупы. Грохот за спиной усилился до ужасающего рева – будто рычал в клетке какой-то огромный зверь. Земля дрожала все сильнее – уже казалось, что вся планета разваливается на части. Огромные тучи пыли и дыма носились в воздухе, накрывая эту горстку людей, которые остановились, кашляя, на открытом воздухе.
ГЛАВА 21
Вы хотите, чтобы я снова это просмотрел? – спросил Эдди, обводя взглядом сидящих в приемной. Он уже проглядел компьютерные записи. Собрание происходило на борту «Нам Чея» – военного фрегата, превращенного во временную штаб-квартиру для администрации, ранее помещавшейся на Станции Ангелов. «Нам Чей», как почти все корабли в Касперской системе, был выведен на стационарную орбиту вокруг некой достаточно большой массы, которая действовала как щит против гамма-излучения, все еще несущегося через эту систему ровной, но теперь убывающей волной. Еще неделя, подумал Эдди, и все, о чем любой человек в этой системе должен будет беспокоиться, это случайное удушье.
Несколько тысяч автоматизированных приборов слежения и наблюдения, чья цель и внимание были сфокусированы на единственной известной помимо человечества существующей цивилизации, наблюдали, как волна излучения несется к Касперу со скоростью света. Результат компьютерного моделирования, который Эдди только что просмотрел, показал, что нечто невидимое – силовое поле, за неимением лучшего термина, – направило излучение вокруг планеты, оставляя ее поверхность невредимой.
Неудивительно, что Каспер тут же привлек к себе внимание всех физиков в системе.
Эдди Габарра наблюдал за всем этим с растущим интересом.
– Похоже, командующий Холмс, вы вышли сухим из воды, – заметил он.
Созданные человеком конструкции на Станции были разрушены почти все – их придется восстанавливать с нуля. Конечно, цена будет огромна, но потенциальная компенсация от того, что увидели, что наблюдали дюжина разных независимых источников, оправдает такую цену с лихвой.
Компьютерная модель над плечом Эдди сменилась видом звездного неба, и Холмс перевел туда взгляд. «Хоть и напортачил ты тут изрядно, – подумал Габарра. – К сожалению, доказать это уже не удастся».
– Так на планете действительно есть люди? – спросил голос у него за спиной. Габарра повернулся и увидел Билла Линдона. Рядом с Линдоном в глубине приемной стояли мэр Пирс и женщина по имени Тереза Делинц, член следственной комиссии, созданной тем учреждением на Земле, перед которым отчитывались власти Станции.
– Да, Билл, там действительно есть люди.
Линдон согласился дать показания против ряда ключевых кадров Станции в обмен на прекращение судебного преследования за его собственную незаконную деятельность. И правда, во время дискуссий на прошлой неделе Линдон сумел так ловко перевоплотиться в честного и активного гражданина, что Габарре стало ясно: истинное призвание этого человека – политика.
Габарра был знаком с Делинц по другим заседаниям и другим случаям. У нее было худое морщинистое лицо, говорящее о нелегкой жизни. Нынешнее заседание закончилось; официальная формулировка была выбрана. Холмс хранил каменное молчание, но Делинц подошла к Габарре и отвела его в сторонку.
– Насколько я понимаю, вы полагаете, что ваш друг мог столкнуться с нелегальными колонистами, – тихо сказала Делинц.
– Винсент? Да, он прилетел сюда по моему поручению еще до атаки на Станцию. Бортовые журналы показывают, что он был на борту разбившегося при посадке «Гоблина», обнаруженного спутниками наблюдения.
– Вы думаете, он что-то знал? Габарра уклончиво пожал плечами.
– Возможно, но мне это не известно. Я видел спутниковые снимки обломков, но не знаю, какие у него были шансы выжить. Если Винсент что-то знал…
– Вам следует знать, – перебила Делинц, – что некоторые вопросы обсуждаются сейчас на более высоком уровне, неофициально.
– Какие же?
– Предать ли гласности факт обнаружения потомков первоначальной команды, – объяснила Делинц. – Это могло бы вызвать слишком много вопросов.
– Например, почему мы раньше не знали об их существовании, – подхватил Габарра. – А мы не знали?
Лицо Делинц осталось бесстрастным. «А ведь вы знали, – подумал Габарра. – Спорить могу, вы знали с самого начала».
Эдди Габарра был вынужден скрываться, пока добирался до Касперской системы. Самым неприятным было ложное известие о его смерти. Не то чтобы эту весть не пытались сделать правдивой: был тот случай на Оортовой Станции Ангелов, когда кто-то следовал за ним по затемненному коридору и пытался его убить… Весьма неприятное воспоминание, и Эдди знал, что ему очень повезло уйти живым.
– Мы знали? – повторил он. – Понимаете, я имею очень личный интерес к тому, что происходит.
Заговор молчания, простирающийся от Земли до Каспера? Чтобы хранить сведения об этой волне излучения, распространяющейся через галактику, от общественности, от любого, кому это нужно знать?
Габарра знал теперь, насколько плохо становится положение на Земле. И по мере того, как осознание грядущей катастрофы росло, значение Каспера все больше и больше выдвигалось на передний план – мир, который, если бы не коренные разумные существа, живущие там, был бы готовым для захвата, когда родная планета погибнет в экологической катастрофе. Теперь случилось еще кое-что, чему никто не мог найти объяснение, и раса, которая могла бы за несколько дней стать вымершей, все еще процветает, хотя и знать не знает об отведенной от нее опасности.