Станционный правитель
Шрифт:
Теперь мне легко представить, что сейчас они светятся, и что оттуда, снаружи, можно увидеть мой силуэт… и силуэт Белкина, который, любопытствуя, привстал на задних лапках и положил передние на стекло – мол, на что это хозяин так пристально смотрит?
Однако по первому пункту я был прав: картина довольно однообразная. Правда, вращение станции постепенно вынесло в поле моего зрения газовый гигант. Не сказать даже, что он отсюда кажется мелким: четверть поля зрения примерно занимает. И зрелище это мне пока что не приелось – полосы газа все время выглядят немного по-другому, а когда из-за его
Однако сейчас местное солнце мирно светит себе в стороне, не спеша совершать перемещения прямо перед моими глазами. А без него в статичной картинке нет ничего такого уж удивительного. С тем же успехом ее действительно могли просто транслировать с наружных камер – человеческий глаз не ощущает разницы…
А вообще говоря, неважно, настоящие ли это иллюминаторы или нет. Ведь в любом случае все, что меня окружает – лишь картинка, очень талантливо отрисованная командой специалистов и транслированная мне на сетчатку глаза с помощью целой кучи очень крутых современных технологий. Тоже чудо, кто бы спорил, но когда я думаю об этом, энтузиазм как-то пропадает.
Отнимаю руки от окна. На стекле остается еле видимый след от прикосновения моих ладоней.
Можно было бы снова порадоваться тому, как отлично сделана игра, но я внезапно ощущаю раздражение, даже гнев. Надо же, как я увлекся. Почувствовал эту игру своей, начал тешиться иллюзией, что от меня здесь что-то зависит. А это всего лишь картинка. Они могут тут не только непрактичные иллюминаторы нарисовать, но и вообще изобразить, будто стены станции состоят из силовых полей, удерживающих воздух – и будут в своем праве.
И капитанская каюта сразу перестает мне казаться такой уж красивой и удобно устроенной. Ну подумаешь, элегантный минимализм. Подумаешь, футуристическая мебель. Небось из какого-нибудь каталога дорогого магазина передрали. Или вообще какая-нибудь коллекция Икея с непроизносимым названием (даром, что ли, шутят, что им их придумывает пленный инопланетянин?), я в них не разбираюсь.
Да даже если бы все здесь действительно было устроено так классно, как мне сначала показалось! Конечно, на этот диван можно прилечь, за стол сесть, а водой из остроумно встроенного в минибар крана умыться – но все равно это не настоящая комната, и жить в ней нельзя.
А я так влип во все это только потому, что жалкий неудачник, неспособный осуществить свою единственную настоящую мечту с детства: попасть в космос! Неспособный даже что-либо последовательно делать в этом направлении. Причем с детства неспособный! То мое дурацкое решение стать библиотекарем – это ведь было следствие плохих оценок по физике и математике, что я себя обманываю… Было бы больше способностей к точным наукам – выучился бы на инженера… или, с поправкой на то, как много времени требуется на обретение по-настоящему глубоких знаний, сейчас все еще учился бы, получая еще одну специализацию или углубляя имеющиеся. И если и не сам стал бы космонавтом (опять же, глядя правде в глаза, богатырским здоровьем и атлетизмом я никогда не отличался), то уж хотя бы работал бы с ними.
Вдыхаю и выдыхаю, стараясь успокоиться. Иногда накатывает. Наверное, кризис среднего возраста…
Игры – это тоже очень важно, говорю я себе. Сколько человек реально могут попасть в космос сейчас? Десятки… ну, может, сотни, если Лунная база таки заработает в штатном режиме. И то вряд ли. Обещанной еще в моей глубокой юности колонизации Марса я тоже, похоже, уже и не дождусь. И дождется ли вообще остальное человечество – большой вопрос.
А игра – вот она, почти такая же сложная и интересная как самая что ни на есть реальная реальность. И я помогаю ей сбыться. А к ней доступ будут иметь миллионы, может быть, даже миллиарды… с поправкой на имущественный статус, здоровье и тому подобное. Тоже полезное дело.
Вот что странно: у меня вроде и физического тела нет, а Белкин все равно чувствует, что мне не по себе! Трется об ногу, даже приподнимается на задние лапы и тычется лбом в колено. Мол, что это с тобой?
Приседаю на корточки и глажу кота. Ничего, дружище, ничего. Просто сожаление о несбыточном. Со всеми бывает.
Когда Бриа звонит в дверь, я уже успеваю справиться с этим малодушным приступом ощущения бессмысленности бытия.
Игра все равно мне нравится очень сильно – а еще не факт, что работа над настоящей космической станцией так бы понравилось. Сколько там сейчас, шесть модулей? И трое космонавтов из России плюс один из Китая, если я не ошибаюсь? Размах совсем не тот. И инопланетян нет ну вот буквально ни одной штуки, если правительство нам не врет.
А я, в сущности, мечтательный лентяй. Как и большая часть человечества.
И смысл жизни вовсе не в том, чтобы время от времени делать невозможное и прыгать выше головы. А в том, чтобы получать удовольствие. Удовольствие же я от игры получаю полной мерой, бери – не хочу.
…Да, в общем, тяжело себя обманывать.
Но когда я открываю Бриа, все эти внезапные откровения и успокоительные мантры, в которые я сам не верю, вылетают у меня из головы, потому что выглядит она ужасно. А когда твой друг или знакомый выглядит ужасно, ты пытаешься ему помочь – независимо от того, живой он человек или компьютерный персонаж, это ясно.
На Бриа лица нет, но это ладно бы. Главное, что она выглядит очень странно. Ее лицо и тело как будто поменяло пластику, стало угловатым, заострилось… странно объясняю, да? Но я не художник, к сожалению, и не могу описать эти небольшие, но хорошо заметные перемены, которые внесли в ее отрисовку. Могу только сказать, что она стала значительно меньше походить на человека, чем я успел привыкнуть.
– Здравствуйте, капитан, – устало говорит Бриа. – Извините, не смогла привести себя в порядок. Денек был тот еще.
– Проходите, – приглашаю ее в каюту. – Вы и впрямь… уж не прорастать ли начинаете?
Спрашиваю это – и обмираю от внезапного холодного предчувствия: да-да, небось, так и выглядит первая фаза прорастания! Миа-то я не видел до того, как она превратилась в дерево.
Бриа смеется.
– Ну вы даете! По мне что, кажется, что мне так хорошо и приятно живется?
Вспоминаю, что да, талесианки в молодости прорастают, только если попали в особо благоприятные условия.
– Нет, но…