Станция конечная. Землянкам вход свободный!
Шрифт:
В царстве Морфея было не спокойно, хотя должно быть наоборот. Сон ведь должен приносить успокоение, облегчение, а взамен этого принес с собой грусть и безнадежность. Мое сознание рвалось домой, на Землю. Во сне я порхала по своей родной квартире, залитой солнечным светом, а Игорь и мама весело о чем-то переговаривались на кухне. Мои самые близкие и родные люди. Игорь все такой же уютный и заботливый, а мамочка, моя любимая мамочка с тонкими морщинками вокруг глаз грустно улыбалась. За внешним весельем смогла различить ее потаенную грусть. Я видела в руках мамы мою любимую
Мазок…и картина плавно меняется. Исчезает недопитый чай с блинами, а образы мамы и Игоря заменят другой, более суровый и жесткий. Даже во сне он меня не оставляет. Зачем он протягивает мне руку? Не хочу с ним идти. Оборачиваюсь и пытаюсь отыскать взглядом своих родных, но квартиры за спиной больше нет, вместо нее мрачное имение Эшариона. Не знаю зачем, но все-таки я подаю ему руку, и он обволакивает меня своим телом, перенося на ту поляну, где рождается «солнце».
– Что это было? – растерянно прошептала я, вперившись взглядом в потолок своей комнаты. – И присниться же такое.
Но на душе было грустно и пусто, а по щекам снова текли слезы. Я хочу домой, я так хочу домой, что мне становится плохо.
Мои размышления прервал стук в дверь. Кто там еще? Разрешила войти.
– Эла Ксения вы уже проснулись? – тихо поинтересовалась Миана, входя в комнату. Как всегда все контролирует.
– Только что, - подтянулась повыше на кровати и подоткнув со всех сторон одеяло, вопросительно уставилась на экономку.
– Вы проспали завтрак, - неудивительно, ведь спать я легла под утро.
– Но обед вы должны съесть, - скривилась. Опять «должна». Понимаю, что она выполняет прямые приказы своего хозяина, но меня это напрягает. Устала жить под вечным контролем.
– Хорошо, - кивнула я. – Сейчас приведу себя в порядок и приду в беседку.
– Обед будет через двадцать минут, - улыбнулась женщина и поспешила к выходу.
– Миана, - окликнула я кедерку у самых дверей. – А что за шум был с самого утра?
– Шум? – вопросительно уставилась на меня женщина. Неужели приснилось?
– На рассвете я услышала шум в коридоре, - пояснила ей, нахмурив лоб.
– Это эл Эшарион вернулся, - ну вернулся, а шуметь то чего? – Он был слегка не в себе.
– В смысле? – не поняла я. И у нее так непривычно забегали глазки.
– Мы еще никогда не видели его в таком состоянии, - а вот это любопытно.
– Миана не томи, - поторопила я экономку.
– Мы не имеем права обсуждать хозяев.
– Миана, - воскликнула я. Если сказала «А», то говори уже «Б».
– Он пришел…вернее его приволокли под утро в нетрезвом состоянии, - выпалила на одном дыхании она и потупилась.
О причине попойки естественно она не знает.
– Спасибо, - поблагодарила женщину за честный ответ.
Что могло случиться, чтобы заставить Эшариона напиться? Да и вообще, мне не все ли равно? Ну напился, ну приполз пьяный, так этим грешит половина человечества и ничего, никто не умер. Проспится, протрезвеет, голова поболит и снова в строй.
Утреннее «солнце», показавшееся с утра снова исчезло. Вместо него на улице образовались лужи после дождя, который я проспала и серый туман, вовлекающий окружающее пространство в мутную дымку. Зябко и промозгло. Есть в беседке расхотелось и я плюнув на все, пошла на кухню. Там тепло и уютно. Шамира с остальной охраной сегодня еще не видела. Это и к лучшему. Напрягают меня их хмурые физиономии.
– Эла Ксения все почти накрыто, - оповестила меня Миана.
– Я сегодня обедаю в доме, - Миана лишь прищурила свои глаза и кивнула. И пусть только попробуют возразить. Хороший хозяин в такую погоду собаку на улицу не выгонит, а они беременную женщину заставляют есть на слишком свежем воздухе. – Там холодно.
– Хорошо, проходите в столовую, - улыбнулась она.
Медленной шаркающей походкой пошла по вышеуказанному адресу. Прислуга снова что-то мыла и оттирала. Дом опять сияет чистотой.
Стены коридоров давили своей мрачностью и обреченностью. Казалось бы, нужно привыкать, но у меня не получалось. Здесь буквально каждая деталь интерьера кричит о том, что вечные жильцы дома это грусть, печаль, одиночество и света белого впереди не видно.
Ощутив зябкость, обняла себя за плечи и прибавила шаг, быстрее минуя эти коридоры. Эх, была бы моя воля, то поменяла бы здесь все.
Столовая в светлых тонах немного отогнала от меня апатию и безнадегу. Опустившись на стул, сцепила руки в замок и подперла подбородок. Посмотрела в сторону окна, где снова начинался дождь, разрезая туман, вбивая его в землю.
Почему, когда идет дождь, то на душе становиться тоскливо и сиротливо? А ведь хочется завернуться в плед, усесться на диван, прильнуть к теплому боку родного человека, вдыхать его запах, наслаждаться близостью и верить, что он отгонит от тебя все беды и невзгоды. Хочется просто чувствовать тепло и заботу, а не как сейчас, проклятое одиночество и пустоту.
Задумавшись, не заметила, что уже на столе стоит ароматно пахнущая еда. Именно вкусные запахи выдернули меня из глухой накатившей тоски.
Не успела поднести вилку ко рту, как заметила движение у входа.
Эшарион? Выспался? Элантарианец стоял на проходе, подпирая косяк своим мощным плечом. Сейчас на нем не было мундира и выглядел он удивительно по-домашнему уютно. На миг даже засмотрелась на него. Расхристанная на груди синяя рубашка невольно приковывала взгляд к накаченному торсу мужчины. Подкатанные рукава открывали взор на сильные руки. Уверена, что одним легким движением он легко может передавить хрупкую шейку или же крепко прижать к себе, обнимая. При последних мыслях покраснела. Опустив глаза ниже, отметила брюки свободного покроя, но они не скрывали очертания сильных крепких ног. А он видно после душа, так как капельки воды стекали с волос на мощные плечи.