Станция Озерки
Шрифт:
— Вот как? — усмехнулся Юрий Петрович.
— Так, а ты бы лучше выбил у Правления деньги на ремонт и оснащение отдела. Не отдел, а бомжатник какой-то!
— Раз работать не хочешь, сам займись выбиванием денег. Уж что, а это ты умеешь.
— Ты про спонсирование раскопок на Хидо? — вскинулся брови Марк. — Это было проще простого.
— Вот и отлично, прояви еще раз свои коммуникационные качества. Сейчас за финансы отвечаю не я, а Гессен-Штатский, — бросил Голицын-старший и прыгнул.
— Гессен-Штатский, — передразнил тон отца Марк и засмеялся.
Отец был прав, уж что-что, а красиво говорить, приводить доводы и аргументы Марк умел. Многие коллеги посмеивались над ним, утверждая, что Правление не будет спонсировать всякие экспедиции, которые с вероятностью девяносто процентов ни к чему не приведут. Но Марку удавалось убедить сильных мира акудзин, что средства, потраченные на науку, окупаются с лихвой.
Марк не питал иллюзий. Чистокровные древние рода могли влиять на решения только степенью своих сущностей и фамилией. Он мог тратить на это и собственные средства, или просить спонсорства у отца, но считал, что раз уж они платят взносы, то бюрократическая машина должна иногда поворачиваться и в обратную сторону.
Так что он, недолго думая, написал пространственное письмо в канцелярию Иосифа Борисовича Гессен-Штатского и уже через час его пригласили на встречу в Правление.
***
Встреча прошла как нельзя лучше. Гессен-Штатский считал, что Седьмому отделу вовсе не нужна новая техника и ремонт здания, но ради Марка и его заслуг перед «Отечеством» он готов вот прямо завтра выделить средства, однако Марку необходимо предоставить смету.
Марк заявил, что сделает это в ближайшее время, и сразу же отправился в департамент эксплуатации зданий и сооружений акудзин, чтобы те прикинули стоимость ремонта. А на технику и прочее сам составил смету, прибавив к стоимости триста процентов. Больше не меньше — так размышлял Марк.
Ему даже понравилась это канитель. Скучная работа оперов ему претила, а сейчас он был занят чем-то полезным. Если не для себя, то хотя бы для хороших акудзин, работающих в плохих условиях.
Провозился он со всеми согласованиями с неделю и наконец получил добро. Марк испытал радость оттого, что добился улучшений в Седьмом отделе, но радость эта была недолгой. К началу следующей недели он опять захандрил и потянулся к бутылке.
В понедельник встал поздно — всю ночь питал сущность возле хосписа, одновременно употребляя алкоголь. Он побродил по дому, поплавал в бассейне, выпил пять чашек кофе, даже хотел зайти в свой кабинет. Неразобранных бумаг была целая куча, но Марка скрутило от мысли, что придется работать, то и дело натыкаясь на записи о поиске Хроник, и он захлопнул дверь, так и решившись переступить порог.
Но чем-то нужно было себя занять, ибо от великого нехер делать как люди, так и акудзины обычно впадают в депрессию, а то и наживают себе ворох проблем на ровном месте. Так что Марк взял ноутбук и прыгнул в пятнадцатый кабинет Седьмого отдела.
— Я думал, ты больше не вернешься, — сказал вместо приветствия Кирилл.
— Я тоже, — угрюмо буркнул
— Нас завтра переселяют на второй, — как ни в чем не бывало продолжил Кирилл. — Там кабинеты не пронумерованы, но насколько я понял, новый будет прямо под нами.
— А чего переселяют? — без тени любопытства просил Марк, чисто из вежливости.
— Один очень известный и сильный акудзин добился выделения отделу финансирования. Начинают ремонт. Не знаешь, кто там такой настойчивый?
— Понятия не имею, — флегматично отозвался Марк. — Какие новости?
— Бегаем, прыгаем, — Кирилл оторвался от экрана и откинулся на спинку стула. — Одни пустышки, но проверять надо. Познакомился почти со всеми коллегами. Сейчас бурно обсуждают новости.
— Какие?
— О ремонте, — улыбнулся Кирилл.
— Тоже мне новость, — фыркнул Марк.
— Хочешь, поехали со мной на проверку? — предложил Калинин.
Марк оторвался от ноутбука и посмотрел на коллегу.
— Куда?
— В пригород. Шестьдесят километров от города. В районе станции Озерки пропала женщина. Надо наведаться в местное отделение милиции, выяснить подробности, потом стереть им память. Я уже выезжал на проверки с Лежаковым и Богдановым, понять, что к чему. Теперь, сказали, могу сам ездить. Но говорят, всегда лучше вдвоем для подстраховки, а то мало ли что. Ты как?
Но Марк его почти не слушал. Он вспоминал, где слышал это название: станция Озерки.
— Точно, — кивнул он собственным мыслям.
— Что «точно»? — не понял Кирилл.
— На станции Озерки в прошлом году пропала девочка. Я натыкался на это дело... Тут на столе в папке лежало, — Марк удивленно посмотрел на девственно чистый стол.
— Я все отнес в архив. Пойдем, глянем?
— Да, пойдем, — протянул Марк, решая, что готов делать что угодно, лишь бы не возвращаться к состоянию апатии и алкоголю.
Не успели мужчины выйти в холл, как столкнулись с Константиновым. Начальник опешил, увидев Марка, но тут же подобрался.
— Явился — не запылился! Ты, Голицын, либо работай как положено, либо мозги не делай! Чай не бабы твои, чтобы нами крутить! Тут серьезная организация, понятно?!
— Понятно, — ответил Марк, ухмыляясь.
— И это... за ремонт спасибо, — сквозь зубы процедил Константинов. — А то всем дают денег, а мы что, не люди что ли?
— Вообще-то, мы — акудзины, — без задней мысли поправил начальство Кирилл.
— Ты мне еще поумничай! — взревел Константинов. — Работы нет?! Сейчас найду!
— Есть, — ответил Кирилл равнодушно, будто уже привык к специфическим манерам начальства.
— Ну так работайте! — бросил Константинов и испарился.
— То есть... это не лечится? — спросил Марк коллегу.
Кирилл махнул рукой, мол не обращай внимания, и пошел к лестнице.
***
Архив находился в подвале. Здесь состояние помещений было еще хуже, чем наверху. По стенам виднелись подтеки, словно подвал заливало и ни раз. А в коридорах горели одинокие лампочки, почти не давая света.