Стандарт возмездия
Шрифт:
— А вы могли подумать, что я его убью?
— Нет, конечно, — сразу ответил Максимов, — просто я считал, что небольшая встряска тебе не помешает. А вообще-то ты одна из наших лучших сотрудниц. Говорю это не для комплимента.
Они уже подъезжали к зданию ФСБ, когда Виноградова решилась спросить у полковника:
— Все-таки караван Зардани следует к Бухаре?
— Не совсем так, — нахмурился Максимов. — Во всяком случае, уже завтра движение каравана будет завершено, если наши ребята в Бухаре сумеют остановить караван.
— Вшестером против стольких людей, — сказала она.
— Их задача установить,
Он тяжело вздохнул:
— Все решится завтра.
— Я все-таки не понимаю, — растерялась она, — если мы знаем, что караван идет к Бухаре, почему мы не перехватим его в дороге, что значительно легче, чем искать их в многолюдном городе. Почему позволяем машинам прийти в Бухару?
— Пока мы почти ничего не знаем, — сказал Максимов.
— Но мы точно знаем, что караван идет к Бухаре, — горячилась Виноградова, — гораздо легче остановить его по дороге.
— Легче, — согласился Максимов. — А ты думаешь, Зардани не учел этого варианта? С таким грузом и без страховки?
— Вы ведь сами говорили, что там будет и наше боевое охранение. Разве это не достаточная страховка?
— Нет, — решительно ответил полковник, — Зардани понимает, что, даже хорошо вооружив охранников, он не сумеет обезопасить свой груз. Местная служба безопасности и Министерство внутренних дел всегда могут подтянуть достаточное количество внутренних войск, чтобы блокировать его караван. Поэтому он должен был придумать какой-то другой трюк.
— И придумал?
Он помолчал, взглянув на их водителя, потом негромко сказал:
— По-моему, да. — И больше не произнес ни слова. Автомобиль остановился, и он вышел из машины, дожидаясь, когда она выйдет следом. И только на улице, когда они подходили к зданию ФСБ, куда привезли арестованного Кудрявцева, он негромко признался:
— Дело в том, что это ложный караван. В машинах нет наркотиков.
— Откуда вы знаете? — не сдержала вопроса Виноградова. Он взглянул на часы.
— Завтра утром все решится, — сказал он, — я, наверное, не имею права тебе говорить, но в караване вместе с боевиками находится сотрудник милиции, который и передал в Москву эту информацию.
Глава 31
В этом казино уже давно были свои негласные законы. Сюда не мог попасть посторонний с улицы, здесь не бывало привычной толкотни у столов, легкой праздничной суеты в ожидании игры. Сюда не заходили случайные посетители. Все было чинно и благопристойно.
Это казино находилось в центре города. О нем знали многие, но попасть сюда можно было по специальному приглашению, которое отправляли только постоянным клиентам. Такой своеобразный клуб мог возникнуть в Москве в середине девяностых годов, когда бешеная приватизация и неслыханное воровство сделали присвоивших государственное имущество баснословно богатыми.
В этом казино можно было потребовать к столу любое блюдо или заказать его на завтра. Любая кухня мира была предоставлена для гурманов. Самые красивые девушки, отбираемые по строжайшему конкурсу, обслуживали именитых клиентов. Но самое главное заключалось не в этом.
Здесь не было привычных ставок в привычном понимании этого слова. Здесь за одну ночь прокручивались миллионы, иногда десятки миллионов долларов. Даже знаменитые казино Монте-Карло, Лас-Вегаса и Атлантик-Сити не могли сравниться по суммам оборотов с этим закрытым московским заведением. Хорошим тоном считалось не узнавать своих партнеров по игровому столу за стенами казино.
Здесь встречались известные государственные политики и бизнесмены, деятели культуры, сумевшие сделать свой бизнес в криминальной среде, и сами преступники, ставшие респектабельными бизнесменами.
Здесь встречались люди, чьи имена были известны всему миру. Но ни один из них не желал, чтобы его узнавали, и поэтому журналистам и фотографам вход сюда был категорически запрещен. В самом большом зале обычно не бывало больше десяти-пятнадцати человек, игравших за несколькими игровыми столами. Кто-то предпочитал рулетку, кто-то блек-джек. Здесь не было слышно привычных азартных криков, вздохов, нервных восклицаний. Для скучающих игроков миллион долларов, проигранных или выигранных, был не такой большой суммой, из-за которой стоило бы проявлять эмоции. Их телохранители обычно ждали в другом зале. Слишком велик был авторитет владельца казино, известного всей Москве человека, чтобы не доверять ему и проходить в зал с охранниками. Все знали, что безопасность обеспечивается одним словом хозяина.
Молодой человек с холодными зелеными глазами привычно кивнул сидевшему у входа в зал солидному метрдотелю и прошел к игровому столу. Самая дешевая фишка в этом казино была тысяча долларов. Молодой человек взял две фишки по десять тысяч и поставил их на шестерку. Рулетка показала двадцать два. Молодой человек поставил еще двадцать тысяч на двенадцать, но рулетка показала двадцать девять. Тогда в третий раз он взял еще шесть похожих жетонов и расставил их на шесть разных цифр — на девять, одиннадцать, двадцать один, двадцать три, тридцать и тридцать пять.
Игроки никогда не приходили сюда с деньгами. Здесь верили на слово и выдавали жетоны и фишки на любую сумму. Молодой человек равнодушно смотрел, как вертится рулетка.
— Выигрыш двадцать один, — объявила девушка-крупье и, обращаясь к молодому человеку, сухо сообщила:
— Вы выиграли двести.
Молодой человек улыбнулся и кивнул девушке.
— Пять ваши, — сказал он, отходя к другому столу.
— Благодарю, — так же строго сказала девушка. Крупье здесь привыкли к подобным подаркам.
В зал вошел еще один человек с ярко выраженной кавказской внешностью.
Он явно не собирался играть. Поискав глазами кого-то, он увидел зеленоглазого и подошел к нему.
— Здравствуйте, Михаил Анатольевич. Молодой человек обернулся.
— Добрый вечер, Шалва.
— Мы давно должны были встретиться, — хрипло сказал Шалва, — поэтому я попросил вас приехать сюда.
— Да, я здесь иногда бываю, — кивнул молодой человек.
— Мы можем сесть где-нибудь, — предложил Шалва. За игровым залом был довольно большой зал ресторана, где ужинали редкие гости. Из зала можно было пройти в кабинеты для конфиденциальных встреч, оборудованные скэллерами и специальными генераторами шумов, чтобы исключить возможность любого прослушивания.