Станешь моей победой
Шрифт:
Снова курю. Снова пытаюсь прийти в себя. Но ничего не выходит. Шагаю по какому-то замкнутому кругу. И все внутри сжимается, скручивается в тугой узел. Страх, злость, ненависть, боль… Это, конечно, совсем не то, что мне сейчас нужно. Но именно эти чувства подталкивают меня сделать первый шаг.
Тяжело, до тошноты тяжело… Но Аня должна мне все объяснить. Потому как в голове рождаются ужасные мысли и ни одна из них не может взять верх над здравым смыслом.
Перед огромным зданием с колоннами и старомодными витражными окнами вдыхаю
— Мы можем предложить вам место у бара, если вы один, — щебечет барышня с именем Марго.
Пох, сойдет.
Среди всей этой элиты я, разодетый в спортивный костюм с логотипом академии, выгляжу как пацаненок со двора. Удивительно, что меня вообще пустили в ресторан в таком виде.
В набитом зале быстро нахожу Аню. Она, как и всегда, своей природной красотой выделяется из толпы: легкие движения, прямая осанка, копна шоколадного цвета волос, которые она обычно заплетает в косу, изящный профиль… В ней прекрасно все — от имени до ясной и открытой улыбки.
Но теперь эта красота доступна не только мне…
Хочется крушить все вокруг. Но вместо этого я располагаюсь за барной стойкой и заказываю колу. Зажав в зубах трубочку и вполоборота поглядывая за воркующими, принимаюсь подслушивать разговор. Повезло, что стол, за которым сидят Тихая и ее лузер-кавалер, находят рядом с баром.
— Анна, тебе не стоит оправдываться. Я все понимаю. Единственное, о чем я тебя попрошу — будь осторожна. Если хочешь, я могу каждый день тебя забирать. Мне нравится общаться с тобой. Ты очень умная девушка, — после этой душещипательной речи урод накрывает ладонь Тихой своей.
Тут меня начинает потряхивать. Да так, что стакан удержать в руках не могу. Если он не вернет свою клешню на исходную, клянусь, я ее сломаю. В двух местах.
У меня кружится голова, жжет в груди, немеют конечности. И теперь жгучая ревность превращается в какой-то глубинный страх. Он словно пожирает меня изнутри, разрушая, и я перестаю чувствовать себя физически.
— Ты удивительная девушка, Анна. Я бы хотел видеться с тобой как можно чаще. Позволь встречать тебя после учебы. Мы бы могли гулять по городу или ходить в театр.
Аня… Пожалуйста…
Прошу…
Все, что было между нами, это же не просто любовь… Это же, мать вашу, космос… Наш космос!
— Мне очень приятно, Плутос. Но не стоит каждый день встречать меня после занятий, — отвечает Аня. И меня немного отпускает. В ее голосе ни намека на флирт, ни одной радостной нотки.
— Ты с тем парнем знакома? Или это твой одногруппник?
— Мы учимся в одном университете. Но Мирон на два курса старше меня, — также ровно
— Понятно… — тянет пес. А я почему-то в его голосе уловил скрытый подвох. Думаю, он понял, что для Ани я не просто знакомый. — Кстати, Павел Григорьевич и Наталья Константиновна сказали, что ты мечтаешь о своей маленькой библиотеке. Думаю, мы можем включить это в наш проект.
— Проект? Какой проект? — озвучивает мои вопросы Тихоня.
— Анна, ну ты чего? — сжимая хрупкую ладонь, напомаженный додик улыбается так, что я могу без труда сосчитать все его зубы и даже пломбы. — Через год мы с тобой…
И как только я попытался вырвать из этого разговора главное, бармен, сука, блокирует поток информации:
— Может, что покрепче желаете?
Твою ж!
— Блядь, ну куда ты лезешь?! — взрываюсь я. Спрыгивая со стула, перегибаюсь через стойку и грубо толкаю бармена в грудь. На этот шум, естественно, обернулись все посетители, в том числе и Тихоня.
Не моргая, Аня смотрит на меня с диким ужасом, будто я, черт возьми, приведение. Она явно не ожидала меня здесь увидеть и теперь не знает, как реагировать на столь внезапное для нее появление.
Как бы я не пытался убедить себя в том, что всему есть объяснение и нужно адекватно воспринимать ситуацию, в конечном итоге не выдерживаю. Бросив на стол несколько купюр, иду к столику и, выдавив холодное: «Сворачиваемся», дергаю Аню на себя.
Закинув пушинку на плечо, покидаю ресторан. Усилием воли мне удается взять себя в руки и не вмять кулак в морду этого гондона.
— Мир, пусти! Что ты делаешь? — кряхтит недотрога, несмело ударяя меня кулачками по спине.
— Забираю свое, — отрезаю бескомпромиссно, шлепая Аню по той самой части тела, на которую она ищет приключения.
— Я же тебя просила… Боже, если он расскажет родителям… — в панике шелестит Тихоня.
— Если он хотя бы на двадцать процентов нормальный мужик, то не расскажет.
— Мир… Мирон, я знаю, что ты на меня злишься, — говорит Аня. — Но ты не должен вести себя, как дикарь!
— Ты не в том положении, чтобы требовать от меня что-то, — заявляю ледяным тоном. Сняв с тачки блокировку, ставлю Тихоню на ноги, придерживая ее за талию. И, не дослушав возмущения, впиваюсь в сладкие губы, гашу ревность.
Как бы больно мне ни было, какие бы последствия ни несли за собой действия Ани, я не могу долго злиться на нее. Мои чувства к ней слишком сильные, чтобы позволить Тихоне так просто исчезнуть из моей жизни.
— Сейчас поедем ко мне и поговорим, — высекаю, как только оказываемся в машине.
— Мир, знаю я твое «поговорим». Давай лучше остановимся на нейтральной территории!
— Мы можем говорить голыми и в горизонтальном положении, — ухмыляюсь, на скорости залетая в крутой поворот. На этом лютом адреналине Аня даже вскрикивает.