Становление
Шрифт:
Не открывая глаз, она скатилась со своей узкой кровати и, моментально извернувшись, выбросила в сторону пришельца руку с ножом. Этот клинок хранился в тайнике, под кроватью. Её удар достиг цели. Нападавший охнул и, отскочив в сторону, разразился руганью. Открыв глаза, госпожа Смайта вскочила на ноги и в очередной раз взмахнула ножом, резко удержав удар у самого живота стоявшего перед ней крага. В её шатре собралось сразу восемь вооружённых молодых крагов, и убивать одного из них, не выяснив причину нападения, означало быть убитой самой.
Медленно опустив руку с ножом, Смайта мрачно оглядела собравшихся и
— Что вы тут делаете?
— Рабы видели, как из твоего шатра вынесли первого племянника господина. Мы нашли его мёртвым. Это ты убила его, — резко ответила одна из девушек.
— Верно. Я убила его. Но наш господин Арстан знает об этом. И потом я всё ещё госпожа замка и делаю только то, что сама пожелаю, — с мрачной усмешкой ответила Смайта.
— За что ты убила его? — спросил порезанный ею краг.
Отступив в сторону, он зажимал ладонью длинный порез над узорчатым ремнём. Пальцы его окрасились кровью, а тонкая рубашка насквозь пропиталась красным.
— Мне нужно было провести ритуал вызова меча. И я его провела, — коротко ответила Смайта.
— Зачем? — не унимался раненый.
— Тебя это не касается, — неожиданно прогремел голос Арстана, и все присутствующие согнулись в поклоне. — Вам ясно сказали, что я знал о ритуале. Что вам ещё не понятно? — продолжал бушевать хозяин замка, стремительно врываясь в шатёр.
Обнажённый родовой меч чуть подрагивал в его руке, словно стремился вырваться и поразить кого-то из стоящих перед ним родственников. Хорошо зная необузданный нрав хозяина, молодые краги принялись отступать к стенкам шатра, стараясь делать это незаметно. Никому из них не хотелось прослыть трусом, но и умирать ради развлечения хозяина замка тоже не входило в их планы.
Убедившись, что желающих спорить с ним не находится, он взмахнул мечом и, презрительно скривившись, приказал:
— Убирайтесь вон! А ты, — тут он указал мечом на пострадавшего крага, — после похода явишься ко мне за наказанием.
— Но, господин, я же хотел только соблюсти твои интересы, — взвыл от отчаяния раненый.
Он отлично знал, что за наказание может придумать для него извращённый разум всесильного крага.
— Ты ещё спорить со мной будешь, сопляк?! — рявкнул в ответ Арстан, взмахивая мечом.
— Господин, не надо! — шагнула вперёд Смайта и, прикрыв парня своим обнажённым телом, быстро продолжила: — У нас впереди тяжёлый поход. Сохрани ему жизнь. Если он сможет проявить себя достойно, то ты придумаешь ему лёгкое наказание, а если нет, то он сложит свою голову в первой же стычке. Нам нужны смелые краги. Трусы могут сразу покончить с собой.
— Ты, как всегда, проявила мудрость настоящей госпожи замка, — одобрительно усмехнулся хозяин замка и, погладив её по обнажённой груди, добавил, — за это я тебя и ценю. Пусть будет по-твоему. В знак своего расположения я дарю тебе его голову. Если он сможет проявить себя, наказание назначишь ты. Если нет, делай с ним, что хочешь.
Виновник скандала охнул и тут же прикусил язык. Это распоряжение означало, что его жизнь теперь полностью находилась в руках госпожи Смайты. С этого момента, чтобы вымолить себе жизнь, он должен был стать её добровольным рабом и прислугой во всём. В противном случае его жизнь не стоила ничего.
Ни один из живших в замке крагов не
Убедившись, что порядок в лагере восстановлен, Арстан презрительным жестом выгнал провинившегося и, подойдя к жене, тихо спросил:
— Тебе удалось?
— Да, господин. Мне всё удалось, – гордо ответила она. — Не скажу, что это было просто, но я смогла вызвать его. Кровь этого парня оказалась кровью труса. Но у меня получилось.
— Хорошо. Значит, я недаром отдал его тебе, — усмехнулся он с довольным видом и, протянув руку, ухватил её ладонью за ягодицу.
Сжав пальцы так, что она невольно скривилась от боли, он усмехнулся и, с удовольствием всматриваясь в её гримасу, сказал:
— Как далеко они успели уйти?
— Далеко, — ответила она твёрдым голосом, стараясь не показать ему своего недовольства. — Я еле дозвалась. Но направление я установила точно. А самое главное, что я не прервала контакт. Теперь я даже днём могу позвать его, и он ответит.
— Молодец, — похвалил Арстан жену и, отпустив её, приказал, — собирайся. Мы скоро выезжаем.
Круто развернувшись, он вышел из шатра.
Облегчённо переведя дух, она вызвала рабынь и потребовала срочно приготовить завтрак. Спустя две свечи двадцать пять крагов и двадцать пять тарговодов галопом пересекли границу владений и устремились в Запретный лес.
***
Они догнали племя через два дня после посвящения. Ночёвка молодёжи на дереве прошла без приключений. Огромная туша раката привлекла множество падальщиков, но еды хватило всем. Так что кроме постоянного рычания и хруста разрываемой плоти других неудобств Сала и Люк не испытали. Даже выпряженные из фургона боски пережили эту ночь спокойно. Люк заранее отогнал флегматичных быков подальше в лес, надеясь утром застать их живыми. Но главные враги босков, тарги, в этой части леса не объявились, очевидно, не желая сталкиваться с ракатом, а более мелкие хищники не рисковали связываться с этими могучими гигантами.
Известие о победе Араба над таким опасным хищником разнеслось по фургонам со скоростью лесного пожара. Вскоре все пастухи собрались у его фургона, желая увидеть клыки и шкуру страшного хищника. Махнув рукой, Араб выволок из фургона свёрнутую в тюк шкуру и, бросив её на краю кузова, высыпал из мешка зубы раката.
Дружно ахнув, толпа потянулась к фургону. Всем хотелось прикоснуться к огромным клыкам страшного зверя, о существовании которого многие знали только понаслышке. То и дело из толпы звучали вопросы, как ему удалось победить и сильно ли он испугался. Наконец, не выдержав этого допроса, Араб убрал доказательства своей доблести на место и, спрыгнув с фургона, попросил Чина дать команду к движению. То, что он проделал это мысленно, заставила людей в очередной раз ахнуть и покорно разойтись по своим местам. Услышавший его просьбу Чин растерянно вскинул глаза и, удивлённо качая головой, приказал двигаться. Дождавшись, когда собравшаяся толпа разойдётся, Араб подошёл к вождю и, чуть усмехнувшись, сказал: