Стану тебе женой
Шрифт:
– Наташа, квартира должна делиться пополам, если на то пошло.
– Знаешь, а это как-то несправедливо. Ты бы мог заключить со мной мировое соглашение и переписать свою часть на дочку. Разве плохо?
– Мы то знаем, с кем будет жить Лиза! – возмущается Вова. – Решила себе всю квартиру оттяпать? Потому что у кого-то будет двое детей и нужна жилплощадь?
Злость накатывает на меня мощным потоком. Я в один миг становлюсь пунцовой от ярости. Но внутренний голос твердит не вступать с Вовой в конфликт. Я морально опустошена.
Молча подхожу к двери и демонстративно тянусь к замку, чтобы открыть дверь:
– Тебе пора уходить, Вова. Встретимся в суде.
Муж смотрит на меня озлобленно. Желваки играют на его скулах, а брови сходятся на переносице.
– Ты творишь дичь, Наташа. Я понимаю, в прошлом мы оба накосячили. Но давай по-честному? Если ты решила разводиться со мной, то будь готова к последствиям. Отказываться от своей доли квартиры я не собираюсь. Понятно? – едва не выплёвывает с желчью.
Вова уходит. А я смотрю на закрытую дверь, не понимая, что это только что было.
Глава 3
Радмир
– Радик, ну давай зайдём в ещё одно место. Ну, пожалуйста… Пожалуйста, – Оля невинно хлопает ресницами и тянет меня за руку в сторону очередного магазина.
Я только подумываю открыть рот, как малышка прикладывает к моим губам палец, со словами:
– Беременным отказывать нельзя! Даже не думай, – качает головой, – ну ты же любишь меня, правда?
– Хитрая лиса, – улыбаюсь. – Ладно. Идём.
И пока Оля расхаживает по магазину с детской одеждой, я откровенно зеваю. Не выспался, а всё потому, что вчера звездец как набрался от злости. Я так и не встретился с Наташей, хотя был близок к этому.
– Как тебе костюмчик? Смотри. Нравится? А эти пинеточки. Рад, глянь. Они такие миленькие. Ну, правда, же миленькие? – щипает меня за руку и с возмущением продолжает: – ты вообще меня не слушаешь. И ничего не смотришь! Ау… Ты со мной?
– Оль, поехали, я отвезу тебя домой. Мне нужно смотаться в одно место по делам.
– Но я не хочу домой, – обиженно надувает губы как ребёнок. – Я думала, что мой любимый братик погуляет сегодня со мной. Ведь он обещал.
– Что-то я не очень похож на подружку, – ухмыляюсь, а затем вижу, какой грустной становится моя малышка, и ради неё переступаю через себя, – вот этот костюмчик хорош. Берём!
Мои мучения заканчиваются через полчаса. И я держусь из последних сил только из-за любви к младшей сестрёнке. Она осталась без матери с самого рождения. Отец как мог, воспитывал сестру, но больше времени с ней проводил именно я. У нас с Олей разница почти десять лет и так сложилось, что пока отец пропадал на работе, я оставался в доме за старшего. Я её кормил, купал и даже памперсы менял, ну и не только.
***
Утро воскресенья. Я всё ещё нежусь в тёплой кровати, как внезапно на меня запрыгивает дочка и начинает трясти за плечо со словами:
– Мама, вставай!
– Лизок, дай поспать, – отворачиваюсь в сторону, но детские ручонки такие ловкие, а ещё эти маленькие пальчики достаточно больно щипают. – Вот же ж липучка, рубль-штучка.
Я смеюсь, закидываю малышку на себя и начинаю щекотать. А Лизка скачет на мне, как на батуте и я запоздало соображаю, что эти наши с ней развлечения уже могут принести вред будущему малышу.
– Всё, куколка, мама встаёт. И ты вставай.
Вместе заправляем кровать, а затем идём в ванную комнату и вместе чистим зубы.
За завтраком Лиза рассказывает мне про Новый год и Деда Мороза. А затем с восторгом описывает куклу, которую увидела у какой-то подружки из садика. В итоге мне не остаётся ничего другого, как позвать мою маленькую копию на шопинг.
Мы едем в самый большой торговый центр в нашем районе и там отрываемся по полной. Я в кои-то веки балую себя косметикой. А потом ещё покупаю чёрный лифчик с кружевом. И плевать, что скоро он не понадобится, потому что кормящие мамы носят другое бельё. Я сейчас хочу быть красивой. Хочу смотреть на себя по утрам в зеркале и фоткать подрастающий животик.
– Мамочка, а пошли в пиццерию? Ты мне давно обещала. Помнишь? – Лизка останавливается напротив меня, задирает голову и с такой жалостью заглядывает в глаза, что я просто не выдерживаю.
И ради дочери я терплю пиццерию. Почему терплю? Да потому что меня воротит от запаха. Я с жадностью пью воду с лимоном и стараюсь дышать ртом. Слабо, но помогает.
– Мам! Смотри. Смотри сюда! – восклицает малышка, дёргая меня за рукав пуховика.
Я вызываю нам с малышкой такси через приложение на телефоне и потому сосредоточенно смотрю в совсем другую сторону.
– Мамочка! Смотри. Это наш Радик, – говорит дочка и я на месте застываю как вкопанная.
Отрываю взгляд от телефона, а мышка указует рукой на один магазин с детской одеждой и в этот момент я ощущаю, как земля уходит у меня из-под ног.
Я быстро-быстро моргаю и щипаю саму себя за руку.
Не сплю! А значит… ОН?
Правда, ОН?
Качаю головой, прогоняя морок. Да тщетно всё. Не проходит. Радмир всё так же стоит возле детского магазина, куда показала моя Лиза.
Я скольжу взглядом по его стану и тут же на меня накатывают слёзы. А в горле застревает противный ком, а потому дышать ещё невыносимей.
Не изменился. Тёмно-русые волосы всё так же аккуратно подстрижены под “андеркат”. Те же широкие брови. Глаза большие. Тёмные, как горький шоколад. Всё тот же сломанный нос с ярко выраженной горбинкой на переносице. Тонкие поджатые губы. Только теперь он с короткой бородой, а раньше предпочитал лёгкую небритость.
Он не видит меня. Смотрит в сторону другую. Смеётся. И в этот момент мой мир разлетается ко всем чертям.
Ошарашенно смотрю на него.
А губы шепчут: “Не верю”.