Star Wars: Осколок ока разума
Шрифт:
— Нам что, придется драться в воде? — обеспокоенно спросил Люк.
— Об этом речи не было.
— И то уже хорошо.
Толпа издала неописуемый, леденящий душу вопль. Затем наступила мертвая тишина. Вождь в середине поднял руку, потом с силой опустил ее. Ковей тут же ринулся через пруд по направлению к Люку.
Люк держал в поле зрения свою часть воды, стараясь придумать, как ему поступать. Ударить по голове или туловищу? Под густым покровом меха найти явно уязвимое место у ковея было невозможно. В стенах пещеры громом отдавались крики толпы.
— Зачем тебе было
— Я надеюсь, он скажет в самый трудный момент и использует их как последнее средство.
— Но почему?
— Потому что это не те слова, с которыми ковеи просят пощады. Это местное ругательство. По-моему, что-то связанное с материнством, — прошептала в ответ Халла.
Круто обернувшись, Принцесса изумленно посмотрела на нее:
— Во имя правого дела, зачем ты это сделала, старуха?
— Я подумала, что нам может принести какую-то пользу, если Люк выкрикнет что-нибудь дерзкое, когда этот зверь будет выжимать из него последние капли жизни. Мы от этого ничего не теряем. И Люк тоже. Ковеи восхищаются силой духа.
Принцесса была слишком шокирована и возмущена, чтобы ответить. Ее явное отвращение не произвело никакого впечатления на Халлу. Она смотрела мимо Леи в сторону пруда.
— Если нам повезет, ему не понадобится говорить это, — жизнерадостно объявила Халла. — В любом случае, мы теперь уже ничего не можем сделать.
Люк подпрыгнул у края воды, чтобы проверить мобильность противника. Но либо соперник был слишком умен, чтобы отвечать на это, либо ему просто было все равно. Ковей неуклонно плыл прямо к Люку, брызгаясь и разбрасывая воду, демонстрируя полнейшее равнодушие ко всему, что бы ни делал Люк.
Вообще, по мнению Люка, ковей слишком горел желанием принять участие в испытании. Его действия свидетельствовали об уверенности, которую Люк никак не мог разделить.
Если он останется на месте, лихорадочно соображал он, ковею придется карабкаться за ним по склону пруда. Это дало бы обеспокоенному юноше крошечное техническое преимущество. Поэтому он перестал двигаться, проверил, насколько устойчиво стоит, и стал ждать.
Ковей распростер неприветливые объятия и ринулся в атаку.
Прямое нападение Люк встретил прямым ударом. Как только существо оказалось рядом, он направил свой лучший прямой удар в челюсть нападавшего. Может, у ковеев подбородки были из стекла. Как выяснилось, это была неподходящая метафора. Нижняя челюсть ковея была из твердого гранита, не из стекла. Но даже при этом удар Люка остановил его. На секунду.
Когда он снова обрушился на Люка, тот ударил его другой рукой в то место, где у людей находится солнечное сплетение. Это даже не замедлило движения ковея. Люк попытался нырнуть под вытянутую руку, но у туземца оказалась поразительная реакция. Он схватил Люка за плечо и круто развернул его.
Люк отчаянно пытался затормозить, но очутился в воде. Дно пруда оказалось скользким, и он с плеском упал ничком. Когда ковей бросился на него, Люк в испуге извернулся и оказался сверху, на своем противнике.
Обеими руками он пытался опустить мохнатую голову под воду. Она не поддавалась.
Люку быстро становилось ясно, почему ковей выбрали в качестве представителя суда Кану эту уменьшенную версию их самих. Он был гибким и подвижным — сплошной комок мускулов под обманчиво мягким мехом.
Никаких больше правил, напомнил он себе. Одной рукой он шарил по скользкому дну пруда, в надежде найти какой-нибудь камень, что-нибудь твердое, что уместилось бы у него в кулаке. Но нащупал только песок, к тому же эти попытки нарушили его равновесие. Ковей сбросил Люка и навалился ему на грудь. В отличие от туземца, Люк обнаружил, что его голова легко уходит под воду.
Под несколькими сантиметрами воды рев толпы превратился в приглушенное эхо. Люк посмотрел вверх. Искаженное водой, гротескное лицо ковея свирепо смотрело на него из воды. Он неумолимо держал Люка под водой одной рукой, другой удерживая равновесие.
В отчаянии Люк повернул голову вправо. Его рот ударился обо что-то теплое, и он изо всех сил вцепился в него зубами. Ковей рывком отдернул поврежденную конечность. Голова Люка поднялась над водой, и он благодарно вдохнул воздух. Шум ударил ему в уши, как еще один противник. Сквозь рев толпы он мог слышать, как, поддерживая его, отчаянно кричат Лея, Халла и Трипио. Оба яззема оглушительно гикали, а свист и гудение, испускаемые Арту, перекрывали рев ковеев наполовину.
Если бы только на его месте был Хин! Тогда ковей, навалившийся на него сверху, не улыбался бы так беспечно. Укушенная рука снова попыталась ухватить Люка за голову, он отчаянно извернулся и обеими руками попытался что-нибудь нащупать. Пальцы скользили по бокам существа в попытке найти чувствительное место. Однако места, которые хотел бы ощупать Люк, большей частью были для него недосягаемы.
В нетерпении ковей подтянул другую руку, чтобы удержать голову Люка и покрепче ухватить ее правой рукой. В этом положении Люк понял, что вода работает на него. Он поднялся и круто развернулся. Туземец, шатаясь, боком свалился в пруд.
Совершенно промокший и полузадохшийся, Люк, шатаясь, поднялся на ноги. Он смотрел, как встает ковей, и старался придумать что-нибудь для следующей атаки. А в это время туземец опустил плечи и снова набросился на Люка.
На этот раз Люк выбросил правую ногу. Юноша вложил все оставшиеся силы в этот удар, и нога вылетела из воды, словно выброшенная взрывом.
Она попала ковею в центральную часть тела, примерно туда, где у людей находится желудок. То ли сила удара была так велика, то ли Люк попал в более уязвимую часть тела, но ковей испустил ошеломленное «у-уфф» и тяжело осел в воду.
Приблизившись неверными шагами, Люк поднял ногу и ударил снова. Но ковей был не настолько парализован — он успел поднять руку и блокировать удар. Одновременно он ухватил качающуюся ногу и навалился на нее. Люк попытался перевернуться, пока сидящий ковей тащил его за ногу к себе. Если существу удастся дотянуться до него руками в этот раз, Люк знал, что все будет кончено. Он лежал ничком на песке. Он уже ничего не смог бы сделать.