Star Wars: Я - джедай!
Шрифт:
– Пожалуйста, скажите ему… - я замялся. Если я скажу "внук", то навлеку на себя большие неприятности - в Кореллианской системе я все еще был заочно приговорен к смертной казни и объявлен в розыск.
– Скажите ему, это его старый друг, Кейран Халкион.
– Одну секунду.
Клатуинец не стал терять времени даром и стал травить мне байки о местной лиге зонбола. Он пытался поразить меня тем фактом, что Страйв Педстен, местная звезда ("разве вы не знаете, что одно время он имел романтическую связь с принцессой Лейей!") сидел на том месте, где сейчас сижу я. Таксист уверил меня, что тот атлет не был
Я ответил ему улыбкой и согласно кивнул, но не успел он порадовать меня последними рекордами Педстена, как открылись ворота. Клатуинец дал по газам, и мы сорвались с места так резко, что я не успел повесить комлинк на место. Провода натянулись, и комлинк, прежде чем исчезнуть в окне, въехал таксисту по затылку. Тот пробормотал что-то невнятное и почесал вспухшую на глазах шишку, но умудрился доставить меня к парадной двери поместья без приключений. Я расплатился с ним, дав ему щедрые чаевые - в конце концов, это были деньги Бустера, и я был уверен, что они были не фальшивыми.
Выйдя из флаера, я понял, что издалека не смог правильно оценить размеры этого здания. Дом моего деда был всего-навсего скромным двухэтажным строением, утопавшим в прекрасном саду, на который дед тратил все свободные деньги и свободное время. Домина, перед которым я стоял, занимал площадь раза в три большую, чем старый дом, и был на целый этаж выше. В его дизайне я видел детали, которые наверняка нравились моему деду, но раз уж у него были деньги, чтобы отгрохать такой дворец, то почему он не окружил его садом?
Я подошел к двери, но не успел я позвонить, как дверь открылась и на пороге появился маленький сухонький старичок с зеленоватой кожей. На нем была черная униформа, украшенная белыми пуговицами, а на руках у него были белые перчатки. Он с подозрением изучил меня, затем, даже не улыбнувшись мне, соизволил шагнуть в сторону и пропустить меня в громадное фойе.
Старик заговорил в той же рубленной манере речи, которую мне только что довелось слышать из комлинка.
– Директор Хорн ждет вас в саду,- он проворно зашагал вперед, и его башмаки громко скрипели, когда касались розового и черного отделочного камня на полу. В центре из черного и зеленого камня была выложена старая эмблема КорБеза. Я перепрыгнул через нее, сбившись с шага, заставив лакея обернуться и посмотреть, что происходит.
Меня не удивило, что мой дед был в саду. Когда он отошел от дел, то сказал, что хочет копаться в нем и сажать растения, пока его самого не закопают и посадят здесь же. Идти пришлось довольно долго, но наконец мы пришли на веранду, в тени которой можно было укрыться от полуденного солнца. Там, за ней, на короткой зеленой дорожке, ведущей к центральному фонтану, окруженному амфитеатром ярких цветочных клумб, стоял мой дед.
Будучи выше меня, даже выше, чем был мой отец, худощавый Ростек Хорн отличался какой-то аристократической манерой держаться. Несмотря на его возраст, седые волосы оставались у него густыми и здоровыми. Его серые глаза, казалось, никогда не останавливались подолгу на одной точке, и если я видел в них только любовь и нежность, то сослуживцы, которым посчастливилось проходить обучение под его командованием, рассказывали, что эти глаза могут быть
Что поразило меня больше всего, так это то, что он стоял в саду под палящими лучами солнца в черной парадной форме с высоким тугим воротником. Он был одет не для того, чтобы провести день в саду, а для того, чтобы заниматься неотложными делами, как в те дни, когда он служил в КорБезе. Оказавшись ко мне правым боком (возможно, инстинктивно, чтобы лучше отразить нападение), он медленно повернул голову и посмотрел на меня. Эти серые глаза заставили меня вздрогнуть.
Я собирался было обойти моего проводника и пойти по дорожке, но старик остановил меня, положив руку мне на живот.
Я посмотрел на деда и наполовину прикрыл глаза. Сконцентрировавшись, я внушил ему следующий образ: я еще ребенок. Я смеюсь, бегу, кричу, падаю, и все на том же зеленом газоне, что разделял нас. Затем я открыл глаза и сказал:
– Сколько мы не виделись, директор! Возможно, вы уже не помните меня.
Дед какой-то момент оставался неподвижен, как скала, затем кивнул:
– Тосрук, я знаю этого человека. Ты свободен.
Тосрук прищурился:
– Пока он шел сюда, он показался мне чистым, но у него могут быть какие-то неизвестные мне способности.
– Но ведь мне можно не опасаться Халкиона здесь, так ведь?
Я покачал головой:
– Да, сэр.
Губы деда расползлись в улыбке:
– Вот видишь, Тосрук, я в безопасности. Иди и продолжай заниматься своими делами. Распорядись, чтобы нам приготовили легкий завтрак - я имею в виду, действительно легкий, а не просто подливки поменьше.
Тосрук склонил голову в поклоне, затем развернулся на пятках и зашагал прочь.
Я медленно стал приближаться к деду, не смея сорваться на бег, как мне хотелось приветствовать его. Я протянул ему руку, и он пожал ее, затем заключил меня в крепкие объятия. Я хотел что-то сказать, но в горле застрял ком, а на глаза навернулись слезы.
Он разжал руки и оттолкнул меня от себя:
– Черные кости Императора, ты не должен быть здесь.
– Я должен был приехать. Я отсутствовал так долго,- я обернулся и взглянул на дом.- Многое изменилось.
Улыбка на лице моего деда стала еще шире, и он мрачно расхохотался.
– Да, здесь многое изменилось,- он махнул рукой, указывая на оранжерею в другом конце сада.
– Если пойдешь со мной, я покажу тебе некоторые свои последние успехи. Там есть и победители конкурсов, и просто хорошие экземпляры.
Я зашагал вслед за ним, и не проронил ни слова, пока мы не подошли к оранжерее и вошли внутрь. Дед снял мундир и повесил ею на крючок у двери. Он щелкнул парой переключателей, и все лампы, кроме одной, начали включаться. Освещение выхватывало из темноты ряд за рядом скамеек с рассадой, пока не показалось стоящее в углу оборудование для создания генетически измененных сортов цветов всевозможных оттенков и размеров.
Дед заговорщицки улыбнулся мне:
– Здесь можно говорить без опаски - я устраиваю здесь генеральную уборку раз в неделю.