Старая индейская тропа
Шрифт:
Рано утром 28 июля Зеркало расставил воинов среди деревьев склона каньона в линию охраны. Тем временем Джозеф провел женщин, детей и стариков через ущелье и прогнал скот через вершину. Когда капитан Роун увидел, что предприняли сахаптины, они были уже далеко за баррикадой. Капитан погнался было за индейцами, но после нескольких стычек с индейским арьергардом решил, что связываться не стоит, и вернулся к никчемной уже баррикаде.
Вожди были уверены, что солдаты Говарда ушли. Но они не знали, что приближается армия Гиббона, и потому решили пойти на юг, к знакомым охотничьим угодьям у реки Биг Хол. Там они хотели
Хромой полковник Гиббон подошел с отрядом вечером 9 августа и стал в укрытие на склоне горы над сахаптинским лагерем. Добровольцы из белых поселенцев, присоединившиеся к отряду, спросили у Гиббона под утро, следует ли брать пленных. Гиббон ответил, что ему ни к черту не нужны никакие индейские пленные — ни мужчины, ни женщины. Ночной воздух был холоден, и солдаты согревались виски. Когда с рассветом Гиббон дал сигнал к атаке, многие из его людей были пьяны. Построенная в линию пехота дала несколько залпов, а потом начала атаку на сахаптинское стойбище.
Пятнадцатилетнего мальчишку Коутоликса — Толстого Бобра — разбудила ружейная стрельба.
— Я выбрался из одеял, пробежал десяток метров, встал на колени и дальше пополз уже на четвереньках. Из вигвама выскочила старуха Патсиконми и тоже поползла на коленях и локтях. Когда она пробиралась слева от меня, ее ранило в грудь. Я слышал звук выстрела. Она сказала мне: «Тебе нельзя здесь оставаться. Уходи побыстрее. Меня подстрелили». Потом она умерла. Я скрылся в чаще. Солдаты стреляли во все стороны, стреляли в вигвамы и в каждого человека, которого видели. Я видел, как умирали маленькие дети и под градом пуль падали мужчины.
Другой подросток, Черный Орел, проснулся от того, что пули свистели сквозь стены вигвама. В испуге он убежал и бросился в реку, но вода была слишком холодной. Он вылез из реки и стал помогать спасать коней, которых загоняли вверх по холму, чтобы их не заметили солдаты.
В это время индейцы опомнились от неожиданного нападения. Джозеф с десятком воинов прикрывал бегство небоеспособных членов племени, а Белая Птица возглавил контратаку.
— Бейте их! Стреляйте в них! — кричал он. — Мы умеем стрелять не хуже солдат!
И действительно, сахаптины стреляли намного лучше пьяных солдат Гиббона…
— Тогда мы задали жару этим солдатам, — рассказывал потом вождь Желтый Волк. — В испуге они бежали за реку. Они вели себя как пьяные. Они и были пьяны. Мы думали, что многие из них погибли потому, что были нетрезвы.
Солдаты начали готовить к стрельбе гаубицу, но сахаптины бросились на расчет, овладели пушкой и привели ее в негодность. Один воин взял на мушку полковника Гиббона — и так полковник заработал имя Дважды Хромого.
Между тем Джозеф со своими людьми стал отходить, в то время как небольшой отряд воинов задерживал солдат Гиббона за баррикадой из бревен и камней. Сахаптины пошли не в Канаду, а на юг, так как были уверены, что именно таким образом избавятся от преследователей. Было убито тридцать синих курток, около сорока ранено. Но на рассвете с жизнью простились восемьдесят сахаптинов, две трети из них — женщины и дети. Их тела были прострелены, а головы раздроблены каблуками и прикладами.
— Воздух был пропитан печалью, — рассказывал Желтый Волк. — Некоторые солдаты вели себя как помешанные.
Арьергард сахаптинов истребил бы всех солдат Гиббона, если бы тем на помощь не пришел генерал Говард со свежим отрядом кавалерии. Воины отступили, догнали Джозефа и предостерегли его, что Однорукий Военный Вождь опять идет по их следу.
— Мы отступали так быстро, как только было можно, — рассказывал Джозеф. — Когда генерал Говард через шесть дней приблизился, мы внезапно напали на него и захватили почти всех его коней и мулов.
На мулах Говард перевозил продовольствие и боеприпасы. Индейцы оторвались от дезорганизованных солдат и 22 августа через перевал Тарги вошли в Йеллоустонский парк.
ЛЖИВЫЙ МАЙЛС МЕДВЕЖЬЯ ШУБА
За пять лет до описываемых событий Йеллоустон был объявлен первым Национальным парком Соединенных Штатов. Среди первых туристов был и сам Великий Воин Шерман, столь хорошо известный индейцам. Он прибыл на Запад не только полюбоваться природой, но и проверить: правда ли это, что неполных три сотни воинов — сахаптинов, да еще с женщинами и детьми, держат в напряжении целую армию Северо — Запада?
Узнав, что непокорные индейцы проходят Йеллоустонским парком, чуть ли не рядом с его лагерем, Шерман разослал комендантам окрестных фортов строгий приказ окружить их. Ближе всего был Седьмой кавалерийский полк, который до того не раз терпел поражение от индейцев. Он всеми силами стремился восстановить честь своего оружия. Нужна была победа над любыми индейцами, которые желали бы воевать! Полк передислоцировался к юго — западу, в направлении Йеллоустона.
В течение первой недели сентября сахаптины — разведчики и разъездные посты Седьмого полка чуть ли не ежедневно наблюдали друг за другом. Потом последовала схватка у ручья Кэньон — Крик, а после нее индейцы искусно оторвались от кавалеристов и направились к северу, в Канаду.
Увы, они не могли знать, что Великий Воин Шерман приказал Майлсу Медвежьей Шубе срочно выйти из форта Киф и пересечь индейцам дорогу.
Стычка следовала за стычкой, кавалерия вновь наступала на пятки мятежному племени. 23 сентября индейцы перешли вброд реку Миссури около Коровьего острова. Следующие три дня солдат было не слышно и не видно. 29 сентября охотники выследили маленькое стадо бизонов. Продуктов и боеприпасов оставалось мало, кони после трудных переходов очень устали, и вожди решили, что устроят стоянку у горы Медвежья Лапа, а на следующий день, насытившись бизоньим мясом, племя попробует в один долгий поход пройти к канадской границе.
— Мы знали, что генерал Говард идет по нашему следу на расстоянии более двух солнц, — рассказывал Желтый Волк. — Не трудно было его обогнать.
Но утром с юга прискакали два воина, посланные на разведку, с криком: «Солдаты! Солдаты!» Пока лагерь готовился к отходу, на дальнем утесе появился еще один воин и махнул одеялом: «Неприятель справа! Скоро нападет!»
Майлс Медвежья Шуба дал сигнал кавалерийской атаки; его индейские помощники — следопыты несколько часов назад напали на след сахаптинов. Атакующую кавалерию сопровождали три десятка следопытов — сиу и чейенов, которых синие куртки навербовали в форте Робинзон. Это были молодые воины; надев солдатскую форму, они повернулись спиной к своему народу.