Старая история
Шрифт:
Лязг. Всё ближе и ближе. Вопль Локки и лихорадочная стрельба. У него был пистолет-пулемёт, я знаю! Стихло. Ой…
Я ударил второй раз. Кажется, поддалась.
Кто-то пробирается по тоннелю в мою сторону. Почему-то я уверен в том, что это не Локки…
С третьего удара проклятая решётка, наконец, вылетела. Я сунул ноут за пазуху, застегнул комбинезон и сиганул в образовавшееся отверстие. Через секунду я плюхнулся в чуть тепловатую маслянистую жидкость и сразу же нырнул глубже, с силой жмурясь. Надо вправо, вправо загребать. Ох, хватит ли воздуху…
Бока
И вот потолок исчез, я вынырнул, судорожно глотнув вонючего воздуха, заморгал, оглядываясь. Узкий каменный жёлоб старого бетона. Я выбрался на бортик и, временами оскальзываясь, помчался дальше. Надо найти какое-нибудь безопасное место и закончить то, что не смог закончить бедный Локки. Справа замелькали заржавленные люки. Я толкнул несколько из них, пока не нашёл один, засов которого прогнил и раскрошился от ржавчины. Скатившись в крошечную квадратную комнатушку, я ногой толкнул люк и, оказавшись в кромешном мраке, отдышался. Потом затаил дыхание, прислушиваясь к звукам, гулко доносящимся снаружи. Моё убежище подрагивало от взрывов, то и дело мне на голову сыпалась пыль и каменная крошка.
Сглотнув и кашлянув от неприятного металлического вкуса во рту, я вынул ноут, отёр его и открыл. Чёрт. Придётся подождать, пока он восстановится после купания — а так хотел осветить это жутковатое местечко хотя бы светом монитора.
Снова громыхнуло, да так громко, что я зажал уши руками, зажмурился и вскрикнул. Наверху полыхнуло оранжевым, что-то бабахнулось совсем рядом со мной, и я отполз назад, кувырнувшись с уступа вниз, на кучу лежалой грязи. Ноут остался где-то в темноте. Грохотало ещё какое-то время, потом относительно стихло, и я решился открыть зажмуренные глаза. Впрочем, светлее, чем было под опущенными веками, не стало. Я долгое время сидел, не шевелясь. И вдруг в темноте кто-то завозился. Я вздрогнул, сжавшись в комок. Но красный круглый огонёк не вспыхнул в темноте. Не киборг? Кто-то из наших?…
— Эй! — позвал я сиплым шёпотом и немедленно пожалел о том, что подал голос. Но ничего ужасного не произошло. Мне ответил хрипловатый низкий голос. Совсем незнакомый. Впрочем, многие из группы были вообще незнакомы друг с другом.
— Кто тут?
— Свои… — прошептал я, оставаясь, впрочем, в своём зловонном углу.
— Какое подразделение?
— Отряд, что ль? — опешил я. Впрочем, среди нас затесалось несколько бывших вояк, изъяснявшихся порой военными терминами. — Второй.
— Ааа… А я из первого! — голос вроде потеплел. И я расслабленно выдохнул. Напряжение схлынуло, и я, словно боясь тишины, стал болтать.
Взрывом немного сбило настройки и повредило глаз. Проклятые «крысы». Откуда у них «битлон-10»? Если бы снаряд угодил прямо в меня, то не помог бы даже супра-скелет и сверхпрочная псевдо-кожа… Ничего, техники починят, надо только выбраться отсюда. О чёрт. Нога. Кажется, выбита из сустава. С лёгким щелчком вернул её на место. Сканер работал на двадцать-тридцать процентов, точнее я пока определить не мог, перед глазами носились кривые ярко-зелёные линии, потому определить видовую принадлежность незнакомца, заговорившего со мной в темноте, я мог лишь приблизительно. Так… Большой процент электроники, высокое электромагнитное излучение. Кто-то из наших? Второе подразделение. Там много этих желторотых новичков.
— Чёрт, я думал, мне крышка! — донёсся из темноты молодой голос.
— Честно признаться, я думал, что мне тоже, — чуть расслабился я. Надо подождать, пока восстановится система. Потом вместе с этим солдатом выберемся и продолжим выполнение миссии.
— Ну грохнуло, а! Я уж было подумал, надо прощаться с белым светом. А не хочется, правда?
Молодой голос нервно хохотнул. И я подумал, что, несмотря на все директивы, глушащие инстинкт самосохранения, этот инстинкт никуда не девается. И мне тоже не хотелось выключаться навечно, когда под моими ногами грохнул взрыв, и я полетел в темноту.
— Да. Рановато помирать, — кивнул я, пошевелившись. Болевые блокираторы пока отключились, и вывихи с растяжениями отозвались болью. Я поморщился и глухо коротко простонал.
— Ты ранен? — осторожно спросили из темноты.
— Пустяки. Заживёт.
— Меня тоже потрепало. А купаться в канализации ненавижу! Чуть не подстрелили, гады! Хех… Ну, я везунчик, а? Впрочем, ты тоже, кажется…
— Да уж, — я улыбнулся чуть шире. Парень явно очень молод, хорошо, если военную академию успел закончить.
— Вшили-то недавно? — спросил я, устраивая больную ногу удобнее.
— Имплантанты-то? Ну… Ну недавно, и что?
Точно, совсем сопляк. По голосу слышу, обиделся слегка.
— Ну ладно, что уж там! Я тоже всего пять лет как вшитый.
— Помогает ломать-то?
— А то! В щепки!
Парень в темноте коротко рассмеялся. Бедняга. Нервы. Наверняка первый рейд. И сразу срыв? Салага, подумал я тепло. Ничего, обточит тебя жизнь. Если во втором рейде не разнесут на клочки. Чтобы поддержать его, я тоже посмеялся едва слышно.
— Слушай, а тебе не было страшно? — прошептал мальчишка через несколько минут тишины, пока над нашими головами грохали взрывы.
— Страшно? — я пожал плечом. — Да нет, привык уже. Хотя, наверное, в первый раз было страшно. Это же твой первый рейд?
— Ну… Да… Так заметно?
Ой, да мы сконфузились! Я засмеялся уже гораздо искренней.
— Вообще-то, заметно. Болтаешь много. Смотри, как бы враг сюда не заглянул.
Мальчишка замолк. Надолго замолк.
— Эй… Ты тут? — нарушил я тишину.