Старчество на Руси
Шрифт:
С благодарностью Богу, Его непостижимому Промыслу должны быть помянуты многочисленные помощники старца Макария, прежде всего чета Киреевских (Иван Васильевич и Наталья Петровна), профессор Московского Университета С. П. Шевырев, цензор профессор Ф. А. Голубинский и другие. На дело печатания появились средства, много содействовал новому начинанию богомудрый игумен Оптиной пустыни архимандрит Моисей [86] , а в числе братии нашлись для отца Макария постоянные помощники.
86
Преподобный Моисей (Путилов; *1782–†1862), игумен и старец Оптинский. Прославлен в лике местночтимых святых Оптиной пустыни в 1996 г. – Сост.
Архимандрит Никодим пишет в своем исследовании: «Во всех лучших русских людях первой половины XIX века издательская деятельность Оптиной пустыни встретила полное одобрение. Труды духовных питомцев о<тца> Паисия Величковского во главе с о<тцом> Макарием и славянофилов Киреевских были верно поняты и оценены еще современниками» [87] .
Следует указать основные святоотеческие труды (в порядке их издания),
87
Архимандрит Никодим. Старцы <…> и их литературно-аскетическая деятельность. – С. 39.
88
Иеромонах Климент (Зедергольм; †1878) – сын протестантского пастора, магистр древнегреческой словесности, чиновник по особым поручениям Св. Синода, послушник Оптиной пустыни с 1862 г., духовный писатель, переводчик. См. о нем Леонтьев К. Н. Отец Климент Зедергольм, иеромонах Оптиной пустыни. М., 1882 (переиздание: М., 1997). – Сост.
89
Преподобный Амвросий (Гренков; *1812–†1891), великий оптинский старец, преемник преподобного Макария на поприще старческого делания. Прославлен в 1988 г. – Сост.
90
Иеромонах Ювеналий (Половцев; *1824–†1904) – дворянин, духовный сын преподобного Макария Оптинского, иеромонах Оптиной пустыни. В 1857–1861 гг. член Российской Духовной миссии в Иерусалиме, затем настоятель Глинской (1861–1862) и Курской Коренной (1862–1867) пустыни, наместник Александро-Невской (1867–1875) и Киево-Печерской (1884–1892) Лавры. Позднее – архиепископ Литовский и Виленский; духовный писатель, переводчик. – Сост.
Были изданы и «Слова подвижнические» преподобного Исаака Сирина в переводе на церковнославянский язык блаженного старца Паисия Величковского, бесценное сокровище для монахов, проходящих созерцательную жизнь, с великим трудом и слезами найденное и воскрешенное преподобным старцем Паисием. Изданы были также Слова преподобных аввы Исаии и Максима Исповедника, также как и подвижнические Слова преподобных аввы Орсисия и Марка Подвижника. Позднее были изданы труды священномученика Петра Дамаскина, преподобного Симеона Нового Богослова, преподобного Феодора Студита и др.
Можно согласиться с архимандритом Никодимом, признающим, что хотя издания Оптиной пустыни не были чрезмерно многочисленны, в то же время они содержали всю ту основную духовную литературу, которая необходима для жизни монастыря. В опубликованных книгах имеются необходимые советы и руководства как для старцев, так и для их духовных детей, и новоначальных, и усовершающихся в жизни духовной, монашеской [91] .
Архимандрит Никодим высказывает мысли, что «славянское Добротолюбие и Оптинские издания в их совокупности <…> составили полную аскетическую библиотеку, столь необходимую <…> во всякое время и каждому иноку в отдельности, и целому монастырю вообще» [92] . С этим мнением можно вполне согласиться, также как и с указанием автора о необходимости соблюдения последовательности в чтении и изучении аскетических писаний святых Отцов, начиная от аввы Дорофея, заканчивая трудами преподобных Исаака Сирина и Марка Подвижника [93] .
91
Архимандрит Никодим. Старцы <…> и их литературно-аскетическая деятельность. – С. 67–68.
92
Там же. – С. 68.
93
Там же.
Благодаря подвигу оптинского братства во главе со старцем Макарием русское монашество ко второй половине XIX века не только получило образ спасения под старческим руководством, но и укрепилось замечательными всемирными свидетельствами старцев древних веков о руководстве к подлинной духовной жизни, которая есть пища и питие монаха [94] . При жизни старца Макария в Оптиной пустыни были выполнены и прекрасные издания трудов русских подвижников-аскетов, из которых первым было «Житие и писания молдавского старца Паисия Величковского», книга, содержащая не только данные о жизни старца, но и его любовно собранные писания и писания его сподвижников. Далее были переработаны и изданы труды преподобного Нила Сорского, также как и обширная книга писем затворника Георгия [95] . Позднее Оптина пустынь выпустила труды епископа Петра [96] , ряд отдельных брошюр и – что особенно ценно – жизнеописания отдельных старцев, а также их письма.
94
Ср. «Царствие Божие не пища и питие, но праведность и мир и радость во Святом Духе» (Рим 14:17); «Несть Царство Божие пища и питие, но правда и воздержание со святостию» (Триодь Постная. Неделя 5-я Великого поста. Утреня, стихиры на Хвалите). – Сост.
95
См. о нем в главе «Старчество в других русских обителях». – Сост.
96
Епископ Петр (Екатериновский; †1889) – миссионер и духовный писатель. Занимал Якутскую, Уфимскую, Томскую кафедры. В 1883–1885 гг. жил на покое в Оптиной пустыни, скончался в московском Новоспасском монастыре. – Сост.
Письма старцев Макария, скитоначальника Антония [97] , иеросхимонаха Амвросия – пища животворящая и действенная до последних дней. Многие, не имея возможности вопросить духовника, руководствуются этими письмами и получают поддержку и духовную помощь.
Делание третьего оптинского старца иеросхимонаха Амвросия – наиболее славная и светлая пора русского старчества. Старческим деланием был пройден почти сорокалетний путь с тех пор, как иеросхимонах Лев прибыл с учениками в Оптину из Александро-Свирского монастыря. Могучий дух старца Льва выстоял в великих и длительных искушениях, которые ему приносило официальное церковное руководство. Он же заложил основы старческого делания, великого дела любви Христовой, которое – помимо оживотворения жизни монашеской, наполнения ее подлинными заветами Христовыми – стало и деланием народным, подняв дух приходящих к старцу на подлинную высоту Христовых заповедей. Такой же истинной, и искренней и самоотверженной была деятельность старца иеросхимонаха Макария, который принял на себя и труды по изданию духовно-аскетической литературы.
97
Преподобный Антоний (Путилов; *1795–†1865) – старец, начальник скита Оптиной пустыни (1825–1839), затем игумен монастыря в Малоярославце, брат оптинского настоятеля схиархимандрита Моисея. Прославлен в лике местночтимых святых Оптиной пустыни в 1996 г. – Сост.
Отец Амвросий, ученик и келейник старца Макария, вошел в делание своего духовного отца еще при его жизни; все совершалось здесь естественно, как бы само собой. Однако путь делания старца Амвросия, как будто уравненный, углажденный деланием его великих предшественников, путь, освобожденный от скорбных внешних обстоятельств, был обременен его тяжкими и почти непрерывными болезнями и телесными страданиями. Старец Амвросий, прослужив иеромонахом меньше одного года, должен был уйти за штат, остаться на иждивении монастыря, стать для него, с внешней точки зрения, как бы отребием [98] . И этому-то болезненному старцу было уготовано Господом Промыслителем стать светлым светильником, неутомимым деятелем, проповедником и апостолом старческого делания. Имя старца иеросхимонаха Амвросия – среди других – принесло мировую известность и славу Оптиной пустыни, в которой он подвизался в старческом делании более тридцати лет. Ныне причисленный к лику русских святых, с той же теплотой, что и при жизни, предстоит он престолу Божию, молясь о земле Русской, о ее людях, так же скорбящих, как и при его жизни, так же требующих его поддержки и заступления.
98
Ср. «<Мы> якоже отреби миру быхом, всем попрание доселе» (1 Кор 4:13 ц. – слав.). Отреб, отребие – ‘негодные остатки от чего-нибудь’, ‘мусор’. – См. Словарь церковно-славянского и русского языка, составленный Вторым отделением Имп. Академии наук. Т. 1–4. СПб., 1847. Т. 3. О – П. – С. 125. – Сост.
Что сделало имя старца Амвросия как бы нарицательным, как бы единственным в своем роде, живо изображающим, живописующим делание Христово на земле? Подлинное умертвие со Христом, подкрепляемое каждодневным крестом болезней, и здесь же – истинное во Христе и со Христом воскресение в деле живой и деятельной любви к ближнему, – любви, которая стала заветом всей жизни старца.
Итак, с одной стороны, как бы отребие мира (о котором говорит Апостол), отребие монастыря, которому старец не мог служить, и с другой стороны – сияющая, непобедимая, почти непостижимая Любовь Христова, которая торжествовала и побеждала в старце все его внешние страдания. Стоит вчитаться в бесконечные свидетельства духовных детей старца и его очевидцев, чтобы понять, как велика, всеобъемлюща, непререкаема была его любовь, выражавшаяся в восстановлении им образа Божия в приходящих к нему. Как неожиданно перестраивалась их жизнь, принимала новое направление и содержание и только в этом новом содержании находила себя, обретала подлинную непадательную радость, обретала саму себя. Повести эти читаются всегда с неослабевающим интересом, в них – поражающая и побеждающая правда воскресения душ во Христе. Вся эта новая, восстановленная новозаветная рать вливалась в старый, дряхлый мир и незаметно, но неуклонно преображала его, спасала, вдохновляла на живую любовь и жизнь в Боге.
Таково было великое значение старческого делания, изливавшегося от одра болезнующего старца, который, однако, в то же время был «веселенький», по слову его келейников. Именно старцу иеросхимонаху Амвросию дано было привлечь к своему деланию внимание великих русских писателей: Гоголя, Достоевского и Льва Толстого. В наши дни, поминая Оптину пустынь, общественное слово больше говорит о них, чем о самом старце Амвросии. Именно впечатление от встречи с ним легло в основу образа старца Зосимы, созданного Достоевским. Через эти строки в «Братьях Карамазовых» мир узнал о бытии старчества; узнал и пророчество Достоевского, что в последние дни верующие во Христа пребудут в мире, как иноки, не понимаемые им, осмеиваемые и изгоняемые.
В последнем десятилетии минувшего века окончилось служение старца Амвросия. Его сменили достойные мужи, напитанные устроением старческим, но здесь уже были близки дни нового века, когда обитель была закрыта и опустошена, а последние трудники старческого делания, такие как отец Никон [99] и другие, умирали в ссылках и лагерях.
Однако делание старческое не погибло, оно и не умирало, не могло умереть, и в наши дни имена наших старцев должны воссиять и прославиться во святых, что и произошло волею Божиею и страданиями Церкви Русской в отношении преподобных отец наших Паисия Величковского, Амвросия Оптинского и всех старцев Оптинских, а также их ученика, святителя Игнатия Брянчанинова.
99
Преподобный Никон (Беляев; *1888–†1931) – один из последних оптинских старцев, исповедник, скончался в ссылке под Архангельском. Прославлен в лике местночтимых святых Оптиной пустыни в 1996 г. – Сост.