Старинные гербы российских городов

Соболева Надежда

г) то же; надпись: «Yaroslafsky» — рисунок Корба 1698–1699 гг.

Утв. 20 июня 1778 г.: «В серебряном щите медведь, стоячи, держит в левой лапе золотую секиру на такой же рукоятке» (Винклер, с. 174, но утв. 20 июня) **

Утв. 8 декабря 1856 г. герб губернии (Винклер, с. 194)

1692 г. — указ об изготовлении печати по гербу (ПСЗ — I, т. III, № 1444)

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

На страницах этой книги изложена история российских городских гербов. Автор стремился показать, что эмблемы, символы, гербы — не просто результат художественного творчества, а прежде всего исторические памятники. Их возникновение, жизнь, та или иная форма исторически обусловлены, их эволюция находится в тесной связи с общеисторическим процессом. В то же время существуют и своеобразные внутренние закономерности их развития, не позволяющие, например, считать гербами любые эмблемы и отличительные знаки, которые возникали с глубокой древности в различных культурно-исторических

регионах. И дело не только в терминологии: называть или не называть, скажем, боспорские царские знаки, знаки Рюриковичей, башкирские тамги и т. д. гербами. Дело в том, что все они обладают символикой, особой для своего места и времени, различные предметно-практические отношения лежат в их основе, различная сфера, реальность определяют их специфическую знаково-символическую деятельность. Здесь речь идет о такой знаково-символической системе, как гербы. Гербы как знаково-символическая система возникли в средневековье. Они представляют собой явление коммуникации, начало которого лежит в рыцарских обычаях (специфика одежды и вооружения, рыцарские турниры и пр.), в практических и эстетических потребностях различать (отличать) как отдельного рыцаря, так и в целом рыцарство и остальное население. Подобные мотивы предопределили характер формальных средств, послуживших для графического воспроизведения герба. Последние были оформлены, так сказать, с использованием правил геральдического искусства. Данные правила вытекали из эстетических и практических потребностей; будучи проверены опытом, они составили определенный канон. Прежде всего это были боевые знаки отличия (отсюда в гербе — традиционные компоненты, входившие в рыцарский «убор»: щит, шлем, намет — стилизованный плащ в виде опускающегося со шлема украшения (у дворянских гербов)). Такие знаки отличия, которые должны были четко видеться, опять-таки в связи с особым военным снаряжением, с дальнего расстояния. Поэтому они имели специфические признаки: особые цвета, контрастно выделенное поле щита и расположенную на нем эмблему, простейший вариант этой эмблемы, однако соответствующий эстетическим представлениям своего времени (стилизация), правила пропорций и перспективы и т. д. Лишь верное применение вышеназванных формальных элементов определяет бытие герба как особого, специфического знака. Первоначально герб был использован как боевой опознавательный знак, лишь позднее оп приобретает черты сословной принадлежности, выражающиеся, если брать изобразительную сторону герба, в соответствующем расположении компонентов последнего. На данном этапе структура герба усложняется, но тем не менее четко отражает иерархию, существующую в обществе, которое породило этот знак.

О функциях герба речь шла в главе I. Вот его определение: опознавательно-правовой знак, конвенциональный (условный), по составленный по особым правилам, фиксированный верховной властью. Думается, что определение герба распространяется в полной мере и на городской герб. По отношению к городскому гербу, основная функция которого была идентична функции всякого герба как знака, можно отметить, что оп — показатель определенного развития городской организации, символ городского суверенитета, знаменующий предоставление городу определенных прав.

Функциональная однозначность городского герба как символа муниципальной автономии ставит, на наш взгляд, под сомнение правильность высказываний о дифференциации сущности герба в зависимости от его территориальной принадлежности.

Из рассмотрения исторического материала, касающегося России, напрашивается заключение: вряд ли следует искать городские гербы в «древней русской жизни», как это иногда пытались и пытаются делать некоторые авторы. В то же время было бы явной недооценкой относиться к российским городским гербам только как к заимствованию западноевропейских обычаев. При всех мучительных родовых трудностях российское герботворчество не было простым копированием западноевропейского, а носило самостоятельный характер.

В чем суть процесса становления городских гербов в Российской империи? Становление института городского герба в России — внутриполитическое мероприятие, проводимое царским правительством в XVIII–XIX вв., связанное с явлениями идеологического порядка, с регламентированием различных сторон внутригосударственной действительности, в частности с урегулированием правового положения русского города, с принципами завуалирования подлинного смысла ряда реформ и т. д. Однако это как бы двуслойный процесс, ибо нельзя не отметить реакцию русского общества на утверждение символа города, каким в глазах отдельных его представителей являлся городской герб. Именно подобной положительной реакцией на создание городского знака, за которой стояло представление о самостоятельности города как административной самоуправляющейся единицы, следует объяснить тот интерес, который наблюдается по отношению к городскому символу в XVIII в. Однако в течение XIX в. это акцентирование внимания общественного мнения на гербе города постепенно тускнеет, налицо отсутствие восприятия городского герба как символа города, что является прежде всего отражением отношения к несостоявшемуся городскому самоуправлению, провозглашенному Городовым положением 1785 г., на практике. Нельзя также не учитывать того скептического отношения к различного рода знакам, титулам, гербам, званиям, которое возникло в общественной среде после Французской буржуазной революции. Применение и использование территориальных гербов в Российской империи XIX в. показывает, что они вошли в систему самых различных знаков, функционирующих в государстве, превратились в один из многочисленных элементов, из которых складывался весь комплекс разработанных правительством мер по укреплению его идейных позиций.

Мы должны разумно относиться к разнообразным символическим возможностям российской городской геральдики, где «среди чуждых нам идей самодержавия содержатся идеи особенности города (местности), особой ценности и, может быть, красоты этих сторон жизни России. Последнее невольно пробуждает и патриотические чувства — краеведческие, следопытские, земляческие…». Этими замечательными словами известного советского ученого, доктора искусствоведения, лауреата Государственной премии СССР Георгия Карловича Вагнера мы и заканчиваем книгу о старинных гербах российских городов.

ИЛЛЮСТРАЦИИ

Государственная печать Ивана III:

а — лицевая сторона; б — оборотная сторона

Изображение герба Русского государств рядом с портретом Василия III

Изображение всадника, поражающего копьем дракона, на монетах Ивана III

Печать царского наместника в Ливонии 1564 г.

Печать Енисейского острога, приложенная к грамоте 1671 г.

Печать Красноярского острога, приложенная к грамоте 1644 г.

Печать Якутского острога, приложенная к грамоте 1682 г.

Государственная печать Алексея Михайловича

Рисунок русской государственной печати из дневника И. Г. Корба. Конец XVII в.

Печать Сибирской губернии. 1710 г.

Рисунки флагов из записной книжки Петра I

Печать Симбирска под выписью с переписных и отказных книг 1695 г.

Гербы городов (Архангельск, Санкт-Петербург (верхний ряд),

Серпухов, Тула (средний ряд), Великие Луки (внизу)),