Старшеклассник без клана. Апелляция кибер аутсайдера
Шрифт:
— А что там такое?! Я внимания не боюсь.
Вместо ответа меня ведут из кухни, через зал, затем — на второй этаж в ночной клуб и дальше — по проходу между столиками.
Чтобы финишировать в наполовину закрытой кабинке.
— Привет! — переливающиеся стенки с меняющимися изображениями закрывают столик Эрнандес с трёх сторон, оставляя открытым лишь вид на эстраду и на кусочек зала.
— Вот он, — с видом победителя сообщает Майра, как будто у моей одноклассницы когда-либо были проблемы со зрением. — Я пошла.
—
Рядом с её рукой висит голограмма незнакомого мне приложения. Впрочем, для меня почти все местные расширения и приложения незнакомые.
— Фигасе. Ну ты даёшь. Ань, а ты уверена, что это удачная одежда для старшеклассницы? — Повинуясь её призыву (распахнутые руки), наклоняюсь и, обнявшись, хлопаю её по спине.
В ответ получаю пару хлопков чуть ниже своего брючного ремня:
— А ты хочешь, чтобы я свой гардероб с тобой согласовала? Или тебе не нравится?
— Что случилось? — усевшись на предложенное место, только после этого замечаю сидящую напротив в полумраке Мартинес. — О, и ты здесь?!
— Ну да, со мной можно не здороваться, — изображает обиду та. Затем, впрочем, меняет выражение лица на нормальное. — Мы чуть в другое место собирались, там все так одеваются. Но и здесь тоже полно, даже похлеще.
— Нормальная одежда для клуба, — Ана озадаченно рассматривает себя с разных сторон из положения сидя. — Чего докопался?
— Дамы, мне кажется или вы слегка пьяны?
— Ну, не совсем кажется. — Дипломатично уклоняется от прямого ответа баскетболистка. — Но это неважно. Зашли тебя проведать, поболтать.
— Алкоголя меньше трёх процентов, — вторая латиноамериканка указывает взглядом на свой бокал. — Считай, компот. Мы просто кое-какое приложение подкручиваем — и эффект опьянения усиливается на время работы расширения. Ты чё, не рад?!
— С чего? Вам рад всегда, но сейчас на работе же. Ну и вас просто не ожидал, буду откровенен.
— Как сходил? — нейтрально спрашивает Мартинес.
— Куда?
— Нам Луис сказал. Колись.
— Да, колись, — подключается вторая.
— Да никак…
Странно. С чего это колобок о моих делах разговорился? Ещё и о таких?
С другой стороны, не с чужими.
В следующую минуту неожиданно для себя рассказываю им о своём самом обидном фиаско за всю карьеру (о самом боксе, впрочем, не говорю ни слова).
— Бывает.
Девчонки как-то странно переглядываются, потом подвигаются ближе:
— Рыжий, а у тебя сегодня дома же никого?
— Нет. Как и всегда последнее время. А что?
— Я со своим поссорилась, — спокойно сообщает Эрнандес. — Дома сказала, что до утра с ним и домой теперь ехать не хочу.
— Почему?
— За**ут вопросами. А я не готова к интервью.
— Я за компанию, — добавляет Мартинес. — Погнали к тебе после твоей работы?
— Да
— Нет вопросов! — машет рукой баскетболистка. — Тут есть что пить, с удовольствием посижу.
— А я потанцую, — подхватывает вторая одноклассница.
— Стой! Я с тобой.
Они выбираются из-за стола.
— Один вопрос на засыпку. Дамы, в школу утром вы в этой же одежде и пойдёте?
— Зачем?! Вон рюкзаки под столом! — Мартинес, кажется, чуть ли не обижается за такое предположение.
Хм, она действительно местами выпивши.
— У него вода оплачена, не парься, — непонятно с чего сообщает подруге Эрнандес. — И горячая, и холодная. Утром нырнём.
Кажется, я не в контексте.
— Куда вы собрались нырять в душевой кабине? — ворчу.
Очень похоже, что они всё же менее трезвые, чем показалось на первый взгляд.
— Мы тебя ждём, — просто и открыто улыбается Ана, снимая все вопросы и странным образом меня этим успокаивая. — Сможешь сегодня закончить пораньше?
— Куда я денусь.
Глава 27
— На удивление, дискомфорта нет. — Айя дома у одноклассника была впервые, потому с любопытством вертела головой по сторонам. — Рыжий, у тебя прикольная хата! Особенно с учётом того, что живёшь один.
Последнее слово она многозначительно подчеркнула.
— Ещё секунда — и я буду думать, что ты намекаешь. На то, что хочешь пожить здесь тоже. — Не полез за словом в карман Седьков.
— Да может и хочу, — задумчиво пробормотала Мартинес, заглядывая в санузел. — Время от времени, например — как сегодня. Слушай, нормальный ход! В некоторых мотелях и отелях на побережье в миллион раз хуже! А дерут как за дворец.
— Так там дерут за конфиденциальность и за твоё несовершеннолетие, а не за условия проживания, — рассудительно заметила Эрнандес. — Сейчас, когда ввели эти ювенальные законы, на побережье стали брать втридорога именно за то, чтоб по-прежнему пускать внутрь таких, как мы. Без оглядки на документы.
— Дамы, стесняюсь спросить, — Седьков принялся что-то старательно готовить на кухне, подняв большое стекло, отделяющее от неё зал (частично объединив таким образом помещения). — А как часто вы бываете в отелях на побережье? И нахрена? Вам-то что с той дороговизны? Платит же фраер, нет?
— Ну, как тебе сказать. — Мартинес, и не думая стесняться, принялась сбрасывать с себя всю одежду. — Во-первых, лично я на побережье езжу исключительно без противоположного пола, потому что там расслабляюсь. Чтобы поехать куда-нибудь с мужиком, есть совсем другие места… Во-вторых, тут дело в принципе: когда у твоего кореша есть такое жильё, как у тебя, — она похлопала по ближайшей стенке, — то и побережье становится неактуальным. Ты же нас не прогонишь?