Старший брат подруги
Шрифт:
— Ах ты гнида продажная, — процедил тип в черной куртке, в очередной раз приложившись кулаком по ребрам окровавленного человека. — Куда товар слил?
Парень скрючился от боли, но его быстро выровняли. По сморщенному лицу было видно что он держался из последних сил, чтобы не застонать от жгучего удара.
— Док, какого хера ты его притащил ко мне домой? — гневно выпалил Глеб типу в куртке. — Я же сказал, если дела, то звонить! Я сам приеду!
— Так, шеф! Дело пиздец какое срочное, — стал оправдываться Док.
Шеф? Глеб у них главный? Глеб
— Тупорез! — сквозь зубы процедил Глеб.
— Нам Лорд за этот товар всем бошки поскручивает! И тебе и мне! — заорал Док, разрезая своим криком тишину ночи. — Он уже явно в курсе происходящего. И я не собираюсь идти под нож из-за этого упыря! — Он дернул избитого парня за ворот футболки. — Те чё, денег мало? Больше захотелось?! Тварь!
— Блядь, не ори здесь! — осадил его Глеб. Он схватил избитого парня за волосы и потянул назад, разворачивая его лицом к себе. — Знаешь почему его зовут Док? — кивнул он в сторону кожаной куртки. — Он медицинский окончил. С отличием. Хирург. Док может пытать так, что ты очень долго не сможешь подохнуть. Так что подумай хорошенько надо ли оно тебе?!
Услышав эти слова, мое сердце провалилось в пятки. Оно замерло, а затем заколотилось с бешенной скоростью. Что оно хотело мне сказать? Замри или беги? Сейчас замри, а потом беги куда глаза глядят, лишь бы подальше от этого места. Чтобы никто не нашел. Чтобы ОН не нашел.
Эти страшные слова говорил мой Глеб. Мой любимый человек!
Нет! Он не может быть таким монстром! Он нежный, внимательный, при мне никого не оскорбил никогда. Я его хорошо знала! Или думала что хорошо? Снова бросила взгляд на Глеба, который держал окровавленного парня за волосы и слеза невольно скатилась по моей щеке.
Я люблю преступника, бандита, монстра! Нет! Нет! Я не знаю этого человека по-настоящему!
— Вези его в свою “больничку” и выбивай все что знает, — скомандовал Глеб Доку. — Я сейчас подъеду.
О боже, они и вправду собрались его пытать! Я понимала что слово “больничка” с настоящей больницей не имеет ничего общего. Моя фантазия нарисовала какой-то темный подвал с креслом, к которому привязывают “пациента”, и столом, на котором в ряд выложены инструменты для пыток. Волна ужаса пробежала холодком по моей спине.
До этой фразы я ждала пока Глеб выпроводит ночных гостей, чтобы потребовать от него объяснений. Но теперь я не хотела видеть его и разговаривать с ним. Надо было бежать куда глаза глядят, подальше от этого человека.
Я услышала щелчок замкнувшейся двери и быстро побежала обратно в постель. Когда Глеб зашел ко мне в спальню, я лежала спиной к двери, притворившись спящей. Мне стоило огромных усилий подделать глубокое ровное дыхание отдыхающего человека. Мое сердце бешено колотилось, эхом отбиваясь в ушах.
К счастью Глеб не стал долго задерживаться. Быстро окинув меня взглядом, он взял нужные ему вещи и вышел в соседнюю комнату. Одевшись, он спешно покинул квартиру.
Я подбежала к окну, чтобы убедиться что его машина уехала. И когда Феррари покинул двор, скрывшись за углом дома, я пулей
Я выскочила из подъезда в темноту ночи. Здесь было еще более жутко. Слабое освещение тусклого фонаря придавало большей зловещести двору. Я явно погорячилась, выбежав на улицу, не вызвав заранее такси.
Так, спокойно. Я сейчас просто напугана.
Я вспомнила о нашем кафе за углом дома. Это было совсем рядом. Конечно в три часа ночи оно было уже закрыто. Но на открытой террасе были установлены камеры видеонаблюдения. Значит ночные гопники и другие преступники будут обходить стороной это место, чтобы не засветиться. Там уже вызову себе такси.
Туда-то я и направилась. Решила что уеду подальше, чтобы Глеб меня не нашел. Но куда? К родителям? Нет, найдет. Кто бы мог приютить меня из друзей? Ну ясно что Алина не вариант.
Я обдумывала свой побег, быстрым шагом приближаясь к кафе, которое виднелось через дорогу от меня. Вот оно, мое убежище, сейчас я уберусь как можно дальше отсюда.
Неожиданно яркий свет фар ослепил мне глаза и дорогу перекрыл черный внедорожник. Не успела я его обойти, как открылась задняя дверь и из нее вывалил бритоголовый амбал весь в черном. На шее у него блеснула толстая цепь, словно ошейник у бойцовской собаки. Он молча схватил меня за плечи и впихнул на заднее сидение машины.
Оказывала ли я сопротивление? Я даже сообразить не успела что происходит, так быстро все было сработано. Лишь мой визг от неожиданности происходящего взбудоражил ночную тишину но так в ней и погас, оставшись никем не замеченным.
Мой похититель уселся рядом и раздавшийся щелчок в салоне дал четко понять что все двери заблокированы. Внедорожник тут же с визгом сорвался с места.
За рулем сидел такой же бритоголовый в черной одежде с таким же ошейником-цепью, как-будто это у них была такая униформа.
Мне было страшно даже пошевелиться. Глаза были широко распахнуты от ужаса. В голове была каша из различных мыслей, самых плохих в первую очередь. Слезы непроизвольно катились горячими дорожками по щекам.
— Вы меня с кем-то перепутали… — еле слышно выдавила я из себя. — Вам явно нужен кто-то другой.
Водитель насмешливо ухмыльнулся.
— Трахарю своему спасибо скажи. Накосячил* он жестко, — сказал рядом сидящий бритоголовый.
Накосячил… Это слово я уже слышала от Глеба в день нашего знакомства. Тогда он сказал "накосячила" сестре, когда она отпустила мое такси, не спросив меня. Выходит это слово — бандитский жаргон? Как я сразу не догадалась? Дура! А как Глеб играл приличного парня! Я верила ему без лишних раздумий. Хотя какие могут быть раздумья, когда сознание затуманено розовым дымом влюбленности?!