StarСraft. Я – Менгск
Шрифт:
– Арктур! – Крик матери из бункера донесся до него словно из бочки. Что она кричала, юноша не мог разобрать. Все, что он слышал, это хрип Дело, и хлюпанье крови, вытекающей из пробитой шеи охранника.
Не осознавая до конца, что он делает, Арктур упал на колени и схватил выпавшую из рук Жака винтовку. Он никогда не стрелял из такого оружия раньше, однако знал, что для убийства кого-либо нужно просто прицелиться и нажать спусковой крючок.
Только легко ли это сделать?
Из дыма в коридоре показалась фигура стрелка. Он был в темной форме, в бронежилете и необычном шлеме. На
Оружие лежало в руках Арктура мертвым грузом, и парень совершенно бессознательно поднял его. Только вот винтовка террориста была уже наведена, и Арктур понял, что не сможет нажать на спуск до того, как его разорвет на куски.
Эта мысль скорее разозлила его, чем напугала.
Но до того как террорист смог выстрелить, отражение Арктура на забрале шлема рассыпалось облаком плексигласовых осколков, костей и мозга.
В шлем террориста попал еще один выстрел, за ним еще один, и еще. Боевик упал на колени. Высокоскоростные снаряды пробили ему грудь и ноги.
Арктур обернулся и увидел идущую к нему мать. Обеими руками она держала перед собой «шипомет» Эктона Фелда. С рассыпанными по плечам длинными черными волосами, в развевающейся, словно плащ, ночной рубашке, она выглядела как воительница из древних мифов.
Пистолет в ее руках вновь выстрелил, но это не заставило женщину сбавить шаг.
Арктур уронил винтовку Гаусса, когда увидел, что боевик умер. Рука Кэтрин легла на его плечо. Юноша поднял глаза. Лицо матери пылало гневом… не на Арктура, а на человека, который осмелился угрожать ее ребенку.
Кэтрин подняла Арктура с колен и чуть ли не затолкала его в бункер. С помощью Айлина Пастера она захлопнула массивную дверь и нажала кнопку блокировки на встроенной в стену панели доступа. Арктур жадно ловил ртом чистый отфильтрованный воздух, чувствуя, как трясутся руки. Смерть прошла совсем рядом. Он сжал кулаки, рассерженный на себя за проявленную слабость, и усилием воли подавил страх.
Успокоившись, Арктур осмотрелся.
У стены рядом с ним лежал Эктон Фелд. Грудь и рука начальника охраны выглядели как месиво багрового цвета. Юноша не знал, жив ли мужчина или мертв. Юлиана Пастер сидела у противоположной стены бункера, крепко обняв Дороти. Арктур подошел к ним. Он погладил сестру по волосам и ободряюще улыбнулся Юлиане.
– Малютка Дот! – позвал он. – Это я. Мы в безопасности!
Дороти взглянула на брата. Арктур улыбнулся.
– Ты была очень храброй, малышка. Больше никто не собирается нас обижать, – произнес он, стараясь, чтобы в словах не проскользнуло и намека на неискренность.
– В безопасности? – переспросила Дороти, шмыгая носом. – Ты обещаешь?
– Я обещаю. – Арктур кивнул. – Я не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Никогда.
– Никогда-никогда?
– Никогда-никогда, – пообещал он.
Единственное, чем можно было заняться в заблокированном бункере, это ждать. Правда, Арктур никогда не мог похвастаться способностью к усидчивости. Он сидел на кровати-раскладушке, скрестив ноги. Голова Дороти покоилась на его бедре. Девочка крепко сжимала под мышкой набивного пони по имени Понтий; большой палец другой руки она засунула в рот.
Несмотря на пережитое, малышка провалилась в глубокий сон. Арктур провел рукой по ее темным волосам и улыбнулся.
Тяжелораненый Эктон Фелд продолжал бороться со смертью. Кэтрин делала все возможное, чтобы по максимуму обработать раны от «Карателя». С прагматичностью – одной из составляющих ее непререкаемого авторитета в семье Менгск – мать Арктура поставила каждому в убежище свою задачу. Таким образом, она хотела занять их умы чем-то полезным и отвлечь от случившейся трагедии.
Она велела Арктуру позаботиться о Юлиане и Дороти, а Пастеру – не спускать глаз с видеостены камер наблюдения, чтобы иметь представление о том, что происходит снаружи бункера. Посол Умоджи кивнул в знак согласия. Получив доступ к управлению системой наблюдения, он включил видеостену. На многочисленных дисплеях появились изображения комнат и двора виллы Менгск.
Арктур не удивился тому, что именно мать перехватила бразды управления, и что Айлин Пастер охотно слушается ее. Аура Кэтрин Менгск прямо-таки излучала власть, уверенность и надежность. В свои семнадцать Арктур был уже достаточно взрослым, чтобы уважать силу характера матери. Он знал, что отец потратил многие годы, свыкаясь с тем, что нужно считаться с ее мнением.
– Айлин, что там происходит? – спросила Кэтрин, не спуская глаз с ран Эктона Фелда. – Ты видишь Ангуса?
Арктур глянул на дипломата. Айлин Пастер осматривал мониторы. Пустые коридоры, мертвые тела. Прячущиеся черные фигуры, совершающие зигзагообразные перебежки. Однако посол не мог определить, кто это – боевики или охранники.
Несколько камер не работало, и подключенные к ним мониторы рябили помехами, из-за чего составить полную картину происходящего было невозможно.
– На первом этаже все еще есть вооруженные люди. Ангуса пока не вижу.
– Хорошо. Продолжай наблюдение, – ответила Кэтрин.
Пастер кивнул и вновь сосредоточился на мониторах. Кэтрин встала и вытерла окровавленные руки о ночную рубашку. Глядя на напряженное, но все равно красивое лицо, Арктур улыбнулся, вспомнив, как мать стояла над ним с изрыгающим пламя пистолетом Фелда. И как она убила человека, который хотел убить его.
– Твоя мама выглядит очень спокойной, – услышал юноша голос Юлианы. – Она знает что-то, чего не знаем мы?
Арктур повернул голову и посмотрел в лицо девушке. Подыскивая фразу для ответа, он рассмотрел ее внимательнее. Когда он увидел дочь посла первый раз, то посчитал красивой. Теперь, приглядевшись, понял, что недооценил ее.
Юлиана Пастер была не просто красива. Она была ошеломляюще прекрасна. И самое главное, похоже, не осознавала, насколько она привлекательна.
В академии девушки делились на карьеристок, с которыми невыносимо скучно, и на зубрилок, соблазнить которых не составляло труда. Арктур чувствовал, что Юлиана не попадает ни под одно из этих определений.
Облегающая ночнушка подчеркнула формы тела девушки, и воображение семнадцатилетнего юнца дорисовало то, что скрывалось под легкой тканью.