Старую деву вызывали? Нет? Сочувствую
Шрифт:
В дверь постучали, вырвав меня из раздумий.
— Войдите! — крикнула я.
Вот кого там могло принести?
Оказалось — Алекса. Вместе с лекарем.
— Добрый день, ваше сиятельство, — поклонился тот мне.
Титул мне присвоили рановато. Пока что, до свадьбы, могли называть просто нирьей. Но, видимо, лекарь в этот раз перестраховывался, не желая вызвать раздражение высокородного заказчика.
— Добрый день, — кивнула я. — Что-то случилось?
— Нир Аскер здесь, чтобы осмотреть тебя, —
Какая трогательная забота о беременной невесте, будущем наследнике и его здоровье. Ладно, как скажете. Пусть осматривает, раз уж пришел. Все равно мне делать сейчас абсолютно нечего.
Осмотр здесь был бесконтактным и осуществлялся исключительно с помощью магии. Далеко не всем аристократам нравилось прикосновение к своему телу чужих рук, пусть даже это были руки того, кто их лечил. Лекарь между тем поводил руками по воздуху напротив моего живота и уверенно сообщил Алексу:
— Ваше сиятельство, с вашей невестой все в порядке. Ребенок жив, здоров, развивается правильно.
— Благодарю, — Алекс открыл дверь, выпроваживая врача, — ваша плата уже ждет вас у управляющего.
Лекарь вышел, довольный услышанным. Мы с Алексом остались наедине.
— Почему дети так мало занимаются? — огорошила я его вопросом. — И почему не учится Дерек? Хотя бы чему-нибудь? У них же уйма свободного времени для пакостей.
Алекс вздернул брови к волосам.
— Считаешь, если загрузить их, они будут пакостить меньше?
Боги, ну конечно же, да. Что за странные вопросы? Как будто сам никогда ничему не учился.
— Не попробуешь — не узнаешь, — пожала я плечами.
Негромкое хмыканье. Затем.
— Кайла уже расколдовали. Сегодня-завтра он вернется домой. Я передам ему твои слова. А с отцом поговорю насчет Дерека. Теперь мы можем сменить тему?
А надо? Я в этом не уверена.
— Давай попробуем, — я подавила зевок. — И о чем ты хочешь говорить?
— О нашей свадьбе. Она состоится через десять дней.
А вот теперь была огорошена я. Как-то чересчур рано, по моему мнению.
— Это чтобы ребенок не родился бастардом? — иронично спросила я. — И смог унаследовать то, что принадлежит тебе?
Алекс сверкнул глазами. Его сиятельство изволили гневаться.
— Ты меня специально выводишь из себя?
— Чем? Обычным вопросом? Я вообще не вижу смысла ходить за тебя. Тем более — так рано. И если уж выхожу, хочу понять причину брака, — любезно пояснила я ему свои мысли.
— По нашим законам мы уже должны быть женаты, — язвительно уведомил меня Алекс. — Я должен был взять тебя в жены в тот же день, как увидел твою метку. Считай, что я пошел на послабления ради того, чтобы ты привыкла к мысли о свадьбе.
Боги, какой внимательный мужчина! И заботливый! На послабления он пошел, видите ли! Ради меня! Ах, я сейчас расплачусь от радости! Хотя нет, не дождется, гад чешуйчатый.
— А причина? Ты так и не ответил на этот вопрос.
— Мои чувства к тебе уже не являются достаточной причиной?
Я прищурилась, тщетно стараясь разглядеть на сытом, холеном, наглом лице хоть один намек на иронию. Нет, на этот раз, похоже, Алекс говорил серьезно. И потому я переспросила:
— Чувства? Какие чувства? Они у тебя разве есть, те чувства?
— Ар-р-рина!
А рычит-то как! Загляденье! Прямо слушала бы и слушала. Как и где он, ящерица зеленая, так рычать научился-то?
— Я, да, — согласилась я. — Еще помню, как меня зовут. А что?
— Я понимаю, ты беременна, у тебя играют гормоны, но не доводи меня! — ой ты, пуся какой. Я хомячков не боюсь.
— Ты и о гормонах знаешь? Откуда? В этом мире про…
Я не договорила: у Алекса закончилось терпение. Недолго же он продержался. И как он, такой нервный, с равными себе общается? Тоже рычит постоянно? Таблетки пить не пробовал? Или капельки какие? От нервов?
Меня вытащили их кресла, рванули вверх и прижали к мощной мужской груди. Сильно прижали, надо сказать. Я даже рыпнуться не могла.
А затем мои губы накрыли мужские губы. И я, вопреки своему желанию, «поплыла»…
Глава 40
Мы целовались долго, по моим ощущениям, вечность. Потом меня отпустили. Я начала жадно хватать губами воздух. Ноги подгибались, туман в голове не давал связно мыслить. Однако упрямство, ослиное, по уверениям родителей, никуда не делось. А потому, едва начав соображать, что к чему, я произнесла:
— Это был подлый прием. Мы с тобой все равно не закончили.
— Да неужели? — ехидно поинтересовался Алекс. — А мне казалось, тебе понравилось.
— Я не о том, — недовольно дернула я плечами. — Желания тела — одно, а душа — совсем другое, если ты понимаешь, о чем я. Ты — расчетливый самоуверенный дракон, которому нужна достойная пара. Из высшей аристократии. Я — скромная землянка. Человека. Не аристократка. Мы с тобой не пара. И никогда ею не станем. Нам не нужно играть свадьбу.
— Ты себя слышишь, скромная землянка, человечка? — если бы у Алекса в этом обличии был хвост, он сейчас летал бы по бокам, как у излишне нервных кошаков. — Мы с тобой — пара, и это признал даже мой дом. Метка на твоей руке подчеркивает данное обстоятельство. Так что дело не в «парности». Ты обижена на меня и боишься замужества. Именно так и говори. Не пытайся вилять и указывать на происхождение.
— Одна уже не обратила внимание на происхождение. И осталась с ребенком на руках, — проворчала я.