Старую деву вызывали? Нет? Сочувствую
Шрифт:
С этими мыслями и заснула. Спала плохо — мне снился василиск на двух конечностях, почему-то с человеческим лицом, очень знакомым лицом, блин. Он стоял напротив в полный рост, усмехался как-то зловеще и смотрел, смотрел.
— Я скоро вернусь, жди, — в конце концов произнес он давно забытым голосом.
Сон прервался. Я проснулась.
За окном уже занимался рассвет. Пора было вставать. Вот только я продолжала лежать в постели. Прошлое, о котором я так давно и успешно забыла, внезапно ворвалось ураганом в мою жизнь. Да, теперь я была не наивная простушка, но… Но сердце все равно стучало быстро, стоило мне
Глава 8
Сегодня нам, обслуживающему персоналу, дали тепло. И в комнате уже не было того жуткого холода, как вчера. В коридоре тоже ощутимо потеплело. А потому в душевую выстроилась целая очередь из слуг.
Я, как самая умная, вымылась до того, как проснулся весь народ. И раньше всех появилась на кухне.
Альтунис уже стоял у плиты.
— Выглядишь отвратно, — сообщил он мне, не стесняясь.
Я только рукой махнула.
— Вспомнилось кое-что некстати. Накорми лучше голодную гувернантку, а.
— Прожорлива ты, Аринка, не в меру. Муж тебя не прокормит, — нравоучительно выдал Альтунис.
Но тарелки передо мной поставил. И то хорошо.
Я кивнула в благодарность и принялась за еду.
Сладковатая каша, парочка оладий, кусок пирога с капустой и чай, черный, крепкий, без сахара — все это улетело в мою ненасытную утробу буквально за несколько минут.
Насытившись, я поднялась. Кухню как раз начали заполнять другие слуги. И свободное пространство все уменьшалось. Так что я сбежала без сожаления. И сразу же отправилась к своим подопечным. Они как раз должны были проснуться. Горнарин вчера объявил, что наказывать их придется мне. И действовать я должна на свое усмотрение. Поэтому я собиралась прогуляться вместе с мелкими пакостниками в оранжерею. Там и место есть, и тихо, и можно обдумать ночной сон. А заодно и того, кто в него внезапно проник.
Алиса с Джонни встретили меня угрюмыми моськами. Они прекрасно знали, что их будут наказывать. И ждали вердикта, опасаясь разгула моей фантазии.
— Доброе утро, — поздоровалась я, перешагну порог детской, находившейся между их спальнями. — Смотрю, вы уже одеты. Завтракали?
— Да, нирья Арина, — буркнул Джонни.
— Отлично. Ваш дедушка решил, что наказывать вас буду я. А потому прямо сейчас мы идем в оранжерею. И остаемся там вплоть до ужина. Посидите день без обеда.
Дети вздрогнули и посмотрели на меня с ужасом. Артисты погорелого театра.
— Нирья Арина, а может, не надо? — попыталась поныть Алиса. — Там же страшно.
— Ты скажи еще, темно, — хмыкнула я. — Во-первых, вы оба там будете вместе со мной, во-вторых, в оранжерее солнечно, она просматривается из любого уголка. А потому там нет укромных мест. В общем, на выход. Вперед. Умели пакостить — умейте и отвечать.
Дети тоскливо вздохнули и нехотя поплелись на выход из детской.
Оранжерею начали высаживать еще родители моего работодателя, то бишь прабабушка и прадед Джонни и Алисы. Они любили путешествовать: ездили по всему миру, покупали редкие растения, в том числе и магические, и отправляли их в свой дом. Место им определили изначально в саду. Но постепенно многие прохожие и гости дома стали жаловаться на разного рода болезни и отвратительное самочувствие при посещении сада. Уж не знаю, какое растение и чем конкретно кого награждало, но для магических цветов, кустов и деревьев выделили часть третьего этажа. И поставили магические заглушки, чтобы растения между собой не резонировали.
Вообще, конечно, магия решала в этом мире практически все вопросы. Она обеспечивала едой, одеждой, светом, теплом, деньгами… Да чем угодно. В том числе и помогала создавать свернутое пространство, в котором могло поместиться все, что угодно, включая и оранжерею с магическими растениями.
Дверь в оранжерею открывалась только тем, кто принадлежал к данному роду. Поэтому, едва поднявшись на третий этаж и найдя нужное место в стене, я приказала:
— Джонни, приложи руку. Да, сюда. Правильно.
Джонни, с кислым выражением лица, беспрекословно выполнил мой приказ. Успел уже понять, что в некоторых случаях спорить со мной — себе дороже. Не сделает то, что сказала, сделает другое, обычно похуже первого.
Дверь бесшумно открылась. Я запустила вперед детей, затем зашла сама, как сопровождающее лицо. Дверь закрылась.
И на нас сразу обрушилась уйма различных запахов. Цветы, кусты, деревья — все они цвели здесь круглый год, некоторые и плоды давали. И потому, по моему мнению, заходить сюда можно было только в противогазе. Нет, со временем можно было «принюхаться», запахи постепенно исчезали. Но… но прямо сейчас у нас троих сразу же закружилась голова.
— Вдохнули трижды, быстро и глубоко, — вспомнила я наставления своего работодателя. — Раз, два, три.
Сама я вдыхала вместе с детьми. И уже после третьего вдоха поняла, что могу дышать нормально, нос больше не забивает вездесущая пыльца, голова не болит от обилия запахов.
— А теперь можете гулять, — милостиво разрешила я детям, оперлась о ближайшее дерево.
Из-под земли услужливо выскочила скамейка. Я опустилась на нее и принялась следить за мелкими, осваивавшимися в оранжерее.
Глава 9
Широкие аллеи, солнечные пятна от ярких лучей на лужайках, редкие кусты и деревья — все здесь помогало нянькам-гувернанткам отслеживать передвижения их подопечных. Практически полное отсутствие магии в этих стенах (кроме защитных амулетов Джонни и Алисы) давало гарантию, что малолетние дракончики не сломают себе шею или любую другую часть тела.
Так что я не боялась несчастных случаев и могла с легкой совестью погрузиться в свои воспоминания.
Он назвался Алексом. Просто Алексом. Без фамилии или отчества. Мне тогда только исполнилось восемнадцать. Я была наивной дурой, мечтающей о большой и чистой любви. Я ждала своего единственного и верила, что он вот-вот появится на горизонте, станет моей отрадой, сможет защитить от всех угроз, вымышленных и реальных. В общем, дура, да.
И он появился, тот самый единственный. Почему-то во сне, но меня этот пустяк мало волновал.
Красивый, сильный, мускулистый, он приходил каждую ночь, шутливо целовал меня в лоб, как младшую сестру, и уносил в другие миры. Показывал их красоту, рассказывал о созданиях, их населявших.