Старые амазонки
Шрифт:
— Лучше к родителям. Боюсь, что сюда я пока ходить не буду. Уж очень здесь пусто и тоскливо.
— Ладно, как хочешь. Пока. Да, последний вопрос. Ты говорила про Светлану Васильевну. Это ее подруга?
— Да.
— А кто была другая подруга?
— Другую звали, вернее зовут, Зоя Борисовна.
— А она где работала?
— Медсестрой, только не знаю, в поликлинике или в больнице. Она и сейчас делает уколы. Ее часто зовут. Баба Маша даже жаловалась мне по этому поводу. Возмущалась, как все любят на халяву.
— А почему на халяву?
— Она
— Ну вот теперь совсем все. Прощаюсь окончательно. Я вышла на площадку.
Что-то уже проблескивало, но как это было еще далеко…
Я поднялась к себе, еще не решив, что делать дальше: съездить к Васе или заняться опросом местных пенсионеров. Но едва я открыла дверь, как в комнате зазвонил телефон. Это был Мишка.
— Тань, ты где ходишь?
— Я опрашиваю население.
— Тебя что, внучка наняла или ты бескорыстно помогаешь правоохранительным органам?
— Вариант номер один.
— Ясно. Ладно, ты, как всегда, права. Наша бабушка не такая уж и «одуванчик». Если только новый сорт не вывели, с колючками.
— Что-нибудь узнал?
— Так, самую малость. У Марьи Николаевны не было родственников ни в Саранске, ни в каком другом городе нашей необъятной родины. Все умерли в войну.
Она была младшая в семье. Поэтому, может, и уцелела.
Насколько я привыкла ко всякого рода неожиданностям, но на минуту просто потеряла дар речи.
— А куда же она ездила? — глупее вопроса задать было нельзя — я сама это поняла и тут же задала новый:
— А как насчет вскрытия?
— Пока ничего, но теперь будет побыстрее, я сам этим займусь.
— Чем, вскрытием?
— Очень смешно.
— Так когда же будут результаты?
— Я думаю, часа через два.
— Хорошо, я тебе позвоню. Или ты звякни, если что-нибудь узнаешь.
— Что тебе звякать, когда тебя никогда нет на месте.
— Я всегда на месте.
— Ладно, меня вызывают, звони. Пока.
— Пока.
Еще одна проблема прибавилась. Куда же это наша бабуля исчезала? А может, на самом деле к жениху? И нечего голову ломать. Проникнуть в ту третью комнату стало просто необходимо. Как бы это только сделать без лишнего шума?
Без отмычек? Я позвонила Мишке, но его куда-то вызвали. Ладно, подождем. К тому же надо поесть, раз я дома, время-то к обеду давно подошло. Недолго думая, я быстренько сварганила яичницу с помидорами и все это уплела.
Пора пойти и познакомиться с Васей.
До общаги я доехала быстро. Вот уж где не хотела бы жить. Хотя в юности в этом что-то есть, романтика какая-то, что ли. Наташа мне вообще-то сказала номер комнаты, но найти было не так-то просто. Все уже давно требовало хорошего ремонта. С потолка сыпалась штукатурка. В стенах были чуть ли не сквозные дыры.
На одних этажах жили девушки, на других — юноши. Обращение тут было свободное, студенты ходили по коридору практически раздетыми. Занятия начались недавно, и, видимо, еще не все приехали с каникул, так что народу было
Мы не ходили раздетыми по коридорам, но было гораздо веселее. И такого деления по половому признаку не было. По комнатам — да. И это, по-моему, гораздо лучше.
По крайней мере, всегда находишься в форме.
Наконец я отыскала нужную дверь.
Постучавшись и не услышав никакого ответа, я осторожно приоткрыла ее и просунула свой нос в образовавшуюся щель. Комната имела еще более плачевный вид, чем коридор, хотя и была чисто убрана. В не.й стояло четыре кровати, две тумбочки, стеллаж для книг, один шкаф и большой стол посередине. Все четверо обитателей этого жилища сгрудились как раз около него. Можно было подумать, что они уже начали заниматься (прилежные мальчики), но оказалось, что они разгадывали кроссворд и смотрели журнал «Плейбой» одновременно. (Вот дураки, зачем покупать журнал, когда можно спуститься или подняться на один этаж. Все то же самое, что и в журнале, только бесплатно.) В данный момент они были очень озадачены вопросом: как называются пятна на солнце. Поэтому меня просто проигнорировали. Пришлось постучаться еще раз. Все головы в один миг повернулись в мою сторону.
— Могу я поговорить с Васей Сидоровым?
Трое из присутствующих, вздохнув так, как будто их выгоняют из института, вышли из комнаты, с завистью оборачиваясь на своего более удачливого друга. Но Вася (раз он остался, значит, это был он) не проявил никаких эмоций.
Я бы сказала, что он был даже слегка напряжен. Вообще-то я могу понять Наташу.
Передо мной сидел симпатичный, с фигурой манекенщика молодой человек. Правда, для семейной жизни, я думаю, нужна не только атлетическая фигура. Похоже, он был любимчиком женщин, а особенно местного контингента, судя по тому, как безропотно, видно, привыкнув к посещениям прекрасного пола, ушли его коллеги.
— Вы Вася?
— Да.
— Меня зовут Таня.
Его губы слегка тронула улыбка. Надо отметить, она ему шла, и, похоже, сам он отлично это знал.
— Очень приятно познакомиться. Чем обязан такому неожиданному визиту?
Своими манерами он уж точно покорил всех местных красавиц, да и не красавиц тоже. Но мне было некогда.
— Я хотела бы поговорить с тобой о Наташе Никифоровой.
С его лица любезность сразу исчезла. Ничего, для меня и так сойдет.
— А вы кто — мать? — усмехнулся Вася.
— Нет, бабушка.
— Так вы опоздали, бабушка у нее уже умерла.
— А я другая бабушка..
— Вы очень хорошо сохранились, наверное, пользуетесь пастой «Маклинз».
— Очень остроумно. Но я пользуюсь другой зубной пастой.
— И какой же? Я тоже хочу так выглядеть в семьдесят лет. Ведь вам столько?
Мне надоела эта игра в слова, и решила перейти к делу.
— А как вы относитесь к Наташе?
— А вы из милиции?
— А вы хотите, чтобы вам там задавали вопросы?