Старые и новые истории о Простоквашино (сборник)
Шрифт:
А пока у них весь этот спор шёл, телёнок времени не терял. Он два носовых платка съел у дяди Фёдора. Он был чёрненький, а мама – рыжая. Но по характеру он в маму пошёл: ел что ни попадя.
Глава 17
Разговор с профессором Сёминым
Когда появился телёнок Гаврюша, работы в хозяйстве ещё больше стало.
И тогда дядя Фёдор понял, что он совсем пропадёт без помощи Матроскина. Хоть совсем уезжай из деревни к родителям. И он решил поговорить с профессором Сёминым.
Он надел
Вот он подошёл к даче, где жил профессор, и позвонил. И сразу к нему вышла бабушка с пылесосом:
– Тебе чего, мальчик?
– Я хочу с профессором поговорить.
– Хорошо, проходи, – сказала она. – Только ноги вытирай.
Дядя Фёдор вошёл и поразился, как чисто было вокруг.
Всё блестело, как в городской квартире. Кругом стояли шкафы с книгами, кресла и стулья. И кухня была вся белая.
Бабушка взяла дядю Фёдора за руку и повела в комнату профессора.
– Вот, – сказала она, – к тебе, Ваня, молодой человек.
Профессор поднял голову от стола и говорит:
– Здравствуй, мальчик. Ты зачем пришёл?
– Я хочу у вас про кота спросить.
– А что про кота?
– Допустим, у вас был кот, – говорит дядя Фёдор. – А теперь он живёт в другом месте и не хочет к вам идти. Можете вы его забрать или нет?
– Нет, – отвечает профессор. – Если он не хочет ко мне идти, как же я его заберу! Это будет неправильно. А про какого кота вы говорите?
– Про кота Матроскина. Он раньше у вас жил. А теперь у меня живёт.
– А откуда вы знаете, что он не хочет ко мне идти?
– Он мне сам сказал.
Профессор так и подпрыгнул:
– Кто сказал?
– Кот Матроскин.
– Послушайте, молодой человек, – удивился профессор, – где это вы видели говорящих котов?
– У себя дома.
– Не может быть, – говорит профессор Сёмкин. – Я всю жизнь язык зверей изучаю и сам кошачьим владею чуть-чуть, но говорящих котов никогда не встречал. Не можете вы меня с ним познакомить?
– А вы его не заберёте? Ведь это же ваш кот.
– Да нет же, не заберу. Знаете что, приходите-ка вы ко мне в гости с этим котом! Обедать. У меня сегодня очень вкусный суп.
Дядя Фёдор согласился и пошёл кота звать. Он и Шарика хотел пригласить, только Шарик наотрез отказался:
– Я и за столом сидеть не умею, и вообще боюсь и стесняюсь.
– Чего боишься?
– Что меня заберут.
– Чудак. Он же сказал, что забирать нельзя, если зверь не хочет.
– Это он про котов говорил. А про собак ещё неизвестно. Уж лучше я дома останусь фотографии проявлять.
И они пошли вдвоём с Матроскиным. Когда они пришли, стол для них был уже накрыт. Очень хорошо накрыт. И вилки лежали, и ложки, и хлеб порезанный. И суп был действительно очень вкусный –
– Вот я уточнить хочу. Как будет на кошачьем языке: «Не подходите ко мне, я вас оцарапаю?»
Матроскин отвечает:
– Это не на языке, это на когтях будет. Надо спину выгнуть, правую лапу поднять и когти вперёд выпустить.
– А если «ш-ш-ш-ш-ш-ш» добавить? – спрашивает профессор.
– Тогда, – говорит кот, – это уже ругательство получается кошачье. Что-то вроде: «Не подходите ко мне, я вас оцарапаю. А идите лучше к собачьей бабушке».
И профессор всё за ним записывал. А потом он им очень много конфет подарил и банку сметаны для кота.
– Да, – говорит, – не кот был у меня, а золото. А я этого не понимал. А то бы я давно академиком был.
Ещё он дяде Фёдору свою книжку дал про язык зверей и всё время в гости приглашал. И сам обещал приходить. Вообще он оказался очень хорошим.
И кот Матроскин с тех пор перестал в подполе сидеть и, чуть что, с печки в подпол прыгать.
Глава 18
Письмо почтальона Печкина
А папа с мамой совсем уж соскучились без дяди Фёдора. И жизнь им не мила стала. Раньше у них всё не было времени дядей Фёдором заниматься: хозяйство их заедало, телевизор и газеты вечерние. А теперь у них столько времени объявилось, что на двух дядей Фёдоров хватило бы. Не знали, куда это время девать. Они всё время про дядю Фёдора говорили и в почтовый ящик заглядывали – нет ли писем из деревень Простоквашино.
Мама говорит:
– Я теперь многое поняла. Если дядя Фёдор найдётся, я для него няню заведу. Чтобы ни на шаг от него не отходила. Он тогда никуда не убежит.
– И ни капельки ты не права, – говорит папа. – Он же мальчик. Ему нужны приятели, чердаки, шалаши разные. А ты из него барышню кисельную делаешь.
– Не кисельную, а кисейную, – поправляет мама.
– Да хоть клюквенную! – кричит папа. – Он же мальчик! Сейчас даже девочки пошли шурум-бурумные! Я вот мимо детского сада проходил, когда там ребят спать укладывали. Так они на кроватях чуть не до потолка прыгали. Как кузнечики! Из штанишек выскакивали. Мне и самому так прыгать захотелось!
– Давай, давай! – говорит мама. – Прыгай до потолка! Выскакивай из штанишек! Только сына я тебе портить не позволю! И никаких собак у нас дома не будет! И никаких кошек! Уж в крайнем случае я на черепаху соглашусь в коробочке.
И так они каждый день разговаривали. И мама всё строже и строже становилась. Она решила ни папе, ни дяде Фёдору воли не давать. А тут письма стали приходить от почтальонов. Сначала одно. Потом ещё одно. Потом сразу десять. Но хороших новостей не было. Письма были такие: