Старый вор, новый мир

Зверев Сергей Иванович

И Рудик, и раскрытые оперативники «наружки», и Заика выжидательно смотрели на Зеленцова. От его слова зависело многое.

– Если мы их вальнем, потом неприятностей на свою задницу не оберешься, – поразмыслив, решил Дюк, отщелкнул из видеокамеры цифровой чип с записями и, подумав, забрал остальные наработанные материалы. – А у конторских и так неприятностей по полной. Потеря бдительности, утрата вещь доков, сговор с объектами наблюдения, разглашение служебной тайны…

После недолгой паузы, в течение которой незадачливые соглядатаи

дрожали и растекались, как желе, терзаемые надеждой и страхом, Рудик пересел в надувную лодку и молвил:

– Хрен с вами. Отваливайте. И помните нашу доброту. И давайте по-быстрому во-он к тому берегу. Там ваши сменщики связанные в кустах лежат…

Развязав пленников, несостоявшиеся объекты наблюдения расселись по машинам и растворились в ночи. Неожиданно дождь усилился. Косые струи перечеркивали пейзаж, словно линейки тетрадку первоклассника.

Хотя чекисты и пришли в себя, однако преследовать машины не решились. Амбал в болоньевом спортивном костюме долго искал отъехавшие автомобили сквозь визир прибора ночного видения, но – тщетно.

– Ладно, – коротышка потянулся к термосу. – Все равно не найдешь. Давай лучше подумаем, что начальству врать станем.

– Лучше правду сказать, – серьезно прикинул амбал, – да и наших сменщиков надо бы отыскать.

– Вот они как раз во всем и виноваты! – Коротышка ухватился за спасительную соломинку.

– Они то же самое напишут о нас. А вообще думай не думай, а нас теперь по-любому ждут очень серьезные неприятности…

Глава 6

Стоя у окна своего кабинета, Гладышев рассеянно смотрел во внутренний двор банка. Желтые зализанные бронированные автомобили для перевозки наличности напоминали сверху огромных неповоротливых жуков. Каждая из таких машин могла выдержать лобовой выстрел из подствольного гранатомета.

– В девяностые на таких можно бы и на бандитские «стрелки» ездить, – предположил Монах, перехватив взгляд банкира. – Кто-то вроде даже и ездил, у коммерса одалживал. Я-то сам не знаю, но пацаны, которые за бандитизм сидели, много рассказывали.

– Кстати говоря, есть специальная милицейская инструкция, которая запрещает ментам эти машины останавливать, – в тон ему добавил Игорь. – Даже если банковский броневичок будет тормозить весь московский ОМОН, тот имеет право ехать на максимально разрешенной скорости. Я это не придумал, могу инструкцию показать.

– Ты смотри-и-и, – неопределенно протянул старый урка, – а я и не знал.

– Вообще-то по закону все маршруты банковских броневиков надо утрясать с ментами. Но никто никогда эти документы проверять не будет. Я-то уж точно знаю…

– Интересная тема, – хмыкнул Монах, поглядывая из окна. – Да и тачки серьезные. Похлеще любого «Хаммера» смотрятся!

Гладышев достал из бара бутылку коньяка, нацедил себе пятьдесят граммов и вопросительно взглянул на товарища. Тот отрицательно покачал головой.

Банкир выпил, закурил и вновь уставился в окно. Он заметно нервничал. И неудивительно. С минуты на минуту в головной офис должны были прибыть «крышные».

– Ты, Гладенький, не менжуйся, – успокоительно бросил Фомин. – Тереть с ними я буду. Просто они косяков много напороли… Особенно с вашей секретаршей. Пора бы и на место поставить. Сиди в сторонке, если тебя будут спрашивать – отвечай сразу, коротко и по делу. Лады? А то и ты накосячить можешь, тогда мне трудно будет тебя отмазать.

На этот раз в офис гладышевского банка приехал сам Заика с двумя шкафообразными пацанами. Фомину было достаточно лишь вскользь посмотреть на порученца Дюка, чтобы определить: человек это недалекий, малокультурный, однако наверняка очень хитрый и себе на уме.

– Здравствуйте, – очень вежливо поздоровался старый урка. – Меня зовут Валера.

– Саня. – Заика явно не знал, как вести себя в присутствии этого человека с татуированными пальцами и цепким, пронзительным взглядом, однако на всякий случай решил быть вежливым.

– Рад видеть, – вполне светским голосом произнес Фомин.

Заика недобро взглянул на Гладышева, примостившегося в углу, но ничего не сказал.

– Я сразу оговорюсь, – уркаган явно подбирал слова и сдерживался, чтобы не перейти на тюремный жаргон, – всех тонкостей ваших отношений с Игорем я не знаю. Однако некоторые вещи мне очень не нравятся.

– А вы, собственно, кого представляете? – перебил Заика, в упор взглянув на собеседника.

Тяжелый взгляд старого урки словно пригвоздил его к стулу, и подручный Дюка невольно пожалел, что взял слишком уж резкий тон.

– Я? – несколько удивился уркаган. – Я представляю только самого себя. Валерия Николаевича Фомина, то есть.

– А ты вообще кто? – спросил один из спутников Саши.

– Человек, – жестко улыбнулся Монах. – Неужели этого мало?

Собеседник нервно завертел головой и выразительно взглянул на татуированные пальцы собеседника.

– Нет, Валера, ты действительно не крути, а отвечай по теме. Мы все тут люди. Вот если «по понятиям», то кто ты: бизнесмен, бандит, фраер, мент…

– А если не тот, не другой, не третий и не четвертый? – парировал уркаган. – Что – четвертого, по-твоему, не существует? Или ты для всех людей по жизни одну и ту же линейку придумал?

– Слышь, Саня, – подал голос один из спутников Заики. – Мне кажется, что этот мужик нам просто мозги крутит. Пошли отсюда, нету времени тереть с каким-то мужиком с улицы.

– Усохни! – зло осадил его Заика.

Конечно, он прекрасно понимал, с кем разговаривает. Тем более что всю полноту информации по Монаху ему давно уже предоставил Дюк. Но одно дело – когда получаешь информацию от старшого, а другое – когда беседуешь с контрагентом, который почему-то представляется просто «человеком», но не авторитетным вором в законе…