Статус "D"
Шрифт:
Драться? Ударить первым? Я представил, как апперкотом хреначу железнозубого в челюсть снизу, потом под дых тому, что слева…
Да нет. Тут не интернат, и эти трое — не Марко Марино с его дружками. Такие, похоже, запросто могут и ножом пырнуть.
— Ну, чего молчишь? — вкрадчиво продолжил латинос.
— Чего тебе надо? — смотря ему в глаза, процедил я.
— Мне? — театрально удивился он и даже обернулся к остальным, будто ища их поддержки. — Да я вообще так, погулять вышел. Но не могу же я мимо пройти, когда девчонок обижают.
— Дешевая п-подстава, — поморщился
— А ты чего дерзишь-то, щенок? — оскалился он, напирая на меня. — Может, тебе язык-то подрезать?
— Ему вон и так подрезали, похоже — слышишь, заикается, — хрипло рассмеялся его подельник справа — носатый коротышка со сбритыми напрочь бровями.
— Не шепелявлю же, т-тупица, — бросил я.
— Чо? — опешил он.
— Чего слышал.
При всем внешнем спокойствии внутри меня колотила мелкая дрожь, а зубы приходилось стискивать, иначе бы они точно начали стучать. С одной стороны, я понимал, что эти типы не будут на ровном месте заниматься совсем уж беспределом. Они наверняка все под колпаком у полиции, и лишние штрафные баллы им ни к чему. Так что надо просто не поддаваться на запугивания. Однако, огрызаясь на них, я чувствовал себя так, будто дергаю тигра за хвост.
Железнозубый покачал головой, осуждающей цыкая.
— Ох, не с того ты начал, долговязый. Это косяк. Ты хоть знаешь, кто мы?
— Слышал.
Про банду Ежей Венди рассказала мне в первый же день, и уже тогда я понимал, что знакомство с ними — лишь вопрос времени. Разве что совсем из дома не выходить.
— Это хорошо, — осклабился он. С его блестящими челюстями даже улыбка выглядела зловеще. — Тогда, наверное, понимаешь, что с нами лучше дружить, чем собачиться?
— Вот-вот, — копируя паскудную ухмылку главного, поддакнул коротышка. — Ты думаешь, отсидеться получится? Спрятаться? Не получится. Я уже не первый раз тебя тут вижу. И подружку твою сисястую. Эту, как её… Ну, на гидропонке работает, недалеко отсюда…
Проклятье! Ну вот только Венди еще осталось в это дерьмо впутать.
Я молчал. На секунду отвлекся от говорившего, окинув взглядом обстановку. Где-то вдалеке прожужжал полицейский дрон, но показался только мельком. Можно и не надеяться привлечь его внимание. Наверняка Ежи изучили маршруты этих дронов досконально.
— Она мне не п-подружка, — процедил я.
— Разве? — издевательски хмыкнул носатый. — Стало быть, тебе все равно, если я, к примеру, к ней подкачу?
— Чего вам надо? — едва разжимая зубы, повторил я.
— Да ты расслабься! — неожиданно добродушно потрепал меня по плечу главарь… — Какой-то гнилой базар у нас выходит. Не с того мы начали. Может, купишь нам с ребятами выпить? Тут и далеко ходить не надо — вон он, автомат под боком.
— Пива? — после долгой паузы спросил я.
— Нахрена нам эта моча? — скривился носатый. — Лучше вискаря. По бутылке старого доброго «Джека» — в самый раз будет.
— Сколько он стоит?
— Двести с лишним за бутылку. А что, тебе жалко угостить парней? — недобро прищурился главный. — Жмотов мы здесь не любим.
— У меня нет таких д-денег.
Вся
— Врунов мы не любим еще больше. Пеппер пас тебя от самого игрового салона. На то, чтобы глюки ловить в дорогущих капсулах, у тебя, значит, бабло есть. А чтобы пацанов угостить, зажал?
Ну да, ну да. И стоит мне разок вас угостить — потом не отвяжетесь. Я и без этого рэкета не знаю, как буду концы с концами сводить.
— Перебьетесь, — буркнул я, сжимая кулаки, и отступил еще на шаг назад, пока не уперся спиной в холодную стенку торгового автомата.
Злость и отчаянная решимость постепенно вытесняла собой страх. Причем злился я не столько на этих головорезов, сколько на себя. Это ж надо так подставиться!
Еж, вопреки моим ожиданиям, не вспылил. Наоборот, осадил рванувшихся ко мне дружков, сам же скорчил оскорбленную рожу. Все-таки я был прав — прямой конфликт ему ни к чему. Да и вообще, такие, как он — тонкие психологи. Ему куда важнее подавить меня морально — так, чтобы я добровольно, без всякого криминала, отдал ему все. А потом ему ничего особо и не предъявишь, даже если в полицию обратишься.
— Ну что ж ты так грубо? Ох, нелегко тебе в нашем округе придется с таким-то характером…
Подельники его не разделяли столь добродушного настроения. В руке у носатого коротышки блеснул нож. Второй — звероватого вида детина со странными, будто изжеванными, ушами, похрустывая пальцами, сжал кулаки, демонстрируя треугольные шипы на массивных перстнях. Девица, отступив чуть назад, озиралась, проверяя, не смотрит ли кто в нашу сторону.
— Эй, шухер! — вдруг зашипела она.
Со стороны тротуара донеслись какие-то пьяные возгласы, вслед за этим — смех, крики возмущения. Я увидел того самого бродягу, которого спас вчера. Он, заплетаясь в собственных ногах, шагал прямо в нашу сторону. Остановившись на кромке тротуара, он вдруг спустил портки и принялся демонстрировать прохожим свое достоинство, горланя при этом какую-то песню.
— Да это же забулдыга Морган! — раздраженно отмахнулся коротышка, напирая на меня. Нож в его руке, кажется, жил своей жизнью, то исчезая, то появляясь.
— Ты погляди, чего он творит! — хохотнула Рокси. — Он сейчас… Ну, точно! Прямо на тротуар!
Где-то неподалеку коротко взвизгнула сирена полицейского дрона. Главарь Ежей, ухватив коротышку за плечо, оттащил его от меня.
— Тихо! Из-за этого старого придурка сейчас сюда все дроны слетятся.
В подтверждение его словам где-то над нашими головами раздался бесстрастный голос.
— Зафиксировано правонарушение: непристойное поведение в общественном месте! Зафиксировано правонарушение: вандализм!
Морган, прервав пение — если эти вопли, конечно, можно было так назвать — что-то выкрикнул, показывая вверх средние пальцы. Я уже толком не расслышал, потому что, пока я отвлекся, кто-то из Ежей врезал мне под дых. Дыхание перехватило, я едва удержался на ногах, хватаясь за побитую ржавчиной стенку торгового автомата.
— Повезло тебе на этот раз! — зло процедил мне напоследок коротышка с ножом. — Ну ничего, попадешься ты мне еще…