Ставка больше, чем жизнь
Шрифт:
— Это он! — истерично воскликнула Эдит. — Теперь я точно знаю: это он убил жену и дочь гауляйтера!
— Прошу тебя, Эдит, успокойся, — уговаривал ее Клос. Когда он снова повернулся к Бруннеру, у того в руках поблескивал пистолет. Но Клос, как бы не замечая пистолета, направленного на него, поудобнее уселся на стуле и пристально посмотрел на Бруннера.
— Спрячь свою игрушку, — произнес он спокойно. — Не думаю, Бруннер, что ты совсем лишился рассудка и полагаешь, что я такой идиот, что не приготовился к серьезному разговору с тобой. Кроме Эдит Ляуш был еще один свидетель, о котором ты не знаешь, это дворник того самого дома…
Только это могло отрезвить Бруннера. Клос понимал, что Бруннер в настоящий момент не сможет проверить это. Главное сейчас, чтобы он спрятал оружие.
— Его сообщение, — тянул далее Клос, — а также показания Эдит Ляуш находятся в пакете, который в случае моей внезапной смерти будет вручен некому лицу в Берлине. И ты, Бруннер, прекрасно знаешь, о ком я говорю. Этот человек давно ищет убийцу своей жены и ребенка, а также украденные у него в доме золото и бриллианты. Думаю, Бруннер, ты не такой дурак, чтобы не понять этого. Так что спрячь свою игрушку, которую держишь в руке, и благодари бога, что еще можешь дожить до седин, ибо смерть моя, как и смерть Эдит Ляуш, может дорого тебе обойтись, ты поплатишься за это своей жизнью.
Бруннер без особого удовольствия спрятал пистолет. И теперь перед Клосом стоял осунувшийся человек, с умоляющим взглядом. Мундир свисал с его плеч. Казалось, что Бруннер постарел на несколько лет. Руки его дрожали. Он даже не пытался скрыть своего волнения и боязни.
— Ганс, — пробормотал он, — мы всегда были друзьями, ты не сделаешь этого…
— Не сделаю, — ответил Клос, — если ты сейчас же уберешься отсюда вместе со своими эсэсовцами, уничтожишь фальшивое признание своего «партизана» Васяка и забудешь раз и навсегда об Эдит Ляуш.
— А гарантия? Какая гарантия для меня?.. — начал Бруннер.
— Никаких гарантий, — холодно закончил Клос. — Уходи, не хочу тебя видеть. Но сначала попроси извинения у фрейлейн Ляуш за нанесенное ей оскорбление, ведь ты обвинил ее в сотрудничестве с вражеской разведкой.
— Прошу извинить меня, фрейлейн Ляуш, — сказал Бруннер и, отдав честь, вышел, споткнувшись о порог.
— Ганс, Ганс, — проговорила Эдит, — ты снова спас мне жизнь! Как тогда, когда я тонула в пруду.
Зазвонил телефон. Эдит сняла трубку и пододвинула Клосу блокнот и карандаш.
— Телефонограмма, пиши: «Передать начальнику станции, чтобы задержал воинский эшелон „Е-19“, который должен отправиться через пять минут. Первым пропустить специальный поезд номер 1911, следующий с рабочими на строительство прифронтовых укреплений», — медленно диктовала Эдит. Закончив, она схватила блокнот, в котором был записан текст телефонограммы. Клос задержал ее руку.
Он сразу понял, что произойдет через несколько минут: партизан уже не предупредить, и вместо воинского эшелона в воздух взлетит специальный поезд. Сотни людей, погруженных в товарные вагоны и направленных на работы, будут подорваны и вместе с вагонами рухнут в тридцатиметровый ров каменоломни. Сноп огня, грохот взрыва, скрежет падающих вагонов, стоны раненых, изуродованные тела…
— Не передавай этого приказа, Эдит, — тихо сказал Клос. Сначала она подумала, что он шутит, хотела ответить, что сейчас не время для этого. Невыполнение приказа грозит ей серьезными служебными неприятностями. Воинский эшелон через несколько минут должен отправиться, и у начальника станции не останется времени, чтобы задержать его, но по лицу Клоса Эдит поняла — он не шутит.
Девушка схватила один из телефонных штекеров, намереваясь вставить его в гнездо и вызвать железнодорожную станцию. Клос перехватил ее руку с резкостью, какой она не ожидала. Она увидела, что ее Ганс целится в нее из пистолета. По его лицу поняла: если она попытается передать этот приказ…
И только грохот проследовавшего и уже приближавшегося к переезду эшелона «Е-19», который она должна была задержать, вывел ее из оцепенения.
— Ганс, — произнесла она с удивлением, — я не понимаю…
Он посмотрел на часы… И в этот момент раздался оглушительный взрыв. Земля содрогнулась. Через выбитые стекла в помещение ворвался порывистый ветер, взметнул вверх разложенные на столе бумаги.
— Слушай внимательно, — долетел до нее как бы через слой ваты голос Клоса. — Теперь у нас нет другого выхода, надо уходить. Я укрою тебя в надежном месте, там переживешь войну. Поверь, я очень люблю тебя, потом все объясню.
— Стреляй! — услышала она свой голос. — Почему не стреляешь?.. Ты хочешь предложить мне сотрудничество? Потребуешь, чтобы я вместе с тобой взрывала немецкие поезда, убивала немецких солдат? Кто ты такой? Как твое настоящее имя? Ты не немец…
— Теперь это не имеет значения. Я люблю тебя и хочу спасти твою жизнь. Если ты останешься, Бруннер ликвидирует тебя как агента вражеской разведки и я не смогу тебе помочь.
— Бруннер убийца, грабитель и подлец, но он немец… Трус, ты даже не можешь застрелить меня! Ненавижу, слышишь, ненавижу тебя! — крикнула девушка и, рыдая, бросилась в его объятия.
«К Бартеку! — лихорадочно думал Клос. — Мы должны добраться к Бартеку». Он постарался вспомнить, не оставил ли в своей квартире чего-нибудь такого, что могло бы подвергнуть его людей опасности. Кажется, нет, он всегда был осторожен. И тут в голове мелькнула мысль, что наконец-то он перестанет быть Гансом Клосом. Он почувствовал облегчение.
Прижавшаяся к нему Эдит вдруг ощутила под рукой что-то холодное. Это ее отрезвило. Она выхватила пистолет из кобуры и отскочила на два шага. Подняла руку, целясь в Клоса, но рука ее дрогнула, и пистолет упал на пол. Она не могла выстрелить в него.
— Беги! — крикнула девушка. — Беги один! — И резко отвернулась, как будто предчувствуя, что в дверях появится штурмбаннфюрер Бруннер. — Хорошо, Бруннер, что ты пришел. Я хотела тебе сказать, что твои подозрения меня не касаются. Ты же ответишь за убийство той женщины и ребенка. А ты, Ганс… — повернула она голову в его сторону, но не успела больше ничего сказать.
Раздался выстрел Бруннера. Гестаповец хладнокровно вложил пистолет в кобуру.
— Она не передала приказ о задержании воинского эшелона «Е-19», и партизаны пустили его под откос. Она действительно работала на вражескую разведку…